– Ваши уважаемые домочадцы все с вами? – поинтересовался Баоцин.
– Ну да. Даже Сяо Лю приехал с нами.
– Сяо Лю? – Баоцин не сразу смог вспомнить. – Это тот, который аккомпанировал вашей дочери на трехструнке?
– Он самый! – Тан Сые глянул на Баоцина и про себя отметил, что тот явно обрадовался. Он догадался, что Баоцину срочно нужен аккомпаниатор. Его старший брат, Тюфяк, прекрасно играл на трехструнке, но не желал этим заниматься. Если Баоцин не найдет себе музыканта, то окажется в трудном положении. Сяо Лю играл не так уж хорошо, но в данной ситуации он вполне бы пригодился.
– Пошли, мой добрый Сые. Я хотел бы повидать вашу семью, – сказал Баоцин с еще большим теплом. Ему не терпелось немедленно повидаться с Сяо Лю и Циыьчжу и предложить им войти в его труппу.
– Баоцин, мой дорогой брат, мы уже две недели как приехали сюда, а дела у нас ни с места! – сказал Тан Сые, вздохнув. – У вас уже что-нибудь наклевывается?
– Он хотел сначала выяснить, какую выгоду можно получить от Баоцина* а затем уже дать ему возможность повидать Сяо Лю и дочь. Радушие Баоцина вызывало у него беспокойство.
Баоцин многозначительно покачал пальцем:
– Мой добрый Сые, с вашей помощью я поставлю дело, как надо. Подумайте, Сяо Лю, Циньчжу, моя приемная дочь Сюлянь и я – это уже три номера. Достаточно подыскать еще несколько человек, местных актеров, и можно будет начинать представление. Пошли!
– И вы сможете все это организовать? – Энтузиазм собеседника не мог снять с его души беспокойство.
– Мой добрый Сые, – Баоцин заговорил несколько самонадеянно. – Вы думаете, что я, Баоцин, могу вас обмануть? Раз я сказал, что беру это на себя, значит, это так.
Тан Сые покачал головой, а сам стал быстренько прикидывать. Поначалу он рассчитывал на помощь Баоцина. А теперь, увидев, как Баоцин торопится сколотить труппу, он почувствовал: пора повернуть дело так, чтобы о помощи просил Баоцин.
– Баоцин, – заговорил он. – Я должен вернуться домой и обмозговать это дело со своими,
Баоцин знал, какая хитрая лиса Тан Сые. С другой стороны, он понял также, что Тан Сые и не отказал ему полностью в совместной работе. Поэтому он сделал вид, будто это его совершенно не волнует.
– Добрый Сые, хотите идти домой, идите. Вместе с Циньчжу и Сяо Лю я смогу создать труппу. Однако вы должны понять, что без них я тоже смогу организовать труппу. Передавайте им привет. До свидания.
Сказав это, он собрался было уходить.
Тан Сые засмеялся:
. – Не уходите, Баоцин. Если вам так хочется, поговорите с ними.
Гостиница, в которой остановилась семья Тан, была еще меньше, чем у Фанов. Чем меньше было места, тем больше ощущалась «солидность» жены Тан Сые и Циньчжу. Тетушка Тан была раза в три шире супруга, а Циньчжу – выше по меньшей мере вершка на два. Матушка походила на гору мяса, а дочь – на драгоценную пагоду. Обе изо всех сил обмахивались веерами.
Циньчжу лишь в гриме еще как-то трогала людей. Выходя на сцену, она пудрила лицо и красила губы. Брови ее были густыми и черными. Волосы завиты в локоны. Сейчас на ней не было грима, и лицо было мокрым от пота. Баоцин подумал: «А она страшненькая». Однако ее
глаза, не отличаясь особой красотой, могли любого пригвоздить на месте, да так, что оторопь брала. На первый взгляд казалось, что глаза были карие, большие и блестящие, какие-то особенно лучистые. И только когда эта пара глаз начинала смотреть на вас неотрывно, они становились все черней и черней.
Голос у тетушки Тан был резким. Даже когда она молчала, слышалось ее тяжелое, с присвистом, дыхание.
– О, – вскричала тетушка. – А я-то думала, кто это пришел? Оказывается, Баоцин! – Она сидела на бамбуковом стуле, и ее зад так глубоко в нем застрял, что ей просто-напросто было его не оторвать, чтобы встретить Баоцина. Она держала в руке веер из бананового листа и исступленно им обмахивалась, продолжая кричать своим пронзительным голосом: – Вот это здорово! Теперь я могу быть спокойной. Теперь мы с голоду не умрем. Садитесь сюда, садитесь же. Сые, завари чаю!
