За ними появляются и взрослые: Эмили и Альма, в обнимку, раскрасневшиеся от прогулки; Оскар под руку с радостной крепкой Петрой, он с улыбкой слушает бесконечный рассказ племянницы об удивительном событии, случившемся в школе домоводства, где она имеет удовольствие учиться вот уже два года; последним входит Густав Адольф, немного навеселе от всех принятых в Театре напитков. Он заигрывает с нянькой семьи Экдаль, круглолицей хромой Май. Та, хихикая, обороняется. С черного входа на втором этаже входят горничные Сири и Берта, а также кухарки Алида и Лисен. Прислуга профессора уехала на Рождество в Берлин, что всеми воспринимается с восхищением.
Собравшиеся здороваются с Хеленой Экдаль: сыновья учтиво целуют ей руку, невестки слегка касаются губами щеки, дети крепко обнимают и целуют её в губы, и, наконец, прислуга с улыбкой на лицах приседает в достаточно глубоком реверансе. Дядя Карл играет на рояле польку. Густав Адольф инспектирует кушанья на кухне, а Оскар докладывает — матери о представлении и о выручке. Эмили и Альма втаскивают тяжелую бельевую корзину с рождественскими подарками и ставят её рядом с елкой. Исак Якоби шумно развлекается с Енни и Фанни, которых он усадил к себе на колени. Александр и Аманда, забыв про всякую церемонность, кувыркаются на ковре залы. Фрекен Вега и фрекен Эстер суетливо снуют между кухней, буфетной и опять кухней, хотя все уже давным-давно готово.
Лидия Экдаль разговаривает на непонятной смеси языков с Петрой, которая не понимает, что говорит её тетя, но отвечает наобум, как только Лидия переводит дух. Сири, Берта и Май, хихикая, шепчутся с Алидой и Лисен. Тема беседы настолько же приятна, насколько и неисчерпаема — живейший интерес Густава Адольфа к молоденьким женщинам. У каждой из девушек наготове более или менее правдивая история о подвигах господина Экдаля, Май и Лисен могут даже похвастаться определенным опытом. Однако ни одна из них не чувствует себя оскорбленной и не считает поведение ресторатора неприличным. Наоборот, о нем отзываются как о милом и дельном человеке, вполне имеющем право на маленькие развлечения. Даже жене не приходит в голову его ревновать.
По традиции рождественский обед сервируется во вместительной кухне фру Хелены. Кухня разукрашена всевозможными рождественскими дорожками, скатерками, гномами, салфетками, фонариками и самодельными свечами. По той же традиции господа и прислуга обедают вместе, рассадка свободная. Кушанья выстроились на плите, на покрытых красивыми скатертями столиках для мытья посуды и на длинном сервировочном столе. Каждый накладывает, сколько хочет и сколько позволяет ему желудок. Выбор блюд богатейший: бесчисленные сорта сельди, колбас, студней и паштетов, заливное, мясные тефтельки, крошечные бифштексы и котлетки. Затем следует ритуальное обмакивание кусочков хлеба в отвар из-под свиного окорока. Чтобы успокоить желудки и подготовить их к последующим нагрузкам, едят нежное, ароматное пюре. Потом подается рождественский окорок с гарнирами, а после того, как все выскажут своё мнение о его вкусовых достоинствах и сравнят с прошлогодним, наступает очередь рыбы — сайды или трески, приготовленной особым образом: вяленую рыбу вымачивают в воде, после чего она маринуется в растворе соды и извести. Такая рыба считается полезной и для здоровья. Рыбу запивают белым бордо, которое в свою очередь возбуждает желание отведать терпкого бургундского и хрустящих, с пылу с жару, белых куропаток. И наконец, на десерт — рисовая каша, фруктовый компот и рождественский торт. Все оживленно говорят, не слушая друг друга, время от времени поднимается кто-нибудь из братьев Экдаль и выступает с импровизированной речью в стихах или запевает песню.
Пьют водку, пиво, белое вино, красное вино, мадеру, пунш и коньяк. Все галдят, перебивая друг друга, и только фрекен Вега и фрекен Эстер застыли в молчании. Сочельник для них самый мучительный день в году. По их мнению, никак не подобает сажать вот так за один стол и слуг и господ. Уже больше сорока лет приходится фрекен Веге и фрекен Эстер терпеть эту недостойную трапезу, к тому же и приготовленную собственными руками фрекен Веги.
