– Слуга Тукуана негодует, что гость остался в проявленном мире. Слуга уйдет в мир Тукуана.
Вождь посмотрел на огонