Почти в тот же самый момент его преследователь также подъехал к месту, где остановился первый кэб, — к удивлению того, кто находился в преследующем кэбе.
— Они остановились, сэр, — сказал кэбмен шепотом, нагнувшись к щели в кабине кэба и обращаясь к пассажиру.
— Я вижу, черт бы их побрал! Для чего, интересно, они остановились?
— Чтобы отхлестать вас хлыстом! — крикнул неожиданно появившийся человек в маске из крепа, вспрыгнул на подножку кэба и схватил задавшего вопрос за шиворот.
Жалобный крик мистера Свинтона — а это был он — не помешал вытащить его из кэба и задать ему такую экзекуцию, которую он запомнит до конца своих дней!
Его кэбмен, спрыгнув с верха кабины, попытался вмешаться. Но он был остановлен другим кэбменом, не менее решительным и более сильным, который схватил неудачливого защитника за горло и не отпускал до тех пор, пока не отработал свой заслуженный по праву соверен!
Полицейский, который случайно услыхал жалобные крики Свинтона, быстрым шагом прибыл на место происшествия, но уже после того, как экзекуция закончилась. Скрип колес первого кэба, спешно покидавшего это место и растворившегося в тумане, сказал полицейскому, что он прибыл слишком поздно и нет никаких шансов задержать нападавшего!
Шпион также недолго оставался там.
После того, как закончилось объяснение с полицейским, он был рад вернуться на свою виллу на Южном берегу.
Глава LXVII. Бескорыстная симпатия
Когда Свинтон вернулся в свой собственный дом, слуги с трудом признали его. Уж если даже его собственная жена с трудом смогла узнать его, то что говорить о слугах? Несколько темных полос — следов от ударов плетью — наискосок пересекали его щеки, фиолетовые пятна окружали левый глаз, поскольку при наказании шпиона Майнард использовал не только охотничий хлыст, но и еще одно специальное орудие — «кольцо».
С большим количеством рубцов, уродливых ссадин и кровоподтеков на коже, Свинтон не находил себе места, шатаясь по дому и пытаясь найти утешение в лице своей любимой Фан.
Не только она одна сострадала избитому Свинтону. Сэр Роберт Коттрелл как раз заглянул в дом во время отсутствия мужа, и друг-баронет сострадал ему, как если бы Свинтон был его братом.
Ему не составило труда притвориться сочувствующим горю друга. Разочарование из-за раннего возвращения Свинтона помогло ему в этом спектакле.
— Что с вами, мой дорогой Свинтон? О Боже, что с вами случилось?
— Вы сами видите, сэр Роберт, — ответил избитый Свинтон.
— Я вижу, что вас здорово побили. Но кто сделал это?
— Разбойники в парке. Я ехал по нему в восточном направлении. Вы ведь знаете, там есть одно неприятное место, недалеко от Зоологического сада?
— О да, знаю, — ответил сэр Роберт.
— Хорошо. Я проезжал там, внезапно кэб был остановлен одним из негодяев, и меня выволокли из кэба. Пока другой негодяй схватил моего кэбмена, первый обыскивал мои карманы. Конечно, я сопротивлялся; и вот вы видите, что из этого вышло. Они убили бы меня, но меня спас полицейский, который подошел случайно, уже после того, как я приложил все усилия, чтобы избежать худшего. Они сразу же убежали, оставив меня в таком избитом состоянии, чёрт бы их побрал!
— Чёрт бы их побрал! — сэр Роберт повторил проклятие с притворным негодованием. — Как вы думаете, нет никаких шансов опознать их?
— Ни малейших. Туман был настолько густой, что полностью скрыл их, и они уехали прежде, чем полицейский смог задержать кого-либо. С его неуклюжим плащом было бы глупо пытаться их настичь. Так он сказал, и мне оставалось только сесть снова в мой кэб и ехать сюда, домой. По счастью, у меня был кэб, иначе я, черт возьми, сюда бы не добрался!
— Боже мой! Вы действительно выглядите сильно пострадавшим! — сказал баронет с сочувствием. — Разве вы не собираетесь лечь в постель?
Сэр Роберт был весьма заинтересован в том, чтобы Свинтон принял это предложение.
— О, нет, — ответил Свинтон, который, несмотря на беспорядок в собственных мыслях, понял это. — Я не так плох, как кажется. Я, пожалуй, прилягу на этом диване, и ты, Фан, принеси мне немного бренди и воды! Подойдите и сядьте рядом, сэр Роберт. Я еще способен выкурить сигару с вами.
— Вам следует приложить устрицу к глазу! — сказал баронет, потягивая бренди из стакана и внимательно рассматривая глаз пострадавшего. — Это подавит синяк, который, кажется, наползает на него. Это поможет вернуть ему нормальный цвет.
