О Марии-Кларе никто больше не слышал; поговаривают, правда, что ее уже нет в живых. Мы спрашивали о ней разных влиятельных лиц в монастыре св. Клары, но никто не соизволил обмолвиться ни единым словом, даже те болтливые святоши, что лакомятся великолепным жарким из куриной печенки и еще более великолепным соусом, который называется «монашеским» и готовится искусной кухаркой обители Христовых невест.
И тем не менее… Однажды сентябрьской ночью ревел ураган и хлестал своими огромными крыльями дома Манилы; ежесекундно грохотал гром, молнии озаряли картину разрушения и нагоняли ужас на жителей городка. С неба низвергались потоки воды. При свете змеевидных молний можно было видеть, как по воздуху летел то кусок кровли, то целое окно, которые затем падали на землю со страшным шумом. На улицах не было ни одного экипажа, ни одного прохожего. Когда гулкое эхо грома, стократ повторенное, смолкало вдали, слышалось завывание ветра, сливавшееся с шумом дождя, который барабанил по раковинам закрытых окон.
Два жандарма укрылись в сарае, стоявшем неподалеку от монастыря; один из них был солдат, другой — капрал.
— Что нам тут делать? — сказал солдат. — Все равно никто не ходит по улицам… Надо бы зайти куда-нибудь в дом; моя красотка живет на улице Архиепископа.
— Отсюда немалый конец, мы промокнем, — ответил другой.
— А лучше, если сюда молния ударит?
— Не беспокойся: монашки небось для своего спасения громоотвод поставили.
— Да, — сказал солдат, — но какой с него толк, если ночь такая темная.
И он устремил взор вверх, пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте. В этот миг несколько раз подряд сверкнула молния и послышались страшные раскаты грома.
— Наку! Сусмариосеп![208] — воскликнул солдат, крестясь и дергая товарища за полу. — Пойдем отсюда!
— Что с тобой?
— Идем, идем отсюда! — повторял тот, щелкая зубами от страха.
— Что ты увидел?
— На крыше… наверное, там монашка, которая по крышам бродит!
Капрал высунул голову и посмотрел.
Снова сверкнула молния, огненная жила прорезала небо; за ней последовал ужасающий треск.
— Иисусе! — воскликнул он и тоже перекрестился.
И точно, при яркой вспышке он увидел белую фигуру у самого конька крыши; она стояла там, обратив к небу лицо и воздев руки, словно моля о чем-то. Небо отвечало стрелами молний и ударами грома!
В громовых раскатах слышались заунывные стоны.
— Это не ветер, это привидение! — бормотал солдат, отвечая на пожатие руки товарища.
— О-о! О-о! — раздавалось в воздухе сквозь шум дождя; завывание ветра не могло заглушить молящий, жалобный, полный отчаяния голос.
Еще раз сверкнула яркая молния.
— Нет, это не привидение! — воскликнул капрал. — Я ее разглядел, она прекрасна, как святая дева… Пойдем сообщим куда следует!
Солдат не заставил дважды повторять приглашение, и оба исчезли.
Кто же стонал глубокой ночью, невзирая на ветер и грозу? Кто эта робкая девушка, Христова невеста, не убоявшаяся бушующих стихий и избравшая эту бурную ночь для того, чтобы под открытым небом со страшной высоты слать жалобы господу? Неужто творец наш покинул свой храм в монастыре и больше не внемлет молитвам? Или монастырские своды мешают устремлениям души долететь до престола всевышнего?
Буря бушевала почти всю ночь; ни одна звездочка не зажглась во мраке; отчаянные стенания, сливавшиеся со вздохами ветра, не смолкали, но природа и люди оставались к ним глухи, а бог был занят и не слышал.
На следующий день, когда исчезли темные тучи и на ясном небе снова заблистало солнце, озаряя омытую дождем природу, у дверей монастыря св. Клары остановился экипаж, и из него вышел человек, который отрекомендовался как представитель властей и захотел тотчас же поговорить с настоятельницей и повидать всех монахинь.
Говорят, что одна из монахинь явилась в мокрой изодранной одежде и со слезами просила у этого человека заступничества, поведав ему ужасные истории о насилиях, прикрываемых ханжеством. Говорят также, что она была прекрасна, что у нее были самые красивые и выразительные глаза, какие кто-либо когда-либо видел.
