— Ну, а что насчёт медицинской помощи? Или здешняя жизнь так хороша, что и больных нет?
— Я лично осматриваю всех жителей острова, — без улыбки заметил Герцог.
— Ах да, я всё время забываю, что в молодости вы были блестящим врачом.
Кай не хотел, чтобы его слова прозвучали как напоминание о том времени, когда врачующий тела стал интересоваться механизмами, но, кажется, именно так и вышло.
— Да. Был, — сурово заметил хозяин, указывая на то, что разговор закончен.
В приглушённом, пляшущем свете огней Кай наблюдал за присутствующими. Лолли не вникала в беседу, иногда она косилась на него, неумело пряча взгляд. Регина беспрестанно переживала о перемене блюд и манерах лакеев. Ильхо, оказывается, всё это время подкармливал притаившегося под белоснежной скатертью пса. А Кай ещё гадал, откуда тянет мокрой псиной.
Молчание сделалось тягостным. Слышен был даже шум волн у подножия замка.
— Кстати, — Кайя приосанилась, её глаза сверкнули. — Мы прибыли не с пустыми руками, дорогой Герцог. От члена Совета отец слышал, что в последнее время вам не хватает неких специальных деталей. Всё время забываю, как они называются! Вы несколько раз посылали запрос в Совет, но по каким-то бюрократическим причинам его отклоняли.
Герцог смотрел выжидающе, не выдавая свой заинтересованности.
— Отец закупил их за свой счёт и послал с нами партию. В знак дружбы.
Герцог продолжал молча глядеть, явно изучая выражения их лиц и не только, — будто просвечивал своим взглядом до костей.
— Я думал, вы сами можете изготовить всё, что пожелаете, — Кай подхватил нить беседы.
— Дело не в самих деталях, а в особом сплаве, не подверженном воздействию агрессивных сред, — сухо пояснил хозяин.
— Удивительно, почему Совет не хотел их высылать, ведь они снабжают вас всем необходимым за своевременные поставки механизмов. Если кто-то из Совета намеренно саботировал вашу работу, вы вправе подать жалобу. А я мог бы оказать содействие…
— Эти детали нужны мне не для работы, — был дан короткий ответ, после чего разговор опять зашёл в тупик.
Ильхо явно скучал, то и дело глядя в сторону ближайшего окна. Свет Драконьей Туманности падал сквозь оконные проёмы на каменный пол, подсвечивая столовую тут и там розовым.
— Я очень рада вам, — вдруг спасла положение Регина, впервые заговорив с сердечной теплотой в голосе. — Вы не представляете, насколько тут одиноко.
— Но вы ведь могли остаться на Большой земле, — с безжалостной вежливостью заметила Кайя. — Вы и ваша дочь не обязаны были сюда отправляться.
— Да, но… Как мы могли остаться? После смерти моего мужа мы лишились всех средств к существованию. Из-за этих мошенников!
— Конечно, — мягко согласился Кай.
Если уж кто и был мошенником, то это её покойный муж, полезший в петлю, после того как проиграл всё состояние в карты и оставил семью на волю своих кредиторов. Но Кай прекрасно понимал Регину: лучше уж в ссылке, на этом острове, довольствоваться жизнью обеспеченной аристократки, чем пойти работать белошвейкой.
— А вы, Ильхо, — обратилась сестра к юноше, — что вы думаете о том, чтобы покинуть родные края и, наконец, посмотреть мир?
Ильхо скривил губы, впервые став серьёзным.
— С вашей стороны неучтиво так шутить. Вам ведь известно моё положение.
— Да, — беспечно заметила она. — Но вы ведь всегда можете жениться.
— О чём вы?
— Но как же… — Кайя перевела по-настоящему растерянный взгляд с него на Герцога. — Совет уж года два как одобрил решение в отношении вас. Вам разрешено покинуть остров, если вы женитесь на представительнице дворянского рода, семья которой за вас поручится… Я не понимаю, — сестра поискала взглядом поддержки у Кая, — разве вы не знали?..
— Отец! Какого чёрта?! — взорвался Ильхо, со звоном оттолкнув от себя тарелки с бокалами. — Ты не сказал мне!
Лолли вздрогнула, Регина драматично прикрыла глаза рукой, а Герцог остался недвижим. Даже во взгляде не переменился. Конечно, он знал.
