Сам Нацумэ Сосэки не причислял себя к писателям-реалистам (школы «сидзэнсюги»), ему претил плоский бытовизм, которым грешили некоторые из них, но в лучших своих произведениях он великий реалист. Художник, влюбленный в красоту, он взял в руки скальпель хирурга, чтобы вскрыть гнойные язвы на теле японского общества. Эстетические воззрения Нацумэ требовали, чтобы художник, соблюдая дистанцию между собой и предметом, сохранял маску равнодушия, внешнего бесстрастия, «бесчувствия», по выражению писателя, но слишком часто лицо его искажала гримаса боли и гнева.
Пока Нацумэ Сосэки был в Англии, Масаока Сики скончался, и во главе журнала «Хототогису» стал его ученик, талантливый поэт Такахама Кёси. Он предложил Сосэки написать для журнала что-нибудь в стиле художественного очерка («сясэйбун»).
Сосэки согласился, но из-под его пера вышло нечто совсем неожиданное: эксцентрическое произведение, главным персонажем которого был кот. В то время писателю шел тридцать девятый год. За плечами была большая трудная жизнь. Он был автором многих литературоведческих работ, признанным поэтом, но большую повесть начал писать впервые. Сосэки следующим образом описывает свое вступление на литературное поприще: «Я вступил в литературу, уступая просьбам своего друга, начал учительствовать потому, что мне так посоветовали. И все так. По чужой указке я и в Европу поехал, и стал, вернувшись на родину, преподавать в университете, и поступил на службу в редакцию газеты „Асахи“, и начал писать романы… Может показаться со стороны, что я, такой, как я есть, весь сделан чужими руками».
Но это только шутка. На самом деле Нацумэ Сосэки приступил к написанию повести лишь тогда, когда у него назрела глубокая душевная потребность высказаться. Повесть «Ваш покорный слуга кот» печаталась в журнале «Хототогису» с января 1905 года по июль 1906 года. В течение 1905-1906 годов писатель создал несколько рассказов, много литературных статей, повести «Мальчуган» и «Двести десятый день», роман «В дороге»… Список можно было бы продолжить. Поразительна творческая вспышка подобной мощи у этого уже немолодого, усталого человека! С тех пор и до самой своей смерти он продолжает напряженно творить, создавая один за другим романы большого художественного и общественного значения. С каждым новым произведением растет его писательская слава.
Одиннадцатилетний период творчества писателя называют «„годами Нацумэ“ — так велико было его влияние на читающую Японию[187]».
Замысел повести «Ваш покорный слуга кот», как свидетельствует сам писатель, вызревал у него в процессе творческой работы. Вначале он думал написать маленькое произведение для одного номера журнала, но увлекся и понял, что найденные им сатирические приемы позволяют создать социальную повесть большого масштаба.
Сюжетная фабула повести несложна; отсутствие значительных событий как раз характерно для той обыденной застойной жизни, какую изображает Нацумэ Сосэки. Завязка — рождение кота, трагическая развязка — его гибель в чане с водой. Но композиция повести довольно сложна. В ней свободно чередуются жанровые сцены, пародийные псевдонаучные рассуждения, литературные пародии, комические анекдоты. Все эти пестрые элементы подчинены общему замыслу: пучок стрел крепко сидит в колчане.
Нацумэ Сосэки был отлично знаком с современной европейской культурой и культурами Японии и Китая. Его кругозор необычайно широк. В повести «Ваш покорный слуга кот» легко открыть следы влияния великих английских сатириков XVIII века Джонатана Свифта и Лоренса Стерна. Нацумэ Сосэки внимательно изучал знаменитый роман последнего «Тристрам Шенди», в котором своеобразно, в нарочитом беспорядке чередуются гротески, пародии, жанровые сцены. Кот в повести Сосэки вспоминает своего предшественника — ученого кота из «Истории кота Мурра» немецкого писателя-романтика Э. Т. А. Гофмана.
Нацумэ Сосэки недаром был коренным «эдокко» (уроженцем г. Эдо). Горожане старого Эдо любили юмор и понимали в нем толк: большим успехом пользовались у них смешные истории (ра-куго) в исполнении уличных рассказчиков, расцвеченные каламбурами, анекдотами, вольными шутками, «комические романы», шуточные стихи, юмористические картинки. У горожан Эдо была репутация острословов. Некоторые страницы в повести «Ваш покорный слуга кот» написаны в манере уличных рассказчиков. Сочная жанровая сценка в бане напоминает популярный «комический роман» Сикитэй Самба (1776 — 1822) «Баня», но таких резких, бичующих сарказмов, как у Сосэки, в старых юмористических книгах, конечно, не найти. Многим, как уже говорилось выше, писатель обязан поэзии хокку.