Профессор Карл Экдаль привлекает к себе внимание Александра: лицо у профессора налилось кровью, пот течет градом, голубые глаза приобрели маслянистый блеск и чуть косят за стеклами пенсне в золотой оправе. Александр в свою очередь делает знаки Фанни и Енни, которые слегка опьянели от лимонада и праздничного настроения. Профессор осторожно встает из-за стола, поклонившись, просит прощения и исчезает за углом коридора, ведущего в буфетную. Александр, Фанни и Енни незаметно крадутся за ним. С горящими от любопытства глазами они следуют за дядей Карлом по пятам. Вот они уже в прихожей, у профессора Экдаля в руках по горящей свече, он отдает их Фанни и Енни. Беззвучно открывает он дверь на широкую, гулкую лестничную площадку с расписным потолком и резвящимися купидонами, красными коврами и латунными украшениями, облицованными мрамором стенами и оконными витражами.
Дядя Карл предупреждающе шикает, немного смущенно опускает подтяжки. Лица детей побледнели от напряженного ожидания. Профессор Экдаль слегка наклоняется вперёд, упирается руками в перила и кряхтит. И словно по волшебству из дяди Карла вылетают глубокие, насыщенные звуки органа, завершающиеся громоподобным и как бы вибрирующим грохотом. Фанни и Енни держат горящие свечи всего в нескольких сантиметрах от профессора. Мгновение высочайшего напряжения... и на лестничной площадке экдальского дома гремит пушечный выстрел. Язычки пламени на свечах затрепетали и погасли.
3
Пока мы любуемся прекрасной картиной рождественского обеда в кухне Экдалей, я расскажу, как члены этой семьи выражают свои чувства по отношению друг к другу. Прежде всего бросается в глаза их нежное внимание. Они хватают друг друга, трясут друг друга, бьют друг друга по спине, похлопывают, ласкают друг друга и обнимаются, они восторженно чмокаются, одаряют друг друга полновесными влажными поцелуями, держатся за руки, смотрят друг другу в глаза, треплют друг друга по волосам. Они охотно и драматически ссорятся, плачут и ругаются, ища союзников, но и мирятся столь же легко, давая друг другу торжественные клятвы и обмениваясь доказательствами нежности — и то и другое с одинаковой искренностью.
Дети, несмотря на господствующие в обществе принципы воспитания, втянуты в эту экдальскую атмосферу всеобщей любви, они живут как бы под защитным колпаком физической нежности. Даже фру Хелена способна на страстную преданность, прежде всего по отношению к детям. Но и сыновьям, и близким друзьям удается иногда насладиться чувствительной любезностью старой дамы. К невесткам она относится все же чуть сдержанно и обожает с изощренной утонченностью отмерять доказательства своей любви.
Они живут одной семьей, делят горе и радости, ссорятся и любят. Ресторан и Театр служат естественным выходом для их жажды деятельности. Даже летом они не разлучаются. Оскар Экдаль Первый построил четыре великолепных загородных дома на мысу во фьордах. Там семейство вкушает услады этого времени года, освободившись от крахмальных воротничков и корсетов, в мятых льняных костюмах, развевающихся капотах и широкополых брилях. Зеленый мыс звенит от возгласов и смеха, полощутся на ветру флаги, где-то в открытом окне пиликает скрипка, грабли царапают гравий дорожки, лает собака. Экдали празднуют лето в Раю.
Рождественский обед окончен, теперь все, притоптывая, потея, подпевая, повели хоровод. По традиции его возглавляет фру Хелена, прическа её растрепалась, одной рукой она держит за руку Фанни, в другой крепко зажала свои широкие юбки, обнажив изящные ножки в шелковых чулках с вытканным на них узором из цветов и бабочек. За Фанни идет поющая и хихикающая Май, за ней Густав Адольф с лоснящимся от пота лицом. Пользуясь царящим вокруг гамом, он делает няньке неприличные предложения. За Густавом Адольфом Экдалем — дети, которые стараются произвести побольше шума. За ними профессор, его жена, фрекен Эстер, фрекен Вега, Алида, Берта, Сири и Лисен. Потом идут Оскар Экдаль, немного бледноватый, но тем не менее веселый, и Эмили и Альма, которые громко, но беззлобно комментируют заигрывания законного супруга с Май. За ними Исак Якоби, смиренно подчиняющийся утомительному семейному ритуалу, и замыкает цепочку толстая Петра, которая не поет, потому что переела. Хоровод проходит через обе квартиры, двери в прихожих и потайная дверь широко распахнуты, пол ходит ходуном, дом трясется, позвякивают хрустальные люстры. Наконец, смеясь и отдуваясь, все располагаются в гостиной фру Экдаль, елку осторожно отодвигают от эркера к широкому дверному проему, ведущему в столовую.
У Оскара Экдаля в руках семейная Библия. Он усаживается на подставку, где раньше стояла елка. На собравшихся снисходит торжественное настроение. Оскар вынимает ручку с золотым пером и открывает огромную книгу. Сейчас он будет читать рождественское Евангелие, но сначала предстоит записать важнейшие семейные события, происшедшие за год, на одном из форзацев, уже заполненных записями предыдущих лет (начиная с 1862 года, когда Оскар Экдаль Первый женился на молодой актрисе Хелене Мандельбаум).