— Не сказал, потому что не посчитал нужным.
— Я мог жениться на дочке любого залётного авантюриста — сколько их тут было — и убраться наконец-то с этого острова! Подальше от тебя!
— Тебе не нужна женитьба, тебе нужно повзрослеть, — устало ответил Герцог.
Смерив отца гневным взглядом, Ильхо поднялся, откланялся и вышел из столовой. Пёс с космами палевой шерсти лениво высунулся из-под стола и посеменил за ним следом.
— Кажется, у меня начинается мигрень, — глухо произнесла Регина перед тем, как подали десерт.
========== Глава 5 ==========
— Не может быть!
— Да.
Этерь солнечно улыбнулась, широко, с прищуром, так, что затмила собой даже солнце, поднимающееся над горизонтом. Стояла несусветная рань, но она уже сидела за гончарным кругом, исправно выполняя то, что приказывал Барудо. Глина в её руках казалась такой послушной, что Мартия то и дело задерживала взгляд на пальцах, придающих форму будущему изделию.
— Ловко у тебя получается, — пробормотала она.
— Лучшего подмастерья и пожелать трудно! — отозвался довольный Барудо, возившийся в глубине лавки в потёмках. — Вчера допоздна сидела, пока я её не прогнал.
— Невероятно, — Этерь так и светилась сегодня. — Глина такая мягкая — никогда бы не подумала, ведь потом она становится твёрдой как камень. Но и очень хрупкой тоже… Хочешь попробовать?
Мартия замотала головой. Ей некогда пачкаться. Скоро нужно будет возвращаться на кухню.
— Давай рассказывай, — она опустилась на колени около низкого табурета, на котором сидела Этерь, и вплотную придвинулась к подруге. — Вы правда целовались?
— Да.
— С ума сойти…
— С чего вдруг?
— Ты и Герцогов сын!
— Прекрати говорить так, будто это что-то невероятное. Мы любим друг друга.
— Ты же говорила, что его нужно проучить.
— Одно другому не мешает!
— Но… — Мартия пребывала в замешательстве. Как бы это сказать? — Ты уверена, что он говорил что-то про любовь?
Этерь остановила круг и посмотрела на неё так серьёзно, как Мартия ещё ни разу не видела. Даже немного строго.
— Если он так сказал и поцеловал меня, как это может быть чем-то другим? Хорошие люди не разбрасываются своими словами.
Мартия не знала, что на это ответить. Хорошие люди не должны бы разбрасываться своими словами… Но она слышала, что такое случается.
— Я верю людям, — Этерь продолжила работу. — Все, кого я здесь знаю, хорошие люди. И Ильхо тоже.
Мартия лишь хмыкнула. Дай-то Бог, чтоб так и было.
— Почему ты думаешь, что твой отец здесь? — спросила она вдруг. — Раз ты его даже не помнишь.
— Так мне сказали.
— Кто?
Каждый раз, когда Этерь вспоминала прошлое, она хмурилась.
— Должно быть, мать или кто-то ещё. А может, он сам, когда я была ещё совсем ребёнком.
Мартии это было странно. Она пыталась представить, каково это — терять память, но не могла. Вся её жизнь была перед ней как на ладони: детство, заботливая семья, родной городок, отчаянный поиск работы среди нищеты и её билет в сытую, мирную жизнь на этом сказочном острове. И вот она здесь. Всё просто, никакой путаницы.
— Я чувствую, что он здесь, — уже уверенно отвечала подруга. — Меня ведёт провидение.
— Ты так думаешь?
— Так сказал мне Руго, священник. Он сказал, что для всего на свете есть предназначение свыше. И что, если я преодолела столько препятствий, чтобы попасть сюда, меня точно ведут высшие силы. Всё не просто так.
Мартия была богобоязненна, но в церковь не ходила. А Этерь говорила обо всём божественном без раболепства, словно имела на это право, — и это снова изумляло её.
— Знаешь, у них есть книжки.
— У кого?
— У священников. У них есть своя маленькая библиотека.
— Но ты ведь не умеешь читать. Или умеешь?
— Нет, — Этерь упрямее сдвинула брови, — но я листаю их. Есть среди них одна книжка. В ней много картинок, ярких, красивых. Про рыцаря и деву. Мне нравится разглядывать её перед сном.
