Ознакомительная версия.
Потом стало узко так, что Груша повернулась боком и протискивалась уже таким образом. Я думал, что у грузного Колючки тоже возникнут сложности, но сложностей не возникло – Колючка как-то сплющился и будто проливался через узкое пространство, даже колючки ему не мешали.
Скорость продвижения через щель становилась все меньше и меньше, Барков предложил вернуться назад и поискать другую дорогу, однако Груша упорно продолжала ввинчиваться в каменное узилище.
Закончилось все так, как должно было закончиться – Груша застряла.
Барков предлагал тянуть назад. Груша кричала, что тянуть назад не надо, а надо толкать вперед – она видит, что расселина заканчивается, буквально вот-вот, через несколько метров. Ну и мы стали толкать.
Мы навалились на нее как могли, давили, пихали, ругались, старались изо всех сил. Груша подалась наконец вперед… и проскочила.
Она сразу ушла дальше, к солнышку, а мы еще барахтались в пробке, поскольку нас заклинил навалившийся сзади Колючка. Я вырвался первым, побежал и наткнулся на Грушу. Она стояла, а я все еще продолжал бежать, утыкаясь в обширную Грушину спину. Дошел до позвоночника и остановился.
– Ну, что там? – спросил я. – Что остановилась?
– Корабль, – сказала Груша не своим голосом. – Там корабль…
Я отодвинул ее в сторону.
Сопки расходились, за ними начиналась долина. Большая долина круглой формы. Скорее всего, это был древний кратер – то ли от вулкана, то ли от падения метеорита. Километров, наверное, пять в диаметре, хотя, может, и меньше, сложно определить.
Нет, все-таки причиной образования долины был метеорит – кратер неправильной формы, склон, уходящий от нас, пологий, а противоположный, наоборот, крутой. А по периметру горы. Невысокие, но острозубые.
И еще.
На пологом склоне кратера лежал корабль. Сначала мне показалось, что это просто игра света – в кратере почему-то было много скал. Скалы лежали и стояли, некоторые были разломаны и свалены друг на друга, словно ими тут поиграл мальчишка-великан. Поиграл и забыл спрятать игрушки. Как тут появились скалы – не знаю. Может, метеорит при падении свалил несколько из окрестных вершин. Гигантские камни отбрасывали тени, полутени, так что было похоже на полотно неизвестного художника из двадцатого века, где никакого смысла нет, а только одни закорючки, треугольнички и жареные циферблаты.
Как только Груша так сразу его разглядела, тот корабль? Глаз у нее выдающийся. И патент пилота, наверное, на самом деле есть.
– Ура! – подпрыгнула Груша. – Ура, креветки! Тут корабль! Это же здорово! Здорово!
Груша оглянулась.
– Мы спасены! – воскликнула она. – Спасены!
Я тоже оглянулся и увидел лицо Баркова. Он медленно шагал к нам, лицо у него стало бледным, нос дергался, а губы были сжаты. Что не предвещало ничего хорошего, как я понимал. Уже заметил: когда Барков делается вот такой, начинают происходить всякие неприятности.
Груша почувствовала то же самое.
– Что опять? – занервничала она. – Что ты морщишься, Петюня? Это же корабль! Самый настоящий корабль! Там должен быть аварийный набор, еда, оружие, передатчик! Твой дурацкий рюкзак не придется искать вообще!
Барков кивнул.
Груша принялась рассуждать:
– Тут всего километра два, мы там через час будем! Мы будем там к… – Груша поглядела на небо, – к четырем. Найдем передатчик. А если он будет испорчен, то мы будем искать запасной. Так или иначе, мы найдем передатчик к пяти часам. Спасательный корабль придет где-то к девяти. Я еще сегодня успею принять ванну…
Барков хмурился. Как-то непонятно хмурился, не ясно было, то ли он рад, то ли, наоборот, испуган, то ли еще что-то третье.
– Петюня, что ты рожицу-то все вспучиваешь? – спросила раздраженно Груша. – Тебе опять что-то не нравится? Ты опять что-то подозреваешь? Дай угадаю… Это Корабль Смерти, да?
– Что тут вообще делает корабль?
– Ты что, не слышал? Мы видим Корабль Смерти! Он тут нас поджидает!
– Это «Ворон», – обронил Барков таким голосом, что я понял: от того самого «Ворона» ничего хорошего ожидать не стоит. А он еще и повторил мрачно: – «Ворон»…
– «Ворон» – Корабль Смерти, – изрекла Груша. – Ай, боюсь! Ай, не могу…
– Пусть человек расскажет! – рявкнул я.
– Пусть, – обреченно махнула рукой Груша. – Пусть человек рассказывает. Все равно ведь расскажет, не остановить…
– Только пусть он расскажет про все! – произнес я с нажимом. Может, даже с излишним. Может быть, даже с угрозой. И тоже повторил: – Про все!
