– Я хочу знать правду.
– И ничего, кроме правды? – Сильвия шутливо подняла руку, точно собираясь приносить присягу.
– Я серьезно!
– Вижу.
– Ты что-нибудь слышала о Люке?
– О Люке? С какой стати ты меня спрашиваешь?
– Неважно, с какой. Ты слышала что-нибудь о нем? Видела его?
– Когда?
Сильвия стряхнула столбик пепла в пепельницу – и промахнулась. Она же никогда не промахивалась!
Лизетта ошеломленно посмотрела на нее.
– Ты с ним виделась!
– Я этого не говорила, – усмехнулась Сильвия.
– И не надо. Где он? В Париже?
– Не могу тебе сказать.
– Где он, Сильвия?
– В Париже. Все, отстань от меня.
– Проклятье! – вскричала Лизетта. – Где?
– Не имею права рассказывать!
Лизетта шагнула к подруге. Глаза ее сверкали. Сильвия небрежно пожала плечами.
– Не скажу, потому что сама не знаю. Понятия не имею, откуда он приходит и куда уходит.
– Давно он здесь?
– Кто знает? – Сильвия затянулась и затушила сигарету. – Я видела его дней девять назад. Может, десять.
– Где?
– В Пигале. Он не хочет тебя видеть.
Лизетта вздрогнула, как от пощечины.
– Что он делает?
– Не твоя забота.
– Ах, вот как! Я его сама отыщу!
В глазах Сильвии вспыхнула злость.
– Не смеши.
– Значит, ты пообещала ему за мной присмотреть?
– Что-то вроде того.
– Мне няньки не нужны, – воскликнула Лизетта и принялась лихорадочно собирать немногочисленные пожитки.
– Далеко собралась?
– Найти Люка!
– Там стреляют.
– Плевать! Надоели мне твои самодовольные ухмылки. Спасибо, Сильвия, ты была добра ко мне. А теперь – удачи!
– Он с Килианом! – не выдержала Сильвия. – Ну что, довольна?
– Не может быть… – прошептала Лизетта.
Гнев Сильвии угас так же быстро, как и вспыхнул.
– Послушай, я не уверена, вместе ли они сейчас. Знаю только, что они встречались.
Она вкратце рассказала Лизетте все, что знала.
– Маркус просил, чтобы я присутствовала на встрече?
Сильвия кивнула.
– Да. По-моему, ты вправе знать. – Встряхнув головой, она раскурила новую сигарету. – Люк встречался с Килианом один.
Лизетта застонала.
– Они сейчас вместе?
– Понятия не имею. Честно говоря, они вряд ли способны на что-то повлиять. Завтра утром Елисейские Поля будут содрогаться от криков победы. Остальное неважно.
Наверное, для Сильвии так оно и было. Лизетта кивнула и выбежала за дверь.
– Лизетта! Лизетта! – закричала ей вслед Сильвия и, выругавшись, бросилась в комнату за сумкой.
Сильвия застала Люка в бывшей квартире Лизетты на Монмартре. Она добиралась туда пешком, огибая места, где еще стреляли. Выстрелы постепенно сменялись праздничным торжеством. Парижане еще не знали, пришла ли победа, – но восторженное ощущение заполоняло улицы. Всю дорогу Сильвия злилась на Лизетту – юная дурочка украла у нее радость праздника.
Люк сидел на крыльце. На улицу высыпали толпы парижан. Затаив дыхание, все ждали какого-то сигнала.
Завидев Сильвию, Люк бросился к ней.
– Она убежала, – злобно выдохнула Сильвия.
– Куда? – недоуменно спросил он.
Сильвия бросила на него испепеляющий взгляд.
– Я устала нянчиться с твоей одуревшей от любви подружкой. Она не ребенок, Люк. Ей не нравится, если ее не принимают всерьез.
– О чем ты?
– Она потребовала, чтобы я ей все рассказала. Она знает о тебе и Килиане.
Ошеломление на лице Люка сменилось гневом.
– Где она?
– Убежала тебя искать. Она решила, что ты сейчас с Килианом.
Люк бегом бросился прочь.
Петляя и пригибаясь, Люк пробирался сквозь сутолоку перестрелок и народных гуляний. На улицах танцевали, гремела музыка, вино текло рекой. Девушки вырядились в летние платья с открытыми плечами, мужчины срывали с себя рубашки и размахивали ими в воздухе, распевая «Марсельезу». Парижане обнимались и целовались на площадях, повсюду носились дети, старики вытащили на улицу кресла и уселись любоваться нежданным праздником. Повсюду срывали нацистские флаги и лозунги. Родители прижимали младенцев к груди, рыдая от счастья, что их дети будут жить в мире.
Париж обезумел.
Где же Лизетта? Люк бросился в отель «Рафаэль» и выяснил, что Килиана в отеле нет. Лизетта тут не появлялась. Тогда Люк бросился к полковнику на службу, предъявил свое немецкое водительское удостоверение, уговорил кого-то проверить, у себя ли полковник. Нет, не у себя.
