Она посмотрела на Алистера, сидящего на диване, и увидела в его глазах полное отражение своих эмоций.
Тяжело.
Она вздохнула с присвистом, чем привлекла внимание Марты. Чёрные пятна на личике и ручках, казалось, поглощали свет и скрадывали текстуру кожи. Если таковым было наследие их силы, то Терре действительно страшно. Только вот она не помнила, чтобы отец покрывался такими пятнами, хотя, конечно, глупо полагаться на детские воспоминания. Но ведь в её случае подобного тоже не происходило…
— Это магический кристалл, — всё-таки ответила Терра, сдавшись пытливому взгляду Марты. — И он заберёт у тебя страх. Если мы им воспользуемся. Ты же не хочешь бояться, милая?
Терра поняла, что оплошала, когда Марта всхлипнула. Алистер тут же пришёл на помощь, погладив дочь по голове.
— Не нужно пускать гром и молнии, Тучка, да и дождь нам не нужен. А то затопишь весь дом, и где нам тогда жить?
Марта подняла на отца глаза и серьёзно ответила, хотя в голосе её всё же звучали вопросительные нотки:
— Под водой?
— Мы же не рыбы, — усмехнулся Алистер. — Да и мама очень плохо плавает.
— Надо научить.
— Обязательно, — кивнул муж и сел на пол рядом с ними. — Но не сегодня. Так что давай не будем топить наш дом.
Марта кивнула так, словно они обсуждали научную теорему, а не возможность затопить дом слезами. Их маленькая, но такая взрослая девочка, на долю которой выпало уже слишком много печалей. Что ж, откладывать дольше бессмысленно.
Терра вновь приложила ладошки дочери к кристаллу и тихо попросила:
— Подумай о том, что тебя пугает, и отдай это кристаллу.
Когда она перевела взгляд на лицо дочери, то увидела в её глазах интуитивное понимание. Марта чувствовала магическую суть вещей, улавливала и понимала. На подсознательном уровне знала, что и как делать. Она сама вкладывала воспоминания, и Терра удивлялась тому, насколько легко у малышки это получается. Веки девочки трепетали, а по щекам текли одинокие слезинки; взгляд же становился мутным, расфокусированным.
Терра следила за происходящим, чуть дыша, готовая вовремя всё остановить и надеясь, что её умная малышка не отдаст «солёной памяти» всю себя. Ещё Терра побаивалась, как бы пятен не стало больше, но те держались на своих местах. Это натолкнуло Терру на мысль, что всё не так уж плохо.
Когда Марта отпустила кристалл и посмотрела на них с Алистером, её взгляд прояснился и из него пропал глубинный затаённый страх. И ни намёка на неузнавание или непонимание. Дочка помнила их и всё ещё любила.
— Пап, а мишку ты купил или нет? — спросила она. — Ты же обещал купить. Того розового с бантиком.
Терра с Алистером переглянулись. И Терра вспомнила медвежонка, которого Алистер купил с месяц назад.
— Да милая, он у тебя в спальне, — не растерявшись, ответил муж, и Терра поняла, что дочь всё же вложила в кристалл чуть больше, чем было нужно.
«Больше ведь лучше, чем меньше», — попыталась убедить себя Терра.
— И конфеты с яблоком? — просияла Марта.
Алистер не успел ничего ответить, потому что дочь заметила свои тёмные ладони и нахмурилась. А Терра, больше не теряя времени, выхватила из кармана юбки пучок трав и подсунула его под нос дочери, быстро бормоча заговор. Глаза Марты округлились, когда она вздохнула, и тут же закрылись. Девочка повалилась на колени к отцу.
— Долго она проспит? — спросил Алистер, беря дочь на руки, чтобы переложить с пола на диван. Каждое его движение было аккуратным и бережным, словно он нёс хрупкую вазу. Мужчина укутывал девочку пледом так, чтобы она уж точно не замёрзла, хотя в гостиной было очень тепло.
— Если не пытаться разбудить — сутки, — тихо ответила ему Терра. — Надеюсь, у нас получится избавиться от пятен, пока она спит. Не хочу, чтобы она помнила хоть что-то об этих днях.
Алистер кивнул, задумчиво глядя на дочь. А Терра пошла на чердак к своей скудной коллекции гримуаров и записей, которые она делала, когда училась у Джослин, надеясь найти хоть что-то полезное до того момента, как придёт наставница.
