Дела в магазине шли своим чередом, не останавливалась и пиар-кампания. Журналисту «Академии», уважаемого журнала об искусстве и литературе, Вождь лично провел экскурсию по магазину и гордо вклеил вышедшую в результате статью в один из огромных альбомов, в которые он собственноручно собирал все материалы о магазине, делал подписи и проставлял даты. Тон отзыва «Академии» был восторженным: «Вокруг не стихают крики о войне, невозможно избавиться от стресса и ощущения нависшей угрозы. Здесь же царит красота и порядок… благополучие и эффективность. Еще долго в памяти остаются образы: … ворох нежных тканей, яркие цвета… молодые девушки, заменившие наших воинов у дверей и в лифтах».
Впрочем, лифтерами в магазине всегда служили девушки в униформе – хорошенькие, как хористки из первого ряда. Члены «Корпуса Красного Креста Селфриджа» тоже были одеты с иголочки – формы для них шились на заказ. Женщины теперь управляли автофургонами для доставки – многие из них были переоборудованы в кареты «Скорой помощи», – а в целях экономии топлива некоторые взялись не за руль, а за вожжи. У дверей стояли женщины-швейцары в зеленых шерстяных шинелях, вышитых кепи и огромных рукавицах. Как только кто-то из мужчин-сотрудников отправлялся на фронт, его место занимала женщина – встречались среди них даже кочегары. С нехваткой мужчин столкнулись практически все дома. Отчаянно не хватало слуг, особенно лакеев, к раздражению матери Уинстона Черчилля, которая настолько не любила горничных, что превратила своих служанок в лакеев. На девушках были черные юбки и аккуратные фраки, жилеты, белые манишки, высокие воротнички и черные галстуки.
В «Селфриджес» не прекращалась череда представлений. Фил Мид, звезда крикета графства Хэмпшир, провел там «Недели крикета». Было и менее веселое событие: через несколько дней после того, как немцы использовали хлор у бельгийского городка Ипра, на террасе универмага аптекарь продемонстрировал этот летучий яд завороженной толпе, смешав соляную кислоту с хлоридом калия. Взволнованные матери повалили в аптеку, чтобы закупить бинты, резинки и сверхвпитывающую вату и выслать их своим сыновьям на фронт вместе с пакетами морфина, которые продавались уже готовыми к использованию. Герцогиня Рутленд, которую, казалось, можно было застать в «Селфриджес» в любое время, открыла благотворительную выставку искусств в помощь фонду Боевой печати – одной из бесконечных благотворительных организаций, которые не давали заскучать дамам высшего света. Герцогиня надеялась открыть госпиталь во Франции. Ее дочь Диана попросила взнос в две тысячи фунтов у «милого мистера Селфриджа», но затея провалилась. Вместо этого Диана стала медсестрой, а герцогиня превратила в госпиталь свой дом на Арлингтон-стрит, оставив себе в личное пользование всего две комнаты.
К 1916 году правительство Асквита было в полном раздоре. После разгрома в Галлиполи Черчилль подал в отставку и отправился на Западный фронт. Шла эскалация войны. Из-за немецких дирижаблей и подводных лодок Британия оказалась на грани голода. Стране требовалось динамичное руководство. И оно появилось, когда в декабре премьер-министром стал Дэвид Ллойд Джордж, отчасти обязанный своим избранием махинациям сэра Макса Эйткена, получившего взамен титул. Новоиспеченный лорд Бивербрук, к тому времени владелец «Дейли экспресс», в скором времени станет министром информации, но даже в собственной газете ему нельзя будет печатать правду о последних событиях. Для Селфриджа поста по-прежнему не находилось, хотя его друга сэра Альберта Стэнли назначили главой Торговой палаты. В конце года Селфридж взял в аренду замок Хайклифф в деревне Крайстчерч на Гэмпширском побережье и вывез семью из Лондона. По официальной версии, причиной тому были немецкие бомбардировки. По неофициальной – бурно развивающийся роман Гарри с Габи Деслис.
Глава 10. Воздушные замки
Пока карта Европы меняет свои очертания, дела идут своим чередом.