Люк лихорадочно соображал. Где же она? На мосту у собора, где они встречались с полковником? Нет, место слишком людное. Где, по ее мнению, он может встречаться с Килианом?
В «Ритце»? Возможно. Она о нем тоже знает.
Он примчался на Вандомскую площадь. У входа в «Ритц» Лизетты не оказалось. Как пробраться в отель, переполненный фашистами? Молодой человек нерешительно направился к дверям, ожидая выстрела снайпера.
И тут удача улыбнулась ему: у входа возник полковник Килиан.
– Не празднуете, Лукас?
Лизетта не вышла вслед за полковником из отеля. Сердце Люка замерло. Он понятия не имел, где искать возлюбленную.
Лизетта стремглав бежала по городу, но постепенно опомнилась и перешла на обычный шаг. Она выглядела как типичная француженка и не боялась, что ее подстрелят. Беда в том, что на улицах царила анархия. Разгоряченные, одурманенные гневом люди способны на многое, а одинокая женщина – всегда легкая добыча.
В рассеянном состоянии духа Лизетта подошла к отелю «Рафаэль». Застанет ли она Люка?
Она вбежала в знакомый вестибюль, помахала рукой консьержу.
В баре собралась толпа немецких офицеров. Они пили и курили, почти не разговаривая меж собой. То же самое происходило и в ресторане. В минуту опасности людей тянуло друг к другу, но общаться никому не хотелось. Взбежав по лестнице, девушка подошла к знакомому номеру, где она еще недавно скрывалась от всего мира, притворяясь совершенно иной.
Сегодня на ней было то самое платье, которое так нравилось Килиану. Что за ирония – она здесь, в отеле Килиана, в подаренном им платье, но ищет не его, а Люка. Вытерев вспотевшие ладони о платье, она глубоко вдохнула – и постучала. Ответа не было. Она постучала снова. Тишина. Девушка нажала дверную ручку, и дверь с тихим щелчком приоткрылась. Лизетта с отчаянием увидела, что номер пуст.
Куда же идти теперь? Люк с Килианом могут быть где угодно – вместе или же в противоположных частях города. В распахнутом шкафу висел мундир Килиана. Лизетте вспомнился день ее рождения… Маркус нетерпеливыми пальцами расстегивал мундир, торопясь сорвать его с себя…
Лизетта вытащила китель, прижалась к нему лицом. От него пахло Маркусом. Не выпуская мундир из рук, девушка опустилась на кровать, устремив невидящий взор в пространство. Она так боялась за Люка и Килиана, что даже плакать не могла.
Голос разума подсказывал: нет смысла носиться из одного знакомого места в другое. Лизетта, замерев, ждала прихода ночи, которая поглотит отзвуки далеких выстрелов, крики повстанцев, напряженное молчание отеля, последние лучи солнца в этом номере… Благословенная мгла скроет от любопытных взглядов вещи Маркуса.
На рассвете жизнь покажется совсем иной. Утром Париж будет свободен.
Сузив глаза, Килиан смотрел на Люка.
– Вы ищете Лизетту?
– Она пропала, – пояснил Люк. – Подозреваю, пытается найти нас.
– Нас?
– Она считает, что мы вместе.
– По-вашему, она придет сюда?
Люк пожал плечами.
– В вашем отеле и у вас на службе я уже побывал.
– Лизетта мыслит здраво, – вздохнул Килиан. – С ней все будет хорошо. Она не станет суматошно носиться по улицам.
Люк согласился. На здравомыслие Лизетты можно положиться. Пусть она и умчалась в приступе паники, но бегать по улицам, где идут бои, не станет.
Килиан смерил его взглядом и зашагал прочь.
– Куда вы, полковник?
– Говорю же, хочу напиться. Если желаете, составьте мне компанию, но не пытайтесь меня остановить.
– Полковник, сегодня опасно быть немцем.
– Это я изменить не могу. Как, впрочем, и вы, мой друг. Вы такой же немец, как и я. Пойдемте, отпразднуем падение рейха: конец царства зла, конец безумного австрийца, который навлек все беды на наши головы.
– Вы принимали в этом участие, – обвиняюще произнес Люк.
– Да, не отрицаю. Идемте, поговорим на ходу.
Килиан пребывал в непредсказуемом настроении. Люк безумно ревновал полковника к Лизетте, но не желал ему смерти. Он пристроился в шаг к полковнику.
– Вы правы, – продолжал Килиан. – Я принимал в этом участие. Мне никогда не нравилось, что происходит, но я человек долга. Я солдат. – Он подавился смехом. – Тьфу, как мерзко!
– Только не ждите, что я вам посочувствую, – сказал Люк.
– Я и не прошу сочувствия. Его никто из нас не заслужил. Впрочем, некоторые пытались хоть что-то изменить.
– К сожалению, неудачно.
Они добрались до Тюильри. В сумеречном воздухе витал запах дыма: по всему городу пылали праздничные костры, на которых сжигали немецкие флаги и мундиры. Взошла луна, омывая парк призрачным сиянием. Вечер выдался теплым – лету все равно, бушует война или настает мир.