***
На улице шёл дождь. Первый за эту осень и такой сильный, что Терра буквально сбежала с чердака, захватив с собой все свои гримуары — думать под эту какофонию, которая то и дело резала по ушам, было просто невозможно. Она расположилась на полу в гостиной рядом с мирно посапывающей дочерью и ждала Джослин.
Гроза всё бушевала за окном, а грязная вода стекала по стёклам, смывая оставшуюся с лета пыль.
Джослин пришла поздно вечером, и к тому времени у Терры уже не осталось гримуаров, которые можно было шерстить. Глупо, наверное, было искать информацию об их родовой магии в гримуарах кровавых и природных ведьм, которые отдала ей в пользование Джослин.
Терра жалела о том, что отец не оставил ей никаких подсказок, ведь он явно знал об их магии куда больше. Наверное, думал, что его дочери не придётся столкнуться с магией, раз она слила всё, что у неё было.
А Терре и не пришлось, пришлось её дочери. Не увидеть это ровное свечение девочки было невозможно. Ровное, но запятнанное свечение. Терра долго думала и всё сопоставляла — и то, к каким выводам она пришла, ей не нравилось.
Джослин, в руках которой не оказалось места для зонта, зашла в их дом мокрой до нитки. Благо, пластиковые коробки в её руках защищали их содержимое от воды. Первым делом Терра дала наставнице, во что переодеться, и напоила горячим чаем — не хватало, чтобы её единственная надежда на помощь слегла с воспалением лёгких — и плевать, что иммунитет ведьм сильнее, чем у обычных людей. Терра росла в семье тех самых обычных людей и привыкла считаться с погодными условиями.
Джослин осмотрела Марту хмурым взглядом, кивая каким-то своим мыслям, которыми пока не делилась с остальными. Затем под хмурым взглядом Алистера она проткнула палец Марты иголкой и слизнула красную каплю языком.
— Сильная девочка. Очень сильная, — услышала Терра её невнятное бормотание, пока та ходила кругами вокруг её дочери.
Джослин подносила к ней артефакты, назначение некоторых Терра хорошо знала. Измерители. Раньше Джослин периодически тестировала их и на Терре с той лишь разницей, что тесты Терры выдавали минимальные значения, а показатели Марты — зашкаливали.
Когда наставница наконец-то закончила, они расположились на кухне втроём, и Джослин рассказала о результатах своих поисков. И они были. Пока Терра её слушала, внутри неё всё холодело. Она отказывалась принимать и понимать происходящее. Алистер рядом с ней сидел прямой, как палка, и взгляд его был колючим, но решительным.
— Другого способа нет? — спросила Терра.
Джослин выдохнула и принялась объяснять повторно. Медленно и вдумчиво.
— Чернота — это проклятие. В древних гримуарах писалось, что за убийство кровавой ведьмы магией на ведьму, которая сделает это, ложится проклятие. След или же клеймо — метка для других ведьм, что эта конкретная ведьма заслуживает кары. И чем сильнее убившая ведьма — тем больше метка. А Марта — очень сильная девочка.
Терра всхлипнула, закусив губу до боли, чтобы побороть страх. Второй раз услышать это было так же тяжело, как и в первый.
— Кровавые, увидев метку, всё поймут, — продолжила Джослин. — У них это знание заложено на подсознательном уровне. Даже моей разбавленной крови оказалось достаточно, чтобы внутри всё взбунтовалось. А так как девочка очень сильная, каждый раз, когда она будет прибегать к своей родовой магии, которой убила, метка будет расти.
— Ты же сказала, что метку можно убрать, — сквозь зубы процедил Алистер. Злой до чёртиков.
— Не убрать, а только спрятать, — покачала головой Джослин. — Но, чтобы это сработало, Марту нужно ослабить. Пробить её естественную защиту и закрепить в ней крючок для воздействия. Тогда в дальнейшем, когда её сила продолжит расти, метку всё равно можно будет выжечь и она сможет и дальше колдовать. Но после каждого раза метку нужно будет… хм… смывать…
— И чтобы ослабить её, вы предлагаете разорвать связь между мной и дочерью? — уточнил Алистер, и Терра сжала его руку. По голосу мужа она поняла, что он согласен. Согласен на всё, лишь бы защитить дочь.