Уинстон ЧерчилльВ 1917 году универмаг «Селфриджес» опубликовал рекордные годовые показатели: прибыль составила двести пятьдесят восемь тысяч фунтов (по нынешним меркам более десяти миллионов). Селфридж заявил, что выдающихся результатов удалось достичь благодаря «увеличению доли товаров для дома и доступной одежды в ответ на сокращение спроса на предметы роскоши и дорогого дамского платья». Годом ранее Конде Наст, владелец американского «Вог», осознал, что, даже если женщины больше не могут покупать товары класса люкс, они все равно будут рады посмотреть на них. Он начал печатать британское издание журнала стоимостью в один шиллинг за экземпляр, вероятно, не понимая, что женщины с наи-большей покупательской способностью работали на заводах боеприпасов и читали «Отрывки». Выпускать глянцевый журнал во время, когда высший класс проявлял привычную скупость, а средний класс располагал весьма скудным бюджетом, было делом непростым. Модные редакторы «Вог» учли это и писали статьи о том, «как создать стильный гардероб при ограниченных доходах». Дефицит привел к повсеместному росту цен – стоимость продуктов поднялась на шестьдесят пять процентов, одежды – на пятьдесят пять процентов. Государственная продуктовая комиссия установила фиксированные цены на продукты первой необходимости, такие как хлеб и джем, а Селфридж с удовольствием продавал их еще дешевле, не преминув сообщить об этом в колонке «Каллисфен». В его семейном бюджете, впрочем, сокращений не наблюдалось – в доме номер 30 на площади Портман образ жизни ничуть не изменился, а в замке Хайклифф продолжалась дорогостоящая перестройка.
Поместье Хайклифф изначально принадлежало графу Бьюту, молодому премьер-министру при короле Георге III. Юный политик, женатый на очень богатой женщине и питавший слабость к красивым зданиям, поручил архитектору Роберту Адаму несколько проектов, в том числе поместья Лутон-Ху, Лэнсдаун-Хаус и Кенвуд в Лондоне и усадьбу Хайклифф на берегу моря, где в 1773 году он разбил экзотические ботанические сады. Граф завещал усадьбу своему любимому младшему сыну, генералу сэру Чарлзу Стюарту, но, к сожалению, не оставил денег на содержание. Наследник снес здание, продал обстановку и большую часть земель.
Его сын, тоже Чарлз, выдающийся дипломат, твердо вознамерился восстановить унаследованную вотчину и постепенно выкупил проданные отцом земли. Находясь на службе в Санкт-Петербурге, он заказывал древесину, в Испании выписывал кирпич, выполняя обязанности британского министра в Лиссабоне во время войны на Пиренейском полуострове – отправлял указания по покупке того, что осталось от здания, которое к тому времени превратилось в известный притон контрабандистов. Когда его командировали в Париж с поручением выбрать здание для резиденции лорда Веллингтона – британского посла во Франции, он, проявив безупречный вкус, выбрал hôtel принцессы Полины Боргезе на улице Фобур-Сент-Оноре. Британское посольство располагается в этом здании и по сей день. Сам впоследствии став послом, он с огромным удовольствием посещал аукционы, которые проводились в столице после падения наполеоновского режима. Помимо прочих сокровищ он приобрел мебель и ковры из усадьбы храброго маршала Нея, барельефы из нормандского бенедиктинского аббатства Святого Петра в Жюмьеже и целое окно с витражами XVI века из церкви Святого Вигора в Руане. Самым смелым шагом стало приобретение великолепного эркера из Гран-мезон дез Анделис, где Генрих IV прощался со своим умирающим отцом. Чтобы переправить все покупки в Англию, понадобилось двенадцать огромных барж. На постройку невероятно романтичного зам-ка Хайклифф ушли последующие пять лет – строительство было завершено в 1830 году. Получив титул герцога Стюарта де Ротсей, он жил поочередно в Хайклиффе и лондонском особняке в Карлтон-Хаус-террас, где он установил кровать, на которой, по преданию, умерла императрица Жозефина.
К тому времени как Гарри Селфридж взял Хайклифф в долгосрочную аренду, замок по наследству достался двоюродному брату герцога Ротсея, генерал-майору Эдварду Стюарт-Уортли, который воевал и прекрасно проявил себя в боях в Судане, Египте и Афганистане. Генерал-майора Уортли отправили обратно в Англию после первого же дня битвы на Сомме по той простой причине, что его полк потерял недостаточно солдат – руководство сделало вывод, что он проявил «недостаточно рвения» и каким-то образом не давал своим людям сражаться в полную силу. Остаток войны Эдди Уортли провел в ирландском тылу, тренируя новобранцев.
Гарри Селфридж не мог устоять перед историей Хайклиффа, в то время как для небогатого семейства Стюарт-Уортли замок был лишь дорогостоящей головной болью. Они с радостью приняли арендную плату в пять тысяч фунтов в год и были просто счастливы, когда Селфридж вознамерился установить в замке современные санузлы, центральное паровое отопление и полностью оборудованную кухню. Роза Льюис, эксцентричная хозяйка отеля «Кавендиш» и одна из самых востребованных в Лондоне кухарок по найму, после ремонта не узнала бы эту кухню. В 1907 году, когда Стюарт-Уортли наняли ее на время трехнедельного визита кайзера, ей пришлось привезти с собой переносные плитки.
