Миссис Дрейтен была ее подруга, и Анна регулярно ходила к ней в гости по воскресеньям. Миссис Дрейтен, в отличие от вдовы миссис Лентман, никогда не давала ей советов, потому что миссис Дрейтен была от природы женщина мягкая, податливая и вялая, и ей никогда не хотелось влиять на других людей или руководить ими. Но эти две усталые работящие немецкие женщины могли погоревать вдвоем о том, как устроен этот мир, как все печально и какими неправедными путями все в нем происходит. В чем, в чем, а в страданиях миссис Дрейтен разбиралась прекрасно.
В те дни дела у Дрейтенов шли неважно. С детьми-то все было в порядке, но вот отец с его дурным характером и привычкой тратить деньги никак не давал их жизни встать на правильные рельсы.
Бедная миссис Дрейтен по-прежнему страдала от опухоли. Ей теперь было трудно делать даже самую простую работу. Миссис Дрейтен была большая, изможденная, терпеливая немка с мягким лицом, морщинистым и желтовато-коричневым, какое бывает у женщин с мужем-немцем, которого нужно беспрекословно слушаться, и с множеством крепких мальчиков и девочек, которых нужно было выносить и выкормить, и с утра до вечера на ногах, и никакой тебе помощи в трудную минуту.
Миссис Дрейтен становилось все хуже и хуже, и вот теперь доктор считал, что лучше бы эту опухоль удалить.
Миссис Дрейтен теперь лечил уже не доктор Шонъен. Теперь они все ходили к старому доброму немецкому доктору, которого знала вся округа.
— Вот видите, мисс Матильда, — говорила Анна. — Все старые пациенты из немцев к доктору ходить перестали. Я терпела, сколько могла, но теперь он переехал подальше от центра, и бедным людям далеко к нему ездить, а еще эта его жена, которая вечно дерет нос и тратит уйму денег просто на то, чтобы показать себя, так что лечить нас, бедных людей, как следует, он уже не в состоянии. Ах, бедняжка, ему теперь постоянно приходится думать о том, как заработать побольше денег. Мне очень жаль его, мисс Матильда, но то, как он отнесся к миссис Дрейтен, когда ей стало совсем плохо, это просто стыд один, и я теперь совсем перестала с ним видеться. Доктор Херман — простой и хороший немецкий доктор, и он такого никогда не сделает, и, мисс Матильда, миссис Дрейтен завтра зайдет повидаться с вами перед тем, как лечь на операцию. У нее на душе будет неспокойно, если она сначала не повидается с вами и не послушает, что вы ей на этот счет скажете.
Все Аннины подруги безмерно уважали ее драгоценную мисс Матильду. А иначе как бы они сохранили дружеские отношения с самой Анной? Их самих мисс Матильда видела редко, но они постоянно посылали ей с Анной цветы и слова самого искреннего восхищения. И время от времени кого-нибудь из них Анна приводила к мисс Матильде за советом.
Просто удивительно, до чего простым людям нравится выслушивать дружеские советы от людей вышестоящих, от людей, которые прочли много книг и притом к простому человеку со всей душой.
Мисс Матильда встретилась с миссис Дрейтен и сказала ей, что она рада, что та ложится в больницу на операцию, потому что так наверняка будет лучше, и добрая миссис Дрейтен совсем успокоилась.
Операция прошла очень удачно. Миссис Дрейтен так потом до конца и не оправилась, но работу по дому делать могла, и весь день на ногах, и уставала не так быстро, как раньше.
Вот так и жила наша добрая Анна, заботилась о мисс Матильде, о ее вещах и покупках, и была добра с каждым, кто нуждался в помощи или, по крайней мере, выглядел в достаточной степени несчастным.
Затем, понемногу, у Анны начали снова налаживаться отношения с миссис Лентман. Они, конечно, уже никогда не были такими, как раньше. Миссис Лентман уже никак не могла снова стать единственной любовью всей Анниной жизни, но вот подругами они быть могли, и Анна вполне могла помогать всем Лентманам в их нуждах и надобностях. Так постепенно и вышло.
Миссис Лентман к тому времени уже успела расстаться с тем загадочным и скверным человеком, который и был причиной всех ее несчастий. Большой новый дом, который она когда-то сняла, тоже был заброшен напрочь. С тех пор, как разразился скандал, практику свою она вела очень тихо и скромно. Но концы с концами умудрялась сводить очень даже неплохо. Она даже начала поговаривать о том, чтобы выплатить доброй Анне долг. Впрочем, слишком далеко она в этих своих рассуждениях не заходила.
Теперь Анна виделась с миссис Лентман довольно часто. В черных, густо вьющихся кудрях миссис Лентман начала проглядывать седина. Ее смуглое, полное, хорошенькое личико потеряло ясность очертаний, стало дряблым и постарело. Она немного раздалась и одежда уже не смотрелась на ней так славно, как раньше. Она была все такая же милая и все такая же рассеянная и невнимательная, но сквозь все это теперь проглядывали беспокойство и страх, и неуверенность в себе, и опасение, что, того и гляди, стрясется какая-нибудь неприятность.
