– Для меня большая честь, брат.
– Я тут кампанию затеял, – сказал Дейв. – Улучшения никакого нет. Планировать долго. И надо знать, с кем приходится работать.
– Может, у Линкольна повод есть не уходить далеко от дома, – улыбаясь, заметила Кристина и с надеждой взглянула на него.
– У нас у всех повод найдется, чтобы не быть здесь, – хмуро произнес Ларри. – Ты что, думаешь, мне больше заняться нечем?
– Я мог бы в больнице работать, жизнь людям спасать, – без выражения произнес Тедди.
– А я мог бы на встречу выпускников пойти, – проговорил себе под нос Рик.
– От вас, ребята, помощи не дождешься, – сказала Кристина и посмотрела на Линкольна, в ожидании приподняв брови.
– Ну… – начал он, сглатывая, – у меня, вообще-то, новость. – (Кристина захлопала.) – Я снял квартиру.
Все уставились на него.
– Ушел от мамы? – спросил Трой.
– Давно пора! – прокомментировал Ларри.
– Смов, я тобой горжусь! – произнес Трой и заключил его в свои медвежьи объятия. Линкольн тоже его обнял.
Рик улыбнулся.
– А я как тобой горжусь! – воскликнула Кристина. – Эта новость даже лучше, чем я ждала.
– Не знаю, – сказал Дейв, потирая бороду. – Если бы мне представилась возможность жить в квартире и не платить за нее, я бы не возражал.
– Вот уж не подумал бы, Линкольн, что ты так поступишь, – вздохнул Ларри. – Мне казалось, ты из тех…
Линкольн вздрогнул.
– Не думал я, что ты из своей комнаты выберешься, – радовался Дейв.
– Все, хватит! – прервал их комментарии Линкольн.
Конечно, он хотел бы, чтобы друзья за него порадовались, но чтобы так уж… Чтобы так удивляться… Он так и не понял, почему все они жалели его – и даже Трой, который жил в квартире-студии над магазином кузовов. Все равно что принимать поздравления с тем, что похудел, хотя тебе казалось, будто твоего лишнего веса никто не замечает.
Кристина широко улыбалась ему через стол. Даже ребенок в кроватке сиял. Линкольн тоже решил улыбнуться.
– Будем играть или нет? – спросил Тедди. – Мне через шесть часов на смену.
– Теперь нам только осталось женщину тебе найти. – Трой толкнул Линкольна в шею.
– Все, играем, – сказал Линкольн.
– Раздался удар грома, – зловеще произнес Дейв, – и черные тучи встали над холмами Кара-Тура…
От: Дженнифер Скрибнер-Снайдер
Кому: Бет Фремонт
Дата: Понедельник, 13.03.2000, 15:08
Тема: Это сообщение должно было быть о чипсах «Доритос»
Но нет у меня настроения о них писать. Нет настроения быть тривиальной.
‹‹Бет – Дженнифер›› Закрыть рот? Ты это имеешь в виду?
‹‹Дженнифер – Бет›› У меня сейчас дни такие – вся энергия уходит на решение вопросов жизни и смерти. Все остальное кажется пустой тратой времени. Вчера вечером я смотрела шоу «60 минут», а не «Бриолин». А утром, по дороге на работу, даже слушала Национальное общественное радио.
‹‹Бет – Дженнифер›› А «Бриолин» разве показывали? Ну надо же… А что ты обычно слушаешь, когда на работу едешь?
‹‹Дженнифер – Бет›› Есть такая станция – «Флейм-98», доставка всех хитов в самое сердце страны. По утрам мне, правда, нравится слушать Кэт и Моузера. По крайней мере, раньше нравилось. А с некоторых пор я их просто слышать не могу, а особенно эти их утренние шоу. История, рассказанная идиотом, наполненная шумом и яростью и не значащая ничего.
‹‹Бет – Дженнифер›› По-моему, это в первый раз кто-то практически цитирует Шекспира в разговоре о Кэт и Моузере.
‹‹Дженнифер – Бет›› Мне кажется, у меня нет ни минуты свободной для всякой чепухи. По вечерам, когда Митч приходит домой, я втягиваю его во всякие серьезные беседы, например стоит ли нам снова попробовать забеременеть, что значит быть родителем и что лучше – любить и потерять или не любить вообще никогда.
‹‹Бет – Дженнифер›› Вот об этом последнем я и сама теперь много думаю.
‹‹Дженнифер – Бет›› Ты как, держишься?
‹‹Бет – Дженнифер›› В общем – да. Вчера вечером что-то защипало в носу, когда я поняла, что беру всего один банан. Нет ничего печальнее на свете, чем покупать себе один банан. Все равно что во весь голос заявить миру: на свете нет ни одной живой души, которая в ближайшем будущем разделит пополам со мной хлеб. Да я и хлеб сейчас не покупаю. Ну не могу я умять целую буханку до того, как он начнет черстветь. И никак не могу решить, что противнее: закупать продукты для одной себя или одиноко торчать в ресторане.