Представитель властей не оказал ей покровительства; он посовещался с настоятельницей и уехал, не вняв мольбам и слезам. Юная монахиня смотрела на дверь, закрывшуюся за этим человеком, как осужденный на вечные муки смотрит на закрывающиеся перед ним врата неба, если только небо бывает столь же бесчувственно и жестоко, как люди. Настоятельница сказала, что монахиня сошла с ума.
Представитель власти, наверное, не знал, что в Маниле есть дом для умалишенных, а может быть, он считал, что монастырь и есть убежище для безумных, хотя утверждают, что человек этот был порядочным тупицей и вряд ли сумел бы определить — в своем уме такая-то особа или нет.
Рассказывают также, что генерал, сеньор X., думал иначе, и, когда известие об этом дошло до него, он пожелал помочь безумной и попросил прислать ее к нему.
Однако на этот раз прекрасная беззащитная девушка не появилась, а настоятельница вовсе запретила посещать монастырь, сославшись на религиозные каноны и святые уставы.
Больше об этом случае не говорили, как не говорили никогда и о несчастной Марии-Кларе.
Словарь иностранных слов, встречающихся в тексте
Абакá — многолетнее растение из семейства банановых. Волокна абаки — «манильская пенька» — служат сырьем для различных сортов местных тканей. С начала прошлого века «манильская пенька» — один из главных предметов филиппинского экспорта в Европу и США.
Айунгин (тагал.) — порода рыб.
Алимбамбанг (тагал.) — растение из семейства бобовых; его листья филиппинцы употребляют в пищу как острую приправу.
Альпай (тагал.) — лесной плод.
Альпака (исп.) — сорт шерсти; ткань из шерсти альпака.
«Ангельские головки» — вьющееся растение с красными цветами (род повилики).
Асуанг (тагал.) — колдунья, ведьма.
Атес (тагал.) — вид тропических фруктов.
Ачара (тагал.) — маринованные побеги молодого бамбука и зеленой папайи.
Багио (тагал.) — филиппинский тайфун.
Байлухан (тагал.) — народное празднество.
Баклад (тагал.) — невод, сделанный из бамбука.
Балити (тагал.) — разновидность филиппинских тропических деревьев.
Банак (тагал.) — порода рыб.
Баталан (тагал.) — передняя часть деревенского дома, где помещаются кухня и умывальник.
Бита (тагал.) — морское растение, напоминающее водяную лилию.
Бий (тагал.) — порода рыб.
Боло (тагал.) — филиппинский серповидный нож.
Буан-буан (тагал.) — порода рыб.
Буйо (тагал.) — жевательная смесь, приготовленная из листьев бетеля, земляных орехов и лимонной цедры.
Булик (тагал.) — петух с черно-белым оперением.
Виктория (исп.) — пролетка.
Гингон (тагал.) — грубая бумажная ткань синего цвета.
Гого (тагал.) — лесное вьющееся растение, стебли которого размачивают и используют вместо мыла.
Гуайава (тагал.) — разновидность филиппинских тропических фруктов.
Далаг (тагал.) — крупная рыба, живущая в речном иле; во время сезона дождей филиппинцы находят далаг на рисовых полях, затопленных водой.
Далага (тагал.) — девушка; девушка из провинции; служанка.
Дикина (тагал.) — волокна одного из видов филиппинского папоротника, употребляющегося для плетения шляп.
Иланг-иланг (малайск.) — буквально «цветок из цветов»; цветы с сильным запахом, из которых приготовляли духи.
Калан (тагал.) — небольшая глиняная переносная печка.
Калао (тагал.) — филиппинская лесная птица. По местным повериям, ее хриплый крик днем отмечает время, а ночью предвещает несчастье.
Каликут (тагал.) — бамбуковая коробка для бетеля.
Камия (тагал.) — растение из семейства лотосовых.
Карабао (тагал.) — филиппинский буйвол, отличается большой выносливостью; используется главным образом для сельскохозяйственных работ.
Когон (тагал.) — высокая сорная трава, которой филиппинцы покрывают крыши домов.
Кундиман (тагал.) — филиппинская народная песня.
Лансон (тагал.) — тропический плод кремового цвета с приятным вкусом.
Ласак (тагал.) — петух с рыже-белым оперением.
Лиампо — китайская азартная игра.
Лоиба (тагал.) — разновидность филиппинских тропических фруктов.
