Ознакомительная версия.
Новобрачные – а Леночке тут же стало ясно, что это именно новобрачные! – под шум и аплодисменты вошли в зал. И Леночка с изумлением узнала в невесте Аню Полонскую! А через мгновение Леночка уже не сомневалась, что жених – это не кто иной, как Иннокентий Петрович, молодой учитель физики, в которого по ее, Леночкиной, воле Аня влюбилась!
«Как же так? – растерянно подумала Леночка. – Почему, за что ей это все?»
Тут заиграл вальс, и пары стали кружиться в танце по залу. Аня и Иннокентий Петрович танцевали лучше всех; от былой хромоты Ани не осталось и следа. Леночка, сделав во сне невероятное усилие, спустилась пониже. И закричала что было сил:
– Аня, это все не по-настоящему! Этого не может быть! Это ведь я тебя придумала! Слышишь? И ты должна мне подчиняться! Не будет у тебя никакой свадьбы! Никогда не будет!..
Тогда Аня, танцующая со своим учителем физики, подняла вверх красивое лицо и сказала одними губами:
– Спускайся к нам!
И тут же Леночка почувствовала, что она тоже мчится со своим невесть откуда взявшимся кавалером по залу в такт музыке. Танец захватил ее, голова закружилась. Партнер вел Леночку легко и уверенно, и девушка украдкой заглянула ему в лицо. Это был Егор Андреевич Малышев. Только совершенно здоровый и лет на десять моложе. «Егор Андреевич, это вы?» – робко спросила Леночка. Молодой человек взглянул на нее, и девушка окончательно поняла, что ошиблась: ведь у Егора Андреевича глаза были темно-серые, а у Леночкиного партнера по танцу – ярко-голубые, как небо весной! И эти глаза смотрели на девушку с необыкновенной нежностью…
Проснувшись, Леночка долго думала, что этот странный сон может означать. Но ни к какому выводу так и не пришла. А в школу она в этот день снова решила не ходить…
Днем Леночка слонялась, как сомнамбула, по пустой квартире. Она чувствовала, что в школе ее ждут неприятности из-за прогулов, но совсем почему-то этого не боялась.
Потом она зачем-то достала альбом с фотографиями. Устроившись с ногами на диване, Леночка стала разглядывать снимки. Вот они с Линой гуляют по осеннему парку. Вот Лина, улыбаясь, держит на руках своего серого пушистого котенка Гутю, а Гутя лапкой пытается дотянуться до ее носа. Вот они с Линой и другими девчонками из класса на школьном вечере. Лина скорчила в объектив смешную гримаску, не зная, что Леночка в этот момент приставила сзади к ее голове «рожки». А вот…
Эту фотографию Леночка рассматривала особенно долго. На ней был снят весь их класс, тогда еще восьмой «А». В центре, на стуле, расположился их классный руководитель Егор Андреевич. Он одет в строгий серый костюм, белую рубашку и галстук. А слева от него, во втором ряду, стоят рядом Леночка и Лина. Лина очень серьезно смотрит в объектив, зато Леночка улыбается во весь рот. На плече Лины, если приглядеться, можно различить
Леночкину ладонь. «Как все же по-дурацки все получилось!» – подумала Леночка.
И тут раздался звонок в дверь. Леночка поспешно убрала альбом и, выйдя в прихожую, осторожно посмотрела в «глазок». На лестничной площадке стояла восьмиклассница Саша Авилкина, главный редактор школьной газеты «Большая перемена». «Ну и ну!» – подумала Леночка, открывая замок.
– Привет, Стасова! Что, приболела, да? – Авилкина вошла, огляделась зачем-то по сторонам. И сразу после этого вручила Леночке большой пакет с яблоками.
– Это – чтоб ты поправлялась скорей! – объяснила она.
– Спасибо, Саня… – Леночка растерянно приняла фрукты, да так и застыла с пакетом в руках, не зная, куда ей эти яблоки деть.
Визит Авилкиной был для нее больше чем неожиданным.
– Да, вижу, ты конкретно приболела! – Авилкина, уже стянувшая с себя куртку, озабоченно покачала головой. – Не человек стала, а прямо тормоз ходячий! Дай сюда! – Она выхватила яблоки из Леночкиных рук. – Где тут у вас кухня?
– Там! – показала Леночка.
Санька исчезла в указанном направлении, и моментально из-за кухонной двери раздался звук льющейся воды.
– На, ешь! – Саня протянула Леночке большое яблоко с каплями воды на блестящей кожице. – Остальные я в холодильник бросила!
– Спасибо! – поблагодарила Авилкину Леночка и с хрустом надкусила яблочный бок.
Авилкина спросила:
– Ну что, мы так и будем в прихожей стоять?
– Ой, правда! – спохватилась Леночка. – Сань, проходи! – Она открыла дверь своей комнаты.
– Вот что, Стасова! – начала было Авилкина, бегло оглядывая комнату. – А это ты – с кем? – спросила вдруг она, указав на фотографию, висящую в рамочке на стене.
