– Что скажешь, мам, легко на сто очков сойдет, ну?
– Она вполне себе фрессер. Но мне кажется, не…
Слишком поздно – с краю стрелка на экране уже высовывается передний конец «хеклера-унд-коха УМП45» и разворачивается, целя в человеческого паразита, после чего под аккомпанемент звукового эффекта, машинно-пистолетного выстрела с басовой подложкой, ее сдувает. Начисто. Она просто исчезает, даже пятна на тротуаре нет.
– Видишь? Никакой крови, реально без насилия.
– Но красть фрукты – это не карается смертной казнью. А если это бездомная личность…
– В списке целей никаких бездомных нет, – заверяет ее Фиона. – Ни детей, ни младенцев, ни собак, ни стариков – никогда. Мы на яппов, по сути, охотимся.
– Джулиани бы это назвал вопросами качества жизни, – добавляет Зигги.
– Я понятия не имела, что видеоигры разрабатывают ворчливые старики.
– Эту разработал партнер моего папы, Лукас, – грит Фиона. – Он зовет это своей валентинкой Большому Яблоку.
– Мы ему ее бета-тестим, – поясняет Зигги.
– Азимут восемь часов, – грит Отис, – врубись.
Взрослый мужчина в костюме, с «дипломатом» в руке, стоит посреди пешеходного движения на тротуаре и орет на своего ребенка, которому на вид годика четыре-пять. Уровень громкости становится оскорбительным.
– А если ты не… – взрослый зловеще заносит руку, – будут последствия.
– Не-а, сегодня не будет. – Снова всплывает опция полной автоматики, и вопителя больше нет, пацанчик в изумлении озирается, на личике еще слезы не просохли. Общее количество очков в углу экрана прирастает на 500.
– Теперь он один на улице остался, вот так услугу вы ему оказали.
– Нам только нужно… – Фиона щ1елкает на пацанчика и перетаскивает его в окно под ярлыком «Зона безопасного забора». – Надежные члены семьи, – объясняет она, – приедут и их подберут, и купят им пиццу, и отвезут домой, и жизнь у них отныне будет беззаботная.
– Ладно тебе, – грит Отис. – Давай просто по району поездим. – И они отправляются на экскурсию по неистощимым галереям нью-йоркских надоед, фигача по горлопанам с мобильниками, нравственно самовознесенным велосипедистам, мамашам, катающим в спаренных колясках близнецов, которые уже и сами ходить могут: – Один за другим, мы их сперва отпускаем с предупреждением, а вот эту нет, смотри, бок о бок так, что никому больше не пройти? дасвиданья. – Пух! Пух! Близнецы улетают, сплошь улыбки, над Нью-Йорком и в Детский Ларь. Прохожие по преимуществу не замечают внезапных исчезновений, кроме Святош, которые считают это Вос-хищением.
– Ребята, – Максин поражена, – я и понятия не имела… Постойте, а это что? – Она засекла, как на автобусной остановке кто-то лезет без очереди. Никто не обращает внимания. ХуК-Женщина, на выручку! – Ладно, как это делается? – Отис с радостью инструктирует, и не успевает никто вымолвить «Думай о других», как нахрапистую суку отправляют на тот свет, а ее детей утаскивают в надежное место.
– Отлично, мам, это тыща очков.
– На самом деле, как бы прикольно. – Осматривая экран на предмет следующей мишени. – Постой, я этого не говорила. – Стараясь потом рассмотреть все в позитивном свете, Максин прикидывает, что это, быть может, виртуальный и приспособленный к детскому масштабу способ увлечься антимошенническим бизнесом…
– Привет, Вырва, заходи.
– Не думала, что так задержусь. – Вырва проходит и сует голову в комнату Отиса и Зигги. – Привет, солнышко? – Девочка поднимает голову и бормочет «привет, мам», после чего возвращается к яппициду.
– О, смотри, они нью-йоркцев фигачат, как это мило? То есть ничего личного?
– И ты одобряешь… Фиона, эти штуки с виртуальными убийствами?
– Ой, тут же без крови, типа Лукас туда не вписал даже опцию всмятку? Они думают, что отключают ее, а ее там вообще нет?
– Значит, что, – пожатьем плеч смахивая все означающие упрека на лице и в голосе, – стрелялка от первого лица одобрена мамой.
– Именно такой слоган мы возьмем для рекламы.
– Вы в интернете рекламируете?
– В ПодСетье. Там реклама еще, типа, во младенчестве? А цены такие, что Боб Баркер назвал бы «что надо»? – Воздушные кавычки, волосы Вырвы, снова в косах, прыгают под этот жест.
Максин выволакивает из морозилки пакет некой кофейной смеси из «Доброго пути» и засыпает зерна в кофемолку.
– Побереги уши минутку. – Она мелет кофе, высыпает в фильтр электрической капельницы-кофеварки, жмет на выключатель.
