Амброз Бирс - «Словарь сатаны» и рассказы

Ознакомительная версия.

Тюрьму штата посетил Губернатор, и, воспользовавшись этим, один Заключенный обратился к нему с мольбой о помиловании.

— За что вы сидите? — последовал вопрос.

— Я занимал высокий пост, — смиренно ответил Заключенный, — а низшие должности продавал.

— В таком случае я отказываюсь вмешиваться в ваше дело, — отрезал Губернатор. — Человек, который использует свой пост для достижения личных целей и радеет только о собственном благе, не достоин свободы. Кстати, — сказал он, обращаясь к Начальнику тюрьмы, лишь только Заключенный, понурившись, пошел прочь, — когда я назначал вас на это место, мне дали понять, что по совету ваших друзей депутаты от округа Шикэйн будут голосовать на ближайших выборах за... за переизбрание нынешних представителей власти. Надеюсь, меня правильно уведомили?

— Да, сэр.

— Ну что ж, прекрасно. Пожелаю вам всего хорошего. Будьте любезны назначить моего племянника на должность Ночного Тюремного Капеллана, коему положено вести с преступниками душеспасительные беседы о Матерях и Сестрах.

Услыхав шум побоища, один Христианин, живущий на Востоке, спросил своего Толмача, что там происходит.

— Буддисты режут Магометан, — с истинно восточной невозмутимостью ответствовал Толмач.

— Кто бы мог предполагать, — сказал Христианин, проявляя научный интерес к происходящему, — что это сопровождается таким шумом?

— А Магометане режут Буддистов, — добавил Толмач.

— Удивительное дело, — в раздумье продолжал Христианин, — какой ожесточенный и к тому же повсеместный характер носят религиозные распри!

Сказав это, он принял добродетельный вид и отправился на телеграф вызывать отряд головорезов для защиты интересов Христиан.

Отважная Команда со станции спасения на водах только было вознамерилась отправиться на спасательной лодке вдоль побережья, как вдруг увидела в море перевернувшееся судно, за киль которого цеплялись люди.

— Какое счастье, — сказала Отважная Команда, — что мы вовремя их заметили. Ведь нас могла бы постигнуть такая же участь.

И они втащили свою лодку в сарай и сохранили себя для дальнейшей службы на благо родины.

Один Государственный Муж, преданный суду по решению жестокосердого Большого Жюри, был арестован шерифом и брошен в тюрьму. Поскольку это оскорбило его тонкую душу, он вызвал к себе Окружного Прокурора и потребовал, чтобы возбужденное против него дело прекратили.

— На каком основании? — спросил Окружной Прокурор.

— За неимением улик, — ответил обвиняемый.

— А это неимение случайно не при вас? — спросил Прокурор. — Мне бы хотелось взглянуть на него.

— Сделайте одолжение, — сказал обвиняемый. — Вот оно.

С этими словами он вручил Окружному Прокурору чек, и, внимательно ознакомившись с ним, Прокурор вспомнил о презумпции невиновности и заявил, что более полного отсутствия доказательств ему не приходилось видеть. Этого достаточно, пояснил он, чтобы оправдать самого бедного человека в мире.

Делегация, прибывшая в Вашингтон, явилась на прием к Новому Президенту и сказала:

— Ваше Превосходительство, мы никак не можем договориться, кто из наших Любимых Сыновей будет представлять нас в вашем Кабинете.

— В таком случае, — сказал Новый Президент,— придется мне продержать вас под замком до тех пор, пока вы не договоритесь.

И всю Делегацию бросили в глубокое подземелье под крепостным рвом, где она не одну неделю продолжала расходиться во мнениях, но под конец покончила со своими разногласиями и потребовала, чтобы ее допустили к Новому Президенту.

— Дети мои! — сказал он. — Что может быть лучше единодушия! Состав моего Кабинета был сформирован до нашей с вами первой беседы, но вы явили блистательный пример патриотизма, подчинив свои личные пристрастия интересам всеобщего блага. Разъезжайтесь же по своим прекрасным домам и будьте счастливы.

Двое Грабителей попивали грог в придорожном кабачке и обсуждали свои вечерние похождения.

— Я остановил Начальника Полиции, — сказал Первый, — и он ушел у меня голенький.

— А мне, — сказал Второй, — попался Окружной Прокурор, и он ушел...

— Силы небесные! — с изумлением и восторгом воскликнул Первый Грабитель. — Прокурор ушел от тебя голенький?

— Нет, — пояснил неудачник. — Он ушел, прихватив с собой почти все, что было на мне.

