проекты — торжеством Контрреформации и сожжением на кострах Инквизиции прелатов-реформаторов. Мендоса энергично участвовал в подготовке Собора в 1542 г. и представлял на нем сразу после его открытая (в 1545—1546 гг.) интересы Карла V, но, судя по всему, не смог направить ход соборных дискуссий в реформаторское русло.
См. также примеч. 28 к «Рассказу первому...» «Л-I».
Альгамбра была взята не штурмом, а многомесячной осадой и сохранилась почти в нетронутом виде.
Итальянскому и латыни Диего, его четверых братьев и двух сестер, равно как и другим наукам, обучил специально привезенный отцом из Италии известный профессор-гуманист Пьетро Мартире д’Ангьера (Pietro Martire d’Anghiera; 1457—1526). Позднее, в университетах, Мендоса доучил и выучил арабский, древнегреческий и древнееврейский. Он знал и многие живые языки, в том числе и редкий для того времени английский.
Интерес к народному слову Мендоса унаследовал от своего прадеда — прославленного поэта 15-го столетия Иньиго Лопеса де Мендоса, маркиза де Сантильяна (Iñigo López de Mendoza, marqués de Santillana; 1398—1458), который был не только первым испанским подражателем Данте и Петрарки, но и составителем сборника народных пословиц.
Благо, военные походы, как правило, приходились на весенне-летнее время года, а осень и зиму можно было посвящать учебе.
Где-то в подтексте первых глав повести затаился и своего рода присущий автору «комплекс сироты» — чувство одиночества и оставленности, незащищенности ребенка перед жестокостью жизни, которое он передал и герою-повествователю. Мендоса потерял горячо любимого отца, бывшего для него воплощением силы и власти, защитником и дарителем — всем! — когда ему было двенадцать лет! Больше, чем Ласаро. Но ведь и утрата его была значительно большей!
В нем Мендоса пишет о «двадцати двух годах» своей «безупречной службы» императору (см.: González Palencia, Mele 1941—1943/II: 283—285).
См.: ИИ 2012: 451-453.
Не опасаясь недовольства императора, Мендоса навещал ее в Португалии и написал на ее смерть эпитафию, оправдывающую всю прожитую Марией жизнь. См. также Преамбулу к примечаниям к «Л-II».
О том, что Мендоса важные для него тексты отдавал на переписку по многу раз (вот автор «Дон Кихота» этого просто не мог себе позволить!), свидетельствует то, что в его архиве осталось двенадцать (а все ли найдены?!) рукописных экземпляров «Войны в Гранаде».
Независимо от Хауральде Поу, в последние годы авторство Д. Уртадо де Мендоса отстаивает X. Коренсиа Крус (см.: Corencia Cruz 2013а; Corencia Cruz 2013b), опирающийся не столько на биографию Мендосы, сколько на сопоставление «Ласарильо» с другими пародийными сочинениями Мендосы-прозаика, большинство из которых написано в жанре вымышленного бурлескного послания (но не с «Войной в Гранаде», созданной по совсем другим жанровым и стилевым принципам). См. также: Hurtado de Mendoza 1890.
Цит. по: Agidlo у Cobo 2011: 227.
См. Преамбулу к примечаниям к «Л-II».
Вместе с автором «Ласарильо» в число амнистированных авторов попали Торрес де Наарро (см. сноску 60 к наст. ст.) и поэт Кристобаль Кастильехо (Cristóbal de Castillejo; 1490—1556), возглавлявший традиционалистскую антипетраркистскую линию развития испанской поэзии.
Правда, у Мендосы был незаконнорожденный сын, которого он опекал в Вальядолиде в 1555—1557 it. Он упомянут в завещании Мендосы: отец ему оставил деньги на прожитье.
В 1574 г. Мендоса попросил Суриту в письме снять ему дом в Мадриде и, не успев его обжить, умер в мадридском дворце своего родственника от случайной травмы ноги, повлекшей гангрену, ампутацию, сепсис...
По приказу Филиппа II Веласко почти пятнадцать лет надзирал за доставшимся Филиппу в наследство имуществом Мендосы, включая его бумаги, а также коллекцию книг и древних рукописей.
См.: Ruffinatto 1990.
Поэтому начиная с 1990 г. публикаторы «Ласарильо» (см., например: Lazarillo 2001) стали использовать издание Веласко как самый адекватный источник для восстановления спорных мест сохранившихся изданий повести.
Показательно, что Веласко убрал и разделение повести на главы, что было сделано только при переиздании «Ласарильо» в 1554 г., так как в издании 1553 г. этого разделения, как теперь стало ясно, не было (нет его и в издании, подготовленном Арибау).
«Пропалладия» («Propalladia»; 1517) — сборник пьес одного из основоположников испанского театра Бартоломе Торреса де Наарро (Bartolomé Tones Naharro; 1485?—1524?).
Этим вопросом, в частности, задавались П. Данн (см.: Dunn 1983) и К. Гильен (см.: Guillén 1983).
Одним из первых это заметил К. Гильен (см.: Guillén 1957: 268).
См. также примеч. 6 к Прологу «Л-I».
О «Ласарильо» как «романе воспитания» «наоборот» см.: Vilanova 1989b.
См.: Márquez Villanueva 1968; Asensio 1959; Gilman 1966, Lázaro Carreter 1972; Vilanova 1989b.
«Уповаю на Господа Бога, что ныне пребывает он в раю <...>», — говорит Ласаро о своем отце-воре (с. 11 наст. изд.); матушка Ласаро, отдавая его в услужение к слепцу, «уповает на Бога» (с. 13 наст. изд.); «<...> после Бога даровал мне жизнь этот слепой <...>», — подытоживает Ласаро суть жизненных уроков, преподанных ему слепцом (с. 15 наст. изд.); «Господь вам воздаст за это», — подбадривают слушатели слепца, наблюдая за его «воспитанием» мальчишки-плута (с. 20 наст. изд.). Но особенно часто Бог в представлении Ласаро выступает как сила, споспешествующая его замыслам и делам, спасающая от нужды и от смерти, ведущая его к вершинам благополучия.
См. также примеч. 15 к «Рассказу второму...» «Л-I».
На связь «Ласарильо» с «Похвальным словом Глупости»