– Так Дастин с Лукасом теперь занялись играми.
– Не вполне тот бизнес, какому меня в колледже учили, – поверяет Вырва, – на этом рубеже жизнь должна быть серьезна? А парни слишком развлекаются для своего возраста.
– О – мужская тревожность, да, это гораздо лучше.
– Игра – просто рекламная халява, – Вырва хмурится, мило-извиняясь. – А продукт наш по-прежнему тотально ПодБытие?
– Что значит…
– Как «отбытие», только произносится ПодБытие?
– Дзенское, – угадывает Максин.
– Драповое. Совсем недавно все гонялись за исходным кодом – федералы, игровые компании, даже ебический «Майкрософт»? На стол предложения выкладывали? Там дизайн с защитой – типа такого никто из них никогда раньше не видел, и поэтому все с ума сходят.
– Значит что, сегодня ты разведывала следующий раунд? И какому ВК[16] на сей раз повезло?
– Секрет умеешь хранить?
– Только это и делаю. Профессионально Г-и-Н[17].
– Может, – Вырва задумчиво, – нам стоит на мизинчиках поклясться?
Максин терпеливо вытягивает ей мизинец, сцепляет его с Вырвиным и добивается зрительного контакта:
– Хотя, опять же…
– Эй, ты что, другой Кугельблицевой мамаше не доверяешь?
И так, с обычными предуведомлениями, Максин другую руку держит в кармане, где пальцы ее скрещены, а сама торжественно клянется на мизинчиках.
– По-моему, у нас сегодня выгорело упреждение? Даже еще на вершине техно-пузыря это были б обалденные деньги? И тут не ВК, а другая техно-компания? В этом году крупная акула в Переулке, «хэшеварзы»?
Ууйюйюйюй.
– Ну… по-моему, я… слыхала такое название. И это у них ты сегодня была?
– Весь день просидела. До сих пор, типа, вибрю? Он просто пучок энергии, этот парень.
– Гейбриэл Мроз. Он тебе сделал крупное предложение на покупку чего, этого исходника?
Ушком к плечику, одно из тех долгих пожатий Западного побережья:
– Он выдвинул точно внушительный мешок мелочи откуда-то? Хватит, чтоб ИОП[18] пересмотреть? Мы уже рыбу на неопределенную паузу поставили?
– Минутку, а как с лихорадкой приобретений в Переулке, разве оно все не всплыло кверху пузом в прошлом году вместе с крахом?
– Для тех, кто занимается управлением безопасностью, нет, они сейчас неистово гребут. Когда все на нервах, корпоративные пиджи только и думают, как бы им защитить то, что есть.
– Так значит, у вас, ребята, шмузинг с Гейбриэлом Мрозом. Можно у тебя автограф взять?
– Мы к нему на дневное суарэ ходили в особняк в Ист-Сайде. Они с женой, Талит, в «хэшеварзах» она ревизор, и в совете тоже сидит, по-моему?
– И это прям честная покупка?
– Они чего только хотят, там есть такая часть про перемещение куда-то, чтоб следов не оставлять. А контент, им на это плевать. Там не про странствие или пункт прибытия вообще, на самделе, для этих клоунов.
Максин уже слишком хорошо знакома, даже, боже упаси, в интимной связи, с таким подходом заметай-следы. Дальше он морфирует из невинной жадности в некую опознаваемую разновидность мошенничества. Ей интересно, прикладывал ли кто-нибудь к «хэшеварзам» модель Бениша, просто поглядеть, как происходит ритуальный забой публичных цифр. Памятка себе – найти время.
– Это ПодБытие, оно что – место?
– Странствие. Зайдешь к нам в следующий раз, ребята тебе демку дадут.
– Хорошо, вашего Лукаса я давно не видала.
– Он теперь у нас нечасто. Возникли, типа, проблемы? Они с Дастином по любому поводу ссорятся. Даже вообще продавать ли исходник. Все та же старая дилемма дот-комов, быть вечно богатым или свернуть его в тар-архив и запостить бесплатно, а себе оставить авторитет и, может, гиковское самоуважение, но доход так и будет более-менее средним.
– Продать или раздать, – несколько поразмыслив, – трудный выбор, Вырва. А кто из них чего хочет?
– Оба хотят и того, и этого, – вздыхает она.
– Так и думала. А ты?
– О? Разрываюсь? Ты б решила, что это все хипня, а мне со сраной кучей денег не так уж и четко – вот обвалится сейчас нам в жизнь? Это так губительно может оказаться, мы знаем пару человек в Пало-Альто, все быстро становится мерзко и грустно, по мне, так лучше б парни и дальше работали, может, что-нибудь другое б начали. – Ухмылка с креном. – Такое трудно человеку из Нью-Йорка понять, извини.
– Все это видала, Вырва. Направление потока, внутрь или наружу, не важно, над критическим количеством это все плохо.