Одному Преуспевающему Коммерсанту пришлось как-то обратиться с письмом к Вору, и он выразил в этом письме желание обменяться с ним при встрече рукопожатием.

— Нет, — ответил Вор. — Есть на свете вещи, которые я никогда не возьму, — в том числе и вашу руку.

— Тут надо пустить в ход стратегию, — сказал один Философ, когда Преуспевающий Коммерсант пожаловался ему на высокомерный ответ Вора. — Оставьте как-нибудь вечерком свою руку не при деле, и он возьмет ее.

И вот однажды вечером Преуспевающий Коммерсант вынул руку из кармана ближнего своего, и, увидев его длань свободной, Вор ухватил ее с жадностью.

Судья обратился к Осужденному Убийце со следующими словами:

— Подсудимый, имеете ли вы что-нибудь сказать в отмену вынесенного вам смертного приговора?

— А то, что я скажу, повлияет на ход дела? — осведомился Осужденный Убийца.

— Да нет, вряд ли, — в раздумье проговорил Судья. — Нет. Никак не повлияет.

— В таком разе, — сказал Осужденный, — мне хотелось бы отметить, что второго такого несусветного болвана, как вы, не найдется в семи штатах и во всем округе Колумбия.

Белые Христиане, вознамерившиеся изгнать Китайских Язычников из одного американского города, нашли номер газеты, которая выходила в Пекине на китайском языке, и заставили одну из своих жертв перевести им напечатанную там передовую. Как выяснилось, газета призывала население провинции Панг Ки изгнать из Китая чужеземных дьяволов и предать огню их жилища и храмы. Это доказательство монгольского варварства вызвало у Белых Христиан такую ярость, что они не замедлили привести в исполнение свое первоначальное намерение.

Наклеив на себя ярлык с обозначением цены, Политическая Карьера ходила по своему штату в поисках покупателей. В один прекрасный день она предложила себя Человеку Истинной Добродетели, но Человек этот, увидев цену, обозначенную на ярлыке, и убедившись, что она вдвое превышает ту, которую он был не прочь заплатить, с позором прогнал Политическую Карьеру от своего порога. Тогда люди сказали:

— Смотрите! Вот честный гражданин!

И Человек Истинной Добродетели скромно признал: что правда, то правда.

Один Американский Государственный Деятель до ломоты в руках выкручивал хвост Британскому Льву и наконец был вознагражден за свои труды резким, скрежещущим звуком.

— Я знал, что тебя надолго не хватит! — радостно воскликнул Американец. — Твои муки — свидетельство моей политической мощи.

— Какие там муки! — зевая, сказал Британский Лев. — Просто в хвосте у меня смазки не хватает. Две-три капельки нефти на шарниры, и все образуется.

Народ Камземли питал неприязнь к народу Новочатки, и однажды Камземляне напали на матросов с Новочадальского корабля и двоих убили, а двенадцать ранили. Поскольку от Короля Камземли ничего не добились — ни извинений, ни возмещения причиненного ущерба, Король Новочатки пошел на него войной, дабы показать, что Новочадалов нельзя убивать безнаказанно. В сражениях, которые вслед за этим разыгрались, Камземляне убили две тысячи граждан Новочатки и двенадцать тысяч ранили. Но войны Камземля не выиграла, и это так раздосадовало ее жителей, что с тех пор где бы у них в стране ни оказался кто-нибудь из Новочадалов, имущество его и самая жизнь всегда подвергались опасности.

Один Кандидат на выборную должность, обходивший своих избирателей, встретил на улице Няню, которая катила Ребенка в коляске, и, остановившись, запечатлел поцелуй на замусоленной рожице Младенца. Выпрямившись, он увидел улыбку на лице Прохожего.

— Почему вы смеетесь? — спросил его Кандидат.

— Смеюсь я потому, — отвечал Прохожий, — что этот Младенец воспитывается в сиротском доме.

— А Няня? — возразил ему Кандидат. — Уж Няня-то, наверное, повсюду разнесет весть о столь трогательном случае и, может статься, даже опишет его в письме своему прежнему хозяину.

— Няня эта, — сказал насмешливый Прохожий, — немая и вдобавок неграмотная.

Один Член Законодательной Комиссии, торжественно поклявшийся своим Избирателям, что красть он не будет, по окончании сессии приволок домой чуть ли не добрую половину купола Капитолия. Узнав об этом, его Избиратели созвали митинг и, исполненные негодования, постановили вывалять своего Представителя в смоле и перьях.

Ознакомительная версия.