— Дьявольски прекрасная идея! Фан, пошли одного из слуг за устрицей. Кстати, если уж речь зашла об устрицах, он может принести их несколько дюжин. Вы могли бы съесть несколько, не так ли, сэр Роберт?
Сэр Роберт согласился, что смог бы. Ему были безразличны устрицы, но тем самым найдется предлог, чтобы продлить свое пребывание здесь. Возможно, удастся остаться наедине с миссис Свинтон. Ведь только ему предоставилась такая возможность, как вдруг явился мистер Свинтон и помешал ему.
— Вообще, мы ведь можем организовать ужин из устриц! — предложил Свинтон, который, отхлебнув большой глоток бренди с водой, почувствовал себя лучше. — Пусть слуга возьмет три дюжины, моя дорогая. Каждому из нас по дюжине.
— Нет, по дюжине не получится, — в шутку сказал баронет. — Если взять три дюжины, кое-кто из нас съест только одиннадцать.
— Как это так, сэр Роберт?
— Вы забываете об устрице, которую вы должны приложить к глазу. Да и теперь, когда я более тщательно рассмотрел ваш свежий синяк, я полагаю, она потребует, чтобы, по крайней мере, несколько двустворчатых моллюсков надежно покрыли ее.
Свинтон рассмеялся, оценив остроумие баронета. Стоило позаботиться и о решении такой «проблемы»!
— Хорошо, пусть дюжины станут чертовыми, — сказал он. — Это покроет все.
Три чертовы дюжины устриц были заказаны и принесены в дом.
Фан проследила, чтобы на кухне их выложили и снабдили необходимыми приправами, в то время как самые большие из них, разложенные на белой тряпке, приложили к глазу ее мужа и тщательно перевязали.
Это ослепило его на один глаз. Хотя сэр Роберт был весьма скуп, он был готов дать еще один соверен, чтобы закрыть Свинтону и второй глаз!
Но он, конечно, не сделал этого, и все трое наслаждались ужином; при этом хозяин больше слушал ушами, чем смотрел оставшимся глазом.
Он так вцепился в баронета, что тот явно скучал и уже жалел, что предпочел отдыху в своем клубе этот визит.
Он уже придумал было некое оправдание, чтобы сбежать отсюда и откладывал это, чтобы улучить удобный момент.
Неожиданно ему пришла в голову идея.
«Этот скот иногда напивается, — размышлял он, смотря через стол на хозяина с глазом циклопа. — Если я смогу сделать так, чтобы он напился, у меня будет шанс, чтобы уединиться с нею. Интересно, можно ли это сделать? Это не будет дорого стоить, надо попробовать. Полдюжины бутылок шампанского будет вполне достаточно».
— Послушайте, Свинтон! — сказал он громко, обращаясь к хозяину в дружеском, фамильярном тоне. — Я никогда не ем устриц без шампанского. У вас в доме найдется шампанское? Извините, что я осмеливаюсь задавать вам такой вопрос. Это, определенно, дерзость с моей стороны.
— Ничего подобного, сэр Роберт. Мне только остается с сожалением сообщить, что у меня в подвале нет ни одной бутылки шампанского. Мы здесь живем недавно, и у меня не было времени заполнить мой подвал. Но, несмотря на это, я могу послать и достать…
— Нет, — сказал баронет, прерывая его. — Я не позволю вам сделать это, если вы не разрешите мне заплатить за шампанское.
— Сэр Роберт!
— Не сердитесь, мой дорогой друг. Это не то, что я имел в виду. Причина, по которой я сделал это предложение, в том, что я знаю: вы не сможете достать настоящее шампанское здесь поблизости — не ближе, чем в Винкуорте. К тому же, так случилось, что они мои старые знакомые, и я уже давно покупаю у них вино. Позвольте мне послать к ним за шампанским. Это не очень далеко. Ваш слуга, поехав в кэбе, сможет принести товар и вернуться через пятнадцать минут. Но чтобы получить хорошее вино, заказ должен исходить от меня.
Хозяин был не из тех, кто обращает внимание на мелочи. Хорошее шампанское было непросто достать — особенно в окрестностях Сент Джонз Вуд. Он знал это и, уступая просьбе друга, позвонил слуге, разрешив сэру Роберту дать ему поручение.
Менее чем через двадцать минут слуга вернулся, неся с собой корзину великолепного «Клико».
Через пять минут несколько бутылок было откупорено, и все трое сидели, распивая их, — Свинтон, его жена и скупой баронет, который в предвкушении удовольствия забыл о своей скупости.
Глава LXVIII. Утомительное заточение
Прошла целая неделя после наказания, прежде чем Свинтон смог показаться на улице при дневном свете.
