У вас нет такого понимания; вы даже не знаете, что это такое, воображаете, что разрешение всех вопросов в ненависти (т. е. прямо обратное разумному пониманию жизни), и удивляетесь, что вам нехорошо на душе.
Болезнь ваша в наше время — эпидемическая. Сущность ее — в невежестве, т. е. принятии без всякой критики прочитанного в брошюрке, газете или журнале за несомненную истину и совершенном незнании того, что сделано величайшими и восточными и западными мудрецами мира, от Конфуция, Будды да Канта, Эмерсона и других; и вытекающая из этого безумная самоуверенность и из обоих этих свойств легкомыслие и злобность.
Пишу вам всё это, неприятное вам, потому что от души жалею вас. Совет мой один: перестать быть настолько довольным собой, чтобы признавать за собой право ненавидеть, а оглянуться на себя и, увидав и всё свое невежество и всю свою гадость, начать, изучать то, что думали о смысле жизни величайшие люди, и, главное, работая над собой, стараться в жизни учиться не ненависти, а любви ко всем людям, с которыми входишь в общение.
Только попробуйте это делать, и сейчас кончатся ваши воображаемые страдания и разрешатся все вопросы.
Лев Толстой.
Ясная Поляна,
4 января 1909 года.
Когда разумный человек завязнет в снегу, то он не обвиняет дорогу, а себя, стараясь выбраться на настоящую дорогу, с которой он сбился. То же и в жизни. Люди собьются с пути и, вместо того чтобы искать свою ошибку, обвиняют и людей, и, жизнь, и бога, только не одного виноватого во всем — себя. Посылаю вам несколько книг, которые отвечают на ваше недоумение о жизни.
Печатается по дубликату подлинника. Сверено с черновиком-автографом.
Василий Лапин, сын бедных крестьян, в то время воспитанник второго класса учительской семинарии в селе Григорове, Новгородской губ., обратился к Толстому с письмом от 1 января 1909 г., в котором сообщал, что ему скоро предстоит стать учителем, и в связи с этим высказывал свои сомнения в «значении народного учителя». «Я ненавижу всю сеть правительственных учреждений, — писал он, — я ненавижу религию, это ярмо над человеком, я ненавижу до боли всех «богатых», какого бы ни было звания, от профессора и до деревенского кулака включительно. Я сомневаюсь в правильности хода развития науки, в искусстве всяком вижу только средство для услады «богатых»; вообще я убежден, что «культура» в настоящий момент есть для человечества не благо, но зло. Отсюда мое сомнение и в учительском деле.... Каждый человек.... кто сознал это, должен выйти из человечества, необходимо стать проповедником, революционером и пр., т. е. выразить в какой бы то ни было форме свой протест всему, что есть». Спрашивал совета Толстого, как ему поступить.
* 8. И. И. Горбунову-Посадову.
1909 г. Января 2 и 5. Я. П.
Милый Иван Иванович,
Очень прошу вас дать, если возможно, какую-нибудь работу Колесниченку.1 Посылаю вам его письмо, из которого вы увидите, какой именно работы он желает.
Любящий вас Лев Толстой.
2 января 1909.
Получил ваше прекрасное письмо с заявлением суду2 и вашу статью о Чавчавадзе.3 Как трогательно! Откуда вы знаете о Чавчавадзе и когда это было? —
«Всё в табе», как говорил Сютаев.4 Помогай вам тот, кто в вас. Вы принимаете его, и он живет в вас, а потому и поможет. Привет вашей милой жене. 5
Л. Т.
5 янв. 09.
Печатается по подлиннику (машинопись с подписью Толстого; приписка от 5 января — автограф).
Иван Иванович Горбунов-Посадов (1864—1940) — редактор и издатель «Посредника», один из друзей Толстого. См. т. 64, стр. 188.
1 Алексей Яковлевич Колесниченко (ум. 1920), бывший студент Военномедицинской академии; участник земледельческих колоний; одно время принимал участие в изд. «Обновление». Упоминаемое письмо его неизвестно.
2 В письме от 2 января 1909 г. И. И. Горбунов-Посадов сообщал Толстому о наложении ареста на изданную «Посредником» книгу Толстого «Соединение, перевод и исследование четырех евангелий» и о привлечении его, Горбунова, как издателя, к судебной ответственности по статье 73-й Уложения о наказаниях за издание сочинения, «заключающего в себе богохульство». Сообщал также о снятом с него допросе 30 декабря 1908 г. у судебного следователя по особо важным делам и излагал содержание своего показания, которое он сделал следователю в письменной форме.