Нацумэ Сосэки по-хозяйски использует разнообразные приемы сатиры, юмора, пародии, гротеска; он как опытный мастер берет в руки тот или иной из этих инструментов и создает оригинальное произведение в собственной, неповторимо своеобразной манере. Один из характерных приемов юмора Сосэки состоит в том, что его герои говорят серьезно о несерьезных вещах и наоборот. Читатель должен это помнить, иначе он рискует уподобиться простодушному коту.
Многое в повести выхвачено прямо из самой жизни. Сосэки сообщал в письме своему другу Судзуки Миэкити в самый канун 1906 года: «Читал ли ты уже „Хототогису“? Если от школы, расположенной позади моего дома, поступит протест, то буду очень рад: это даст мне лишний материал. По соседству со мной находится школьное общежитие. Только наступает ночь, как ученики начинают галдеть, чтобы отравить жизнь соседям. Вот и сегодня беснуются вовсю. Все, что потом произойдет, я опишу в точности. Недурно, если в конце концов директор школы тоже скажет свое слово. Такие распри дадут мне богатый материал для моего „Кота“».
Герои повести — коты и люди. В японских книжках для детей принято изображать животное как маленького человечка с головой зверя. Коты в повести Сосэки — это маленькие человечки в масках. Среди них сохраняются те же социальные различия, что и среди людей, ведь они живут в мире, где служанка часто расценивается ниже кошки. В повести они на роли клоунов: разыгрывают интермедии между основными номерами. Но если коты похожи на людей, то верно и обратное: многие люди не лучше животных.
В центре повести учитель Кусями и его друзья: шутник Мэйтэй, красавец Кангэцу, простак Тофу, философ Докусэн и другие. Нацумэ Сосэки вылепил учителя по своему образу и подобию. Он всячески подчеркивает портретное сходство между своим героем и собой вплоть до рябин на лице. Кусями тоже преподает английский язык и литературу. Он человек замкнутый, сидит в своем кабинете, как улитка в раковине, но вовсе не из врожденной любви к одиночеству. Кусями полон отвращения к окружающему обществу, в котором царствуют толстосумы вроде Канэда, этой «ходячей банкноты с глазами и носом». Но и в своем кабинете он не может укрыться от наглости богатых выскочек и их подлипал вроде Судзуки, от вездесущего сыска.
«Когда у неосторожного вытаскивают из-за пазухи кошелек, — говорит он, — это называется воровством. А когда к неосторожному залезают в душу, — это сыск. Когда тайком забираются в дом и уносят вещи, — это грабеж. А когда тайком извлекают из тебя сведения, — это сыск. Когда с оружием в руках отбирают собственность, — это бандитизм. А когда гнусными словами ломают твою волю и душу, — это сыск».
Кусями томится скукой жизни, невыносимой скукой, когда обыденность становится заурядностью. Он ненавидит обывателей, и они платят ему тем же: дразнят его, как обезьяну за прутьями решетки. В их глазах он чудак, полусумасшедший, потому что не хочет прислуживаться, хотя по десять лет ходит в одной и той же потертой лисьей шубе. Кусями способен на короткие вспышки гнева, но не на активное действие: «Так стрела, пущенная из лука, вяло шлепнется на землю». Но он полон внутреннего сопротивления: «Да я каждый день только и делаю что дерусь. Пусть у меня нет противника — раз я злюсь, это все равно что драка».
Большое место в книге занимают диалоги между Кусями и его учениками, остроумные, полные искрометных шуток. Кажется, что герои книги — это весельчаки, забавники, готовые высмеять все на свете, но скоро замечаешь, что шутки у них невеселые, сквозь смех пробивается глубоко скрытая горечь, слышатся даже нотки душевного надрыва:
«Да, эти люди кажутся беззаботными, но постучите по донышку их души, и вы услышите какой-то печальный отзвук… Все идет так, как должно быть. Но когда это „все“ тянется до бесконечности, становится как-то тоскливо».
Впереди нет просвета. Умрет учитель Кусями, изъеденный болезнью и душевной тоской. Засосет тина обыденности его учеников. Еще глубже увязнет в грязи продавшийся толстосумам Судзуки… Даже кот почувствует пресыщение жизнью!
«Скучно на этом свете, господа!»
В повести «Ваш покорный слуга кот» зло высмеивается современное писателю общество, в котором «человек даже у кошки способен отнять крысу». Законы его нелепы. Изобретательность людей дошла до того, что они нагородили всюду заборов, набили кольев, разделили земные просторы на земельные участки господ таких-то или таких-то. Это выглядит примерно так же, как если бы они протянули по голубому небу веревки и объявили: «Эта часть неба — моя, а вон та — его».
