Дикон не мог говорить, у него пересохло в горле, и он только кивнул, взяв карты.
— Еще одно, — сказал Гриф. — Я могу сделать лучше. Если вы проиграете, два года вашей службы должны, конечно, принадлежать мне безвозмездно. Тем не менее я выплачу вам жалованье. Если ваша работа будет удовлетворительна, если вы будете выполнять аккуратно все инструкции и правила, я вам в течение двух лет буду платить по пяти тысяч фунтов в год. Эти деньги будут внесены на ваш счет в Компанию, и вы получите их с процентами, когда наступит срок. Вас это устраивает?
— Это слишком, — пробормотал Дикон. — Вы несправедливы к самому себе. Агент получает десять или пятнадцать фунтов в месяц.
— Пусть это будет в награду за вашу деятельность, — сказал Гриф. — Я заканчиваю разговор. Но прежде чем начать игру, я напишу несколько правил. Если вы проиграете, вам придется повторять их каждое утро вслух. Это послужит вам на пользу. Когда вы их повторите в продолжение семисот тридцати утр, проведенных в Каро-Каро, они, я убежден, крепко засядут в вас. Дайте-ка ваше перо, Мак!
Он быстро и твердо набросал в несколько минут следующие строки, которые просил прочесть вслух.
«Я должен неизменно помнить, что каждый человек так же хорош, как и всякий другой, если только он не считает себя лучше других.
Как бы я ни был пьян, я не должен забывать, что я джентльмен. Джентльмен — тот, кто благороден и мягок. Примечание. Лучше не напиваться вовсе.
Когда я играю в мужскую игру с мужчинами, я должен играть как мужчина.
Хорошее ругательство, сказанное кстати и изредка, весьма полезно, но постоянная ругань сама ослабляет себя. Примечание. Ругательство не может ни изменить ход игры, ни заставить дуть ветер.
Никакой мужчина не имеет права унижать свое мужское достоинство. Десять тысяч фунтов не могут быть основанием для такой привилегии».
В начале чтения Дикон побледнел от злости. Потом все лицо его стало покрываться краской, постепенно разливающейся от шеи до корней волос.
— Ну вот и все, — сказал Гриф, складывая бумажку и кладя ее на середину стола. — Ну, как же, вы не раздумали играть со мной?
— Так мне и надо, — прерывающимся голосом пробормотал Дикон. — Я был ослом. Мистер Джи, прежде чем выяснятся результаты моей игры, я желал бы попросить извинения. Может быть, этому было виною виски, не знаю, но я вел себя, как осел, подлец, идиот, вообще мерзко.
Он протянул руку, и метис, просияв, пожал ее.
— Послушайте, Гриф, — воскликнул Джи. — Он славный малый. Бросим эту канитель, выпьем прощальный стакан и забудем обо всем.
Гриф колебался, но Дикон крикнул:
— Нет, не желаю. Я еще не расплатился. Если Каро-Каро, пусть будет Каро-Каро. Ни больше ни меньше.
— Правильно, — сказал Гриф, начиная сдавать. — Если он окажется подходящим человеком для Каро-Каро, то Каро-Каро ему не повредит.
Игра была сосредоточенной и серьезной. Они сыграли три партии, и три раза оба недобирали должного числа очков. В начале пятой, и последней сдачи у Дикона не хватило трех очков, а у Грифа четырех. Дикон внимательно следил за картами, соображал, высчитывал. Он больше не ворчал и не ругался и играл теперь лучше, чем прежде. Через его руки прошли два черных туза и туз червей.
— Я думаю, вы можете назвать карты, которые у меня на руках? — спросил он при последней сдаче и потряс свои карты.
Гриф утвердительно кивнул.
— Так назовите их.
— Валет пик, двойка пик, тройка червей и туз бубен, — отвечал Гриф. Стоявшие позади Дикона зрители, смотревшие в его карты, не сделали никакого знака. И все же Гриф назвал карты правильно.
— Мне кажется, вы играете в казино лучше меня, — заявил Дикон. — Я могу назвать только три ваших карты: валет, туз и большое казино.
— Наверно. В колоде не пять тузов. Трех вы уже сбросили, четвертый у вас на руках.
— Честное слово, вы правы, — проговорил Дикон. — Я сбросил трех тузов, и «карты» останутся за мной. А это все, что мне нужно. Я предоставлю вам взять малое казино. — Он смолк, погрузившись в расчеты. — Да, также и туза, а затем у меня будут «карты», и я выйду с большим казино. Ходите.
— «Карты» ничьи. Я выиграл! — воскликнул Дикон, когда игра была разыграна до конца. — Я выхожу с малым казино и четырьмя тузами. Большое казино и пики составят вам только двадцать.
Гриф потряс свою кучку карт.
— Боюсь, что вы ошиблись.
— Нет, — решительно объявил Дикон. — Я считал каждую карту. В этом-то уж я не сбился. У меня двадцать шесть, и у вас двадцать шесть.
— Пересчитайте, — сказал Гриф.
Старательно и медленно пересчитывал Дикон карты, пальцы его дрожали; у него было двадцать пять. Он пододвинулся к дальнему углу стола, взял бумагу, надписанную Грифом, сложил ее и положил в карман. Затем допил свой стакан и встал. Капитан Доновен взглянул на свои часы, зевнул и тоже поднялся.
— Вы на судно, капитан? — спросил Дикон.
— Да, — последовал ответ. — Когда мне прислать за вами вельбот?
— Я отправлюсь с вами сейчас же. Мы захватим мой багаж с «Билли», когда пойдем мимо. Я собирался утром отправиться на нем в Бабо.
Дикон пожал руки присутствующим. Все пожелали ему успеха на Каро-Каро.
— Том Батлер играет в карты? — спросил он Грифа.
— В солитер.
— В таком случае я научу его двойному солитеру.
Дикон повернулся к двери, у которой ждал его капитан Доновен, и проговорил со вздохом:
— Воображаю, как он облупит меня, если он играет так же, как вы, островитяне.
1911