‹‹Дженнифер – Бет›› Приходи обедать к нам. Митч всегда готовит что-нибудь вкусное и полезное. Вот вчера у нас была темпура из креветок.
‹‹Бет – Дженнифер›› А еще я знаю, что застольные разговоры очень затягивают.
‹‹Дженнифер – Бет›› Приходи в любое время. А правда, может, сегодня вечером заглянешь?
‹‹Бет – Дженнифер›› Если только ты мне сию минуту расскажешь про чипсы «Доритос».
‹‹Дженнифер – Бет›› Да там и рассказывать-то нечего: зашла я сегодня в комнату отдыха купить пакет «Эм-энд-Эмс», заняла прямо за редактором очередь к автомату. Я думала, он выберет что-нибудь обычное, традиционное – ореховую смесь там или батончик «Хершис», – но нет, он решился на чипсы «Доритос» со вкусом сальсы.
‹‹Бет – Дженнифер›› Это совершенно не вяжется с моими представлениями о политике нашей редакции.
‹‹Дженнифер – Бет›› Знаю. Как может тот, кто ест «Доритос» со вкусом сальсы, так яростно ополчаться против однополых браков?
‹‹Бет – Дженнифер›› И компенсационной дискриминации.
‹‹Дженнифер – Бет›› И одностороннего дорожного движения.
‹‹Бет – Дженнифер›› Не могу поверить, что ты посчитала это тривиальным.
‹‹Дженнифер – Бет›› Так… а у тебя есть интересные истории из комнаты отдыха? Спешишь за вяленой говядиной, даже если не проголодалась?
‹‹Бет – Дженнифер›› Да нет. И с каких это пор ты защищаешь такое поведение?
‹‹Дженнифер – Бет›› Я тебе говорила. Я полностью пересмотрела свои взгляды на Твоего Милого Мальчика. Ты теперь одинокая, а он как раз из таких, кто всегда готов спешить на помощь одиноким дамам. Лови момент, говорю. Лови Милого Мальчика!
‹‹Бет – Дженнифер›› Как-то это все-таки дико. Не готова я бегать на свидания. Не готова даже воспрянуть духом. Чувство такое, будто я пристаю к кому-то прямо на похоронах собственного мужа.
‹‹Дженнифер – Бет›› Он не был твоим мужем, да никто и не умер.
‹‹Бет – Дженнифер›› Пока что.
Вечером, лежа в своей новой кровати и уставившись в свой новый потолок, Линкольн напряженно размышлял. Мысли были одни и те же, и пытаться избавиться от них было все равно что пытаться выбросить из головы песню.
Привет. Меня зовут Линкольн. Я видел тебя в комнате отдыха…
Привет. Меня зовут Линкольн, я знакомый Дорис…
Привет. Мы, случайно, раньше не встречались? В комнате отдыха? Я знакомый Дорис…
Привет. Меня зовут Линкольн. Я работаю внизу, в отделе информационных технологий…
Привет, я работаю в компьютерной поддержке, меня зовут Линкольн. Знаешь, я понимаю, что это неожиданно, но, может, сходим вместе куда-нибудь, кофе выпьем?
Может, сходим поужинать вместе?
Приходи в комнату отдыха обедать со мной и Дорис. Еду нам готовит моя мама.
Не хочешь сходить куда-нибудь? В бар? Выпить кофе? Пообедать?
Пока не ушли, я хочу что-то сказать.
Пока не ушли, я думаю, пора кое в чем признаться.
У меня есть секреты, Бет, которых я никогда не открою, и тебе надо это просто принять. Я такой, какой есть, и все.
А давай я признаюсь тебе: у меня есть один секрет, но никогда не проси, чтобы я им поделился. Ведь если ты спросишь, я должен буду сказать тебе правду. А если я скажу тебе правду, то счастливы мы уже не будем. Это что-то вроде «Красавицы и чудовища», «Румпельштильцхена», «Жены журавля»…
Привет, меня зовут Линкольн. Может, как-нибудь куда-нибудь сходим?
В выходные Линкольн устроил у себя новоселье. Это предложила Ив.
– У тебя будет что-то вроде первого бала, – сказала она, – знаешь, такого котильона.
– Ой, ты только на пригласительных открытках этого не пиши, – попросил Линкольн.
Мать привезла еду из дома: лазанью, фаршированные артишоки и медовый пирог с рикоттой, – а еще комплект столовых приборов, диски с этнической музыкой, свежие цветы. Она настояла, что сама будет открывать всем.