3 Илья Григорьевич Чавчавадзе (1837—1907), крупнейший представитель грузинской литературы, прозаик и поэт; переводчик на грузинский язык русских и немецких классиков. И. И. Горбунов-Посадов при письме приложил свою статью: «Ex oriente lux» («Русские ведомости» 1908, № 302 от 31 декабря), в которой, говоря об убийстве Чавчавадзе, сообщал о том, что вдова убитого подала прошение на имя генерал-губернатора о помиловании приговоренных судом к смертной казни убийц ее мужа.
4 Василий Кириллович Сютаев (1819—1892), крестьянин деревни Шевелино, Тверской губ. О нем Толстой писал в гл. XXVIII трактата «Так что же нам делать?» (т. 25, стр. 386).
5 Елена Евгеньевна Горбунова-Посадова (р. 1878), сотрудница, а с 1920-х гг. одна из руководителей издательства «Посредник».
1909 г. Января 6. Я. П.
Такие так называемые несчастия, как то, к[оторое] постигло вас, есть самое — как вы знаете — обыкновенное, естественное и даже необходимое явление. И потому то особенное влияние, к[отор]ое имело на вас это событие, должно быть приписано никак не самому событию, а вашему отношению к нему.
Потеря вашего ребенка показала вам, что вы жили не тем, чем свойственно жить человеку, не той жизнью, к[отор]ой хочет, чтоб жили люди, тот, по воле кого мы живем. Человеку не свойственно любить только свою жену, мужа, отца, друга, ребенка, а свойственно любить бога и ближнего. И справедливо это не п[отому], ч[то] это сказано в евангелии, а сказано в ев[ангелии] п[отому], ч[то] это несомненная истина. Любовь к богу, т. e. к совершенству, и к ближнему, т. е. без различия ко всем людям и преимущественно не к любящим нас, а ненавидящим, такая любовь всегда и чем больше мы отдаемся ей дает благо, любовь же к избранным всегда — страдания. Несмотря на искреннее сочувствие вашему положению, ничего не мог и не могу сказать другого.
Лев Толстой.
Печатается по копировальной книге № 8, л. 421. Датируется на основании пометы на письме рукой H. Н. Гусева.
Ответ на письмо Анны Гандуриной из Москвы от 30 декабря 1908 г. о смерти ее дочери и о переживаниях, связанных с этой смертью.
* 10. Харьковскому губернатору.
1909 г. Января 7. Я. П.
Господину Харьковскому Губернатору1
от Льва Николаевича Толстого.
7 января 1909 г.
Ясная Поляна.
Милостивый Государь,
В Харьковской губернской тюрьме содержится присужденный к 6 месяцам заключения за распространение моих книг Александр Михайлович Бодянский.2 Тюрьма вследствие тех особенно невыгодных условий, в которых она находится теперь вследствие переполнения, для него, по его преклонному возрасту и недугам, представляет не только ряд тяжелых лишений и страданий, но и угрожает его жизни. И потому, надеюсь, что Вы не посетуете на меня за то, что я обращаю Ваше внимание на положение этого почтенного человека, и прошу Вас, насколько это от Вас зависит, облегчить его заключение.
С совершенным уважением
Печатается по дубликату подлинника.
1 В 1909 г. губернатором в Харькове был Митрофан Кириллович Катиринич (р. 1860, ум. ?).
2 См. прим. к письму № 15.
* 11. Начальнику Харьковской губернской тюрьмы.
1909 г. Января 7. Я. П.
Господину начальнику Харьковской губернской тюрьмы1от Льва Николаевича Толстого.
7 января 1909 г. Ясная Поляна.
Милостивый Государь,
В тюрьме, находящейся под Вашим ведением, содержится близкий мне и всеми уважаемый престарелый человек — Александр Михайлович Бодянский. И его лета, и немощи делают для него заключение в тюрьме особенно тяжелым. Я думаю, что вы не посетуете на меня, а скорее будете благодарны за то, что я обращаю Ваше внимание на положение этого почтенного человека, и сделаете, что возможно для Вас, для облегчения его участи. Он осужден приговором Судебной палаты на 6 месяцев заключения за распространение моих сочинений. Но не это одно заставляет меня просить Вас об облегчении, сколько возможно, его участи, но то уважение, которое я, как и все, знающие его, имею к его личности.
С совершенным уважением
Печатается по дубликату подлинника.
1 В 1909 г. начальником Харьковской губернской тюрьмы был Николай Александрович Еллинский.
1909 г. Января 7. Я. П.
Вы совершенно верно объяснили слова евангелия: «Кесарю— кесарево, а божие — богу», так же, как и я их понимаю. Посылаю вам мое объяснение этого места. Считаю вообще ненужным опираться на тексты: на тексты опираются особенно те, которые хотят извратить учение. Для того чтобы правильно относиться к текстам, полезна книга Сандерленда «Библия»1, которую посылаю вам.