– Это я с Максом, моим старшим братом…
– Ничего у тебя брат! – Саня тронула фотографию пальцем. – Симпатичный…
– Не жалуюсь! – пожала плечами Леночка. «Как бы ее спровадить побыстрей, Авилкину эту? – подумала она. – И чего, собственно, приперлась?…»
– Вот что, Стасова! – повторила Авилкина, садясь рядом с Леночкой на диван. – Ты в школу-то не ходишь, да? А мне, между прочим, газету нужно делать. Ты мне когда вторую главу «Последней любви…» обещала принести? В понедельник?
– Ой, Санька! – спохватилась Леночка. – Я забыла, правда!
Она тут же вручила Авилкиной свою тетрадь, сообщив:
– Там уже четыре главы готовых!
– Четыре? – Авилкина кивнула. – Ну и отлично! Я тогда на компьютере все четыре наберу – ну, чтоб потом не дергаться. А тетрадь тебе верну попозже. Ты в школе-то когда появишься?
– Не знаю, – Леночка пожала плечами. – Думаю, скоро.
– Ну ты лечись, не спеши… – сказала Авилкина. Она уже встала было с дивана. – О, кстати, хочешь новость? Эксклюзивную? – вдруг вспомнила о чем-то она и снова плюхнулась на прежнее место.
– Что за новость? – без особого интереса спросила Леночка.
– Только между нами, хорошо? В смысле – не болтать особо!
– Ладно! – согласилась Леночка.
– От нас Егор уходит!
– Куда уходит? – не поняла Леночка.
– Куда? – переспросила Авилкина. – Хороший вопрос. Возможно, даже в тюрьму! – Санька уставилась на Леночку, любуясь произведенным впечатлением.
– За… за что – в тюрьму?! – выдавила из себя Леночка.
Сказанное Санькой показалось ей какой-то дурацкой шуткой.
– Ну, может, и не в тюрьму… – смилостивилась Авилкина. – Он все-таки инвалид. Может, учтут там… Э-э, Ленка, ты обалдела, что ли?!
Прихватив Авилкину за свитер возле шеи так, что побелели пальцы, Леночка сказала, вернее прошипела:
– А ну-ка давай рассказывай все! – «Черт! Что я делаю?!» – мелькнуло у Леночки в голове. Она отпустила авилкинский свитер: – Ой, Сань, прости… Нашло что-то на меня…
– Ты припадочная, да? – серьезно спросила Авилкина, поправляя ворот свитера.
– Ну прости, Санька! – Леночка не знала, как загладить свою вину, зато она твердо знала одно: не рассказав все, Авилкина из квартиры не выйдет. «Только через мой труп!» – мелькнула в Леночкином мозгу дурацкая заезженная фраза.
– Ладно, Стасова! – сказала Авилкина. – Ты же болеешь, а на больных сердиться – грех! Короче, слушай… Егор Андреевич наш оказался… растлителем малолетних! Не слабо, да?
Леночка, готовая уже ко всему, сказала:
– Не может быть! Откуда… откуда это известно?
Авилкина снисходительно улыбнулась:
– Ну, во-первых, по моим сведениям, к директору попало письмо, которое написала Егору одна из его жертв, девочка из нашей школы. А во-вторых…
– А откуда они, эти твои сведения? – перебила Леночка.
– Я имена своих информаторов не разглашаю! – сказала Авилкина. – Для главного редактора газеты это было бы непрофессионально!
«Да знаем мы твоих информаторов! – подумала Леночка. – Это Людка, секретарша школьная, все вынюхивает, гадина, а потом докладывает тебе! А ты ей подарочки за это носишь!»
Она спросила как бы между прочим:
– Сань, интересно, а как зовут ту… ну, девочку, которая письмо Егору написала?
– А вот этого я не знаю! – огорченно ответила Авилкина. – Знаю зато, что есть один свидетель, которому девочка эта призналась, что состоит с Егором в близких отношениях… В очень близких, поняла? Правда, кто он, свидетель этот, мне тоже неизвестно, – добавила она, не скрывая сожаления.
«А мне вот – известно! – ощущая в сердце смертельную тоску, подумала Леночка. – Мне это очень хорошо известно! Русланом этого свидетеля зовут!..»
– Так что останемся мы скоро без учителя литературы! – подвела итог Авилкина. – А жалко, если честно. Может, он, конечно, и подлец, но уроки вел здорово!
– Точно, жалко… – каким-то чужим голосом поддакнула Леночка и сказала: – Санька, что-то нехорошо мне. Ты иди, ладно? А то я прилечь хочу.
– Да конечно! – воскликнула Авилкина.
Она вскочила с дивана и стала торопливо собираться. Леночка вышла в прихожую, чтобы ее проводить.
– Ну пока, Стасова! Выздоравливай поскорей! – Авилкина помахала в воздухе ладошкой. И уже в дверях напомнила: – О том, что я тебе сказала насчет Егора, – никому ни слова! Хорошо?
Ознакомительная версия.