Баоцин огляделся, сесть было некуда.
– Я постою, – сказал он вежливо. – Не беспокойтесь, Сые, я чай пить не буду. Тетушка Тан, как ваше здоровье?
– Здоровье?! – переспросила тетушка Тан сердито. – С тех пор, как мы прибыли в это чертово место, я похудела на добрый десяток цзиней. – Она пощупала свои толстые руки и вздохнула.
– А вы, Циньчжу? – Баоцин улыбался, желая выразить добрые чувства.
Циньчжу сначала хихикнула и лишь потом нашлась, что ответить.
– О, дядюшка Фан, а голова у вас все так же блестит, – сказала она как бы в шутку.
Баоцнн засмеялся. Циньчжу была одета очень просто, на лице не было косметики, и, возможно, подумал он, ей еще не пришлось заниматься побочным ремеслом. Баоцин никогда ее не любил и не хотел, чтобы Сюлянь с ней водилась. Если были деньги, Циньчжу могла вытворить что угодно. Баоцин не знал, какие у нее сейчас отношения с Сяо Лю. Он взял себя в руки и спросил:
– А где Сяо Лю?
– Сяо Лю! Сяо Лю! Выходи быстрее, пришел дядюшка Фан! – позвал Тан Сые.
Зевая и жмурясь от света, Сяо Лю лениво выполз из комнаты. Ему можно было дать лет тридцать. Он был настолько худ и слаб, что легкое дуновение ветерка, казалось, могло его унести.
Обычно лицо его было бледным, как полотно, и он смахивал на наркомана, но сейчас оно слегка порозовело
со сна, и Сяо Лю казался моложе и проще.
Увидев Баоцина, Сяо Лю очень обрадовался. Улыбаясь, он произнес ласково:
–О, дядюшка Фан! – И, заметив, что Баоцин стоит, поспешил предложить: – Я схожу принесу вам стул?
– Не беспокойся, – сказал Баоцин вежливо. – Как живешь, Сяо Лю?
– Тан Сые поторопился вставить слово:
– Давайте поговорим лучше о серьезных вещах. Что мы все вокруг да около?
– Верно. Господин Фан. – Тетушка Тан обратилась к Баоцину. – Если у вас имеются какие-то идеи, вы и начинайте. – Она изо всех сил обмахивалась веером.
Баоцин не стал кривить душой.
– Циньчжу! Сяо Лю! Я пришел просить вас о помощи. Я хочу организовать труппу.
– О чем тут говорить? – тетушка Тан засмеялась. – Раз вы хотите, чтобы мы вам помогли, выдайте нам предварительно немного денег.
Баоцин от неожиданности оторопел, но быстро совладал с собой и выдавил на лице улыбку:
– Моя добрая Тетушка, вы хотите, чтобы я дал аванс? Ведь и мы и вы – беженцы, не так ли?
Тетушка Тан насупилась. Сяо Лю вообще-то хотел сказать, что он готов помочь, но проглотил чуть не сорвавшиеся с языка слова. Он достал пачку сигарет «Два пистолета» и решил всех угостить. Все, кроме Баоцина, взяли по одной,
– Без аванса мы работать не сможем, – сказал Тан Сые.
– Дружеские отношения и доверие ведь сильнее всего, верно? – Слова Баоцина прозвучали очень искренне и задушевно.
– А если вы не соберете труппу, а мы найдем работу где-нибудь в другом месте. Как быть тогда? – спросил Тан Сые. Он не так доверял дружеским отношениям и верности слову.
– Как же я смогу преградить вам, уважаемый, путь к богатству! – Иногда Баоцин бывал достаточно язвителен.
– Да? Прекрасно. Каждый из нас будет создавать свое благополучие на пустом месте. Ого! – Тетушка Тан наконец решила излить свой гнев и сошла на крик, уставившись глазами в потолок,
– Если говорить всерьез, – Баоцин говорил очень убедительно, – то после создания труппы разве смог бы я отнестись к вам несправедливо? Сколько получит моя приемная Дочь Сюлянь, столько получит и Циньчжу. Что же касается Сяо Лю, то кому он будет аккомпанировать, от того он и будет получать свои двадцать процентов. Это старое правило. Годится?
– Я... – Сяо Лю стал заикаться и, не в силах высказать свои мысли, лишь покивал головой, выражая согласие.