О своей прошлой жизни она доброй Анне не говорила ни слова, но было совершенно ясно, что опыт этот дался ей нелегко, и что она еще не совсем от него свободна.
Очень трудно всякой порядочной женщине, а миссис Лентман действительно была порядочной женщиной, и этой порядочной немецкой женщине было очень трудно делать то, о чем все вокруг знали и считали совершенно неподобающим. Миссис Лентман была женщина сильная и смелая, но вынести такое действительно очень нелегко. Даже добрая Анна не могла до конца свободно с ней говорить. Во всем этом деле, в которое оказалась замешана миссис Лентман, навсегда осталась какая-то тайна, и тайна весьма неприятная.
А теперь неприятности начались еще и у ее белобрысой, глупой и неуклюжей дочери, Джулии. Все те годы, пока мать не обращала на нее внимания, Джулия зналась с молодым человеком, который работал клерком в каком-то магазине в центре города. Молодой человек был скромный и туповатый, и совсем не умел делать деньги, и никогда ничего не мог скопить, потому что у него была старуха-мать, которую нужно было как-то поддерживать. Они с Джулией хороводились уже несколько лет, и вот теперь возникла необходимость в том, чтобы они, наконец, поженились. Но, с другой стороны, как же они могли создать семью? Он не зарабатывал денег на то, чтобы кормить семью, и при этом еще и поддерживать старуху-мать. Джулия не привыкла много работать, и еще она сказала, а она была девушка упрямая, что ни за что на свете не станет жить с грязной, сварливой и старой матерью своего Чарли. Денег у миссис Лентман не было. И тут, конечно, очень пригодились сбережения нашей доброй Анны.
Впрочем, Анна тоже получила с этой свадьбы свой дивиденд, поскольку теперь имела полное право ворчать на глупенькую и неловкую дылду Джулию и на ее доброго, терпеливого, туповатого Чарли, и все устраивать по своему усмотрению. Анне очень нравилось покупать вещи задешево и обустраивать новые дома.
Джулия и Чарли вскорости поженились, и все у них пошло совсем неплохо. Анна не одобряла их способа жить и вести хозяйство, ей казалось, что все у них делается как-то не руками, и что они живут не по средствам.
— Нет, мисс Матильда, — говаривала она. — У нынешней молодежи нет никакого понятия о том, как экономить и откладывать деньги, так, чтобы, когда понадобится, можно было на них рассчитывать. Вот возьмите хотя бы Джулию с этим ее Чарли. Я зашла к ним вчера, мисс Матильда, а у них новый стол с мраморной крышкой, а на столе на этом роскошный новый альбом. «Откуда у вас альбом?» — спрашиваю я у Джулии. А она мне в ответ: «Ах, ну, это Чарли подарил мне на день рождения». Я ее спрашиваю, а он за него заплатил? Нет, говорит, не до конца, но скоро выплатит все до последнего цента. Вот и позвольте спросить, мисс Матильда, с каких это таких доходов они могут себе позволить покупать вещи в кредит, и с каких доходов они могут себе позволить покупать такие вот подарки ко дню рождения. Джулия, она же не работает, она же сидит целыми днями и думает, на что бы еще ей потратить деньги, а Чарли ни единого цента за всю свою жизнь еще не отложил. Я в жизни такого не видывала, мисс Матильда, как нынешняя молодежь, они же совсем никакого понятия не имеют, как нужно обращаться с деньгами. А когда у Джулии и Чарли пойдут дети? На какие такие деньги они будут растить детей? Я так и сказала об этом Джулии, мисс Матильда, когда она показывала мне все эти дурацкие штучки, которые Чарли ей купил, а она мне и говорит на обычный свой глупый, все хиханьки да хаханьки, манер, что у них, мол, может, и вовсе никаких детей не будет. Я сказала, что ей должно быть стыдно говорить такие глупости, но, знаете что, мисс Матильда, нынешняя молодежь, она совсем никакого понятия не имеет, как себя вести, и, может, оно бы даже и к лучшему, если бы у них совсем не было детей, но, с другой стороны, мисс Матильда, сами понимаете, нельзя забывать еще и про миссис Лентман. Вы же знаете, что она усыновила этого маленького приемыша, Джонни, как будто ей и без него не на что было тратить деньги; уж лучше бы собственных детей как следует воспитала. Нет, мисс Матильда, у меня просто в голове не укладывается, как это люди могут таким вот образом себя вести. У людей совсем не осталось понимания, что правильно, а что неправильно, и вообще, мисс Матильда, в нынешние времена люди стали такие несерьезные, и всякий только о себе и думает, как бы ему получше провести время. Нет, мисс Матильда, у меня просто в голове не укладывается, как это люди могут всю жизнь таким вот образом себя вести.
