И вот… появился один из здешних врачей, низенький профессор, ведя под руку худощавого, крепко сложенного человека, который приблизил свое умное, живое лицо с широким подбородком к самому лицу профессора. Он что-то говорил и жестикулировал, а глаза так и сверкали за очками. Его хорошая черная шляпа была сдвинута набок — оно понятно, ведь на солнце жарко, — а в мягких темных волосах кое-где проглядывала седина. Майса сразу узнала эти волосы, хотя время оставило на них свой след! Узнала и умный улыбающийся рот…
Держа пальто на руке, он, перед тем как войти в ворота, на мгновение остановился, и его серые глаза рассеянно обратились как раз в ту сторону, где стояла она… Было время, когда они входили в этот парк вместе!..
Она заметила у него на лбу три глубокие морщины… Видно, немало ему пришлось пережить…
И она порадовалась при мысли, что едва ли какая-нибудь из них могла появиться по ее вине… Он сразу же нанялся в домашние учителя, как только она написала ему обо всем, и уехал из города. Так она и не узнала, как он к этому отнесся…
Но она никогда не была для него тем, чем был для нее он, теперь-то она отлично это понимала…
И она вспомнила, как по вечерам спешила на Грёнланнслере, выходя как раз из того самого дома, где сидит сейчас, как волновалась, как бежала, не чуя под собой ног, и до чего же ей хотелось скорее с ним встретиться. Бывало, уже у мясного ряда она начинала высматривать его и, наконец, увидев, замирала от страха и от радости!.. Вспоминать об этом можно было без конца, эти мысли никогда ее не покидали, да, наверно, никогда и не покинут…
— Знаешь, Майса, наши горничные очень удивляются — они никак не могут понять, почему все зовут тебя Майса Юнс, когда по-настоящему ты мадам Эллингсен.
— Вон что! Ну им-то до этого дела нет. А ты лучше занимайся своей куклой.
— Нет, но ты скажи, ты ведь была замужем за сапожником?
— Была, как же, целых восемь лет, и, господи, до чего тяжелые это были годы! — проговорила Майса, будто рассуждая сама с собой.
Она опять начала шить наперегонки со своими мыслями; они с новой силой нахлынули на нее сегодня, и она отдалась их течению…
Парижское пальто для куклы двигалось быстро, и вскоре ей осталось только вшить рукава и пришить воротник…
Солнце поднялось выше и освещало стенные часы, а Якуба в ожидании пальто продолжала играть…
…Чем только все кончится?.. Год за годом просиживает она у чужих окон с шитьем… Но ведь и этому тоже когда-нибудь придет конец; может статься, ревматизм не даст ей больше работать.
А как приятно, что благословенное солнце пригревает спину, то-то она пустилась в воспоминания да раздумья…
— Майса, уже ровно четверть двенадцатого. Руса идет к тебе узнать насчет примерки.
Якуба спустила куклу со второго этажа и повела через комнату.
— Пожалуйста, пожалуйста, фру Руса, входите.
— Ну как? По-моему, сидит прекрасно. Настоящее парижское пальто. Если вы будете дома, фру Руса, я скоро занесу его вам. Вы сможете надеть его даже до обеда, когда поедете с визитами.
И Майса еще некоторое время оставалась в комнате для прислуги, изображая портниху куклы Русы.
См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 37, стр. 353.
См. Юнас Ли, Пожизненно осужденный, перевод и предисловие Л. Лунгиной, Гослитиздат, М. 1962.
В описываемое время Норвегия была в личной унии со Швецией и королевский двор находился в Стокгольме. (Здесь и далее примечания редакции.)
Кристиания (Христиания) — прежнее, до 1925 года, название столицы Норвегии (ныне Осло).
Специя (далер) равнялась пяти уртам (маркам), а в урте было двадцать четыре шиллинга. Эта денежная система действовала до 1875 года.
Норвежская миля равна приблизительно десяти километрам.
Утка, лошадь, свинья, корова (франц.).
Нового моста (франц.).
Ленсман — представитель полицейской и налоговой власти в сельской местности Норвегии.
Перевод Т. Сильман.
Эмилия Карлен (Флюгаре-Карлен, 1807–1892) — шведская писательница.
Таков (франц.).
Мелье — особый хлеб, поджаренный в сале.
Перевод Т. Сильман.
Имеются в виду выдающийся французский философ и богослов Пьер Абеляр (1079–1142) и его возлюбленная Элоиза, трагическая история которых нашла отражение в их переписке и в романе Абеляра «История моих бедствий». (Здесь и далее примечания переводчиков.)
В норвежских школах четверка являлась неудовлетворительной отметкой.
Осло — в те годы предместье Кристиании (см. прим. № 4).
Имеются в виду установленные законом дни для переезда съемщиков или перехода слуг на другую работу (обычно в апреле и октябре).
Согласно библейской легенде, бог, обрекая Каина на вечные скитания, обещал, что в случае его гибели убийце отмстится всемеро. Каин был случайно убит своим потомком, слепым Ламехом. Последнему и принадлежат приведенные в тексте слова из Библии.