– Ладно, – негромко откликнулся Барков. – Я расскажу. И про корабль, и вообще… про все, как вы хотите.
Барков почесал подбородок и стал рассказывать.
Корабль «Ворон» был построен пятьдесят лет назад. Научный лайнер, предназначенный для разведки сверхдальних рубежей. Средний тоннаж, возможность прыгать на критические расстояния, новейшие лаборатории, комфортабельные каюты… Одним словом – мобильный исследовательский рай.
Странности начались еще при строительстве. «Ворон» монтировали ускоренными темпами на орбите Венеры, и инженеры, контролировавшие роботов, жили на самом корабле. В один прекрасный день три инженера сошли с ума, а двое были найдены мертвыми – они покончили с собой, причем довольно зверскими, нечеловеческими способами.
Инцидент привел к серьезнейшему разбирательству, которое показало, что причиной трагедии стал один из строительных роботов, который из-за сбоя программы неправильно установил радиационную защиту. Жесткое излучение реактора повлияло на разум членов экипажа. Так постановила комиссия.
Корабль достроили и испытали. О броню была разбита бутылка шампанского, «Ворон» выпустили в пространство. Первая же экспедиция обернулась кошмаром. Немотивированные убийства, самоубийства, психические срывы – в космос ушло шестьдесят восемь человек, а вернулось сорок девять.
И пошли слухи про проклятый корабль. «Ворон» повесили над Плутоном, и почти год ученые пытались разгадать его тайну. Но никакой тайны не было, параметры корабля находились в пределах нормы. И за целый год карантина, пока по коридорам слонялись исследователи со сканерами и егеря с тяжелыми бластерами, не произошло ничего. Все было тихо.
По окончании исследований было объявлено, что корабль абсолютно безопасен и пригоден для навигации. Правда, его списали с дальних маршрутов, и научные экспедиции на нем больше никуда не посылали. «Ворон» был отреставрирован и почти три года спокойно ходил на системных рейсах. Он был даже популярен – любители пощекотать себе нервы с удовольствием фрахтовали его для круизов, участники которых обряжались в простыни и гонялись друг за другом с картонными топориками и малиновым вареньем.
Так продолжалось три года. Через три года «Ворон» шел с дежурным экскурсионным маршрутом по периферии системы. На восьмой день на связь вышел медик, сообщивший, что на борту произошел неконтролируемый взрыв насилия, в результате которого экипаж был истреблен взбесившимися пассажирами. Медик сообщил, что сейчас пассажиры штурмуют рубку, и он не знает, сколько выдержит дверь.
Дверь выдержала недолго.
Когда «Ворон» был перехвачен, на борту никого не было. Ни одного человека. После этого «Вороном» занялись плотно. На него снова погрузилась группа ученых, подкрепленная отборными егерями, и корабль отправился в исследовательский поход по периметру системы.
Через месяц «Ворон» вернулся пустым. Без людей.
Телеметрия показала страшное. Весь экипаж, включая егерей, покинул корабль через шлюз. Люди просто вышли в пространство. Их, конечно, искали, но спасти не удалось никого. Вспомнили про феномен, наблюдавшийся на Земле в девятнадцатом-двадцатом веках. Тогда в море обнаруживали пустые корабли – экипаж то ли покидал их, то ли неизвестно как иначе исчезал, причину явления так и не удалось разгадать. Списать все на роботов на сей раз не получилось, комиссия, расследовавшая инцидент с «Вороном», постановила считать корабль «безусловно опасным объектом».
Дело «Ворона» предложено было закрыть и засекретить – кто в наши дни любит необъяснимые вещи? Но тут один из членов комиссии предложил проверить – имели ли раньше место инциденты с «безусловно опасными объектами»?
Комиссия предприняла масштабную проверку и пришла к неутешительному выводу – «безусловно опасные объекты» встречались на протяжении всей истории человечества, и, как выяснилось, в значительных количествах. Последний подобный инцидент произошел за год до случая с «Вороном» и в архивах проходил под названием «Ужас львиной головы».
Началось все с серии странных и необъяснимых смертей на Земле, на первый взгляд никак не связанных между собой. Несчастные случаи иногда происходили, хотя, в общем-то, и редко. Никто не обратил бы на них внимания, однако вышло так, что второй и седьмой инцидент разбирал один и тот же инспектор. Он отметил довольно необычные обстоятельства смерти: в одном случае погибший был убит неожиданно разорвавшимся самоваром, в другом человека укусил тойтерьер. Микроскопические зубки микроскопической собаки угодили в нервный узел, и человек скончался от обширного инфаркта миокарда. В обоих случаях реанимация не помогла. Между данными происшествиями была разница в три года.
Ознакомительная версия.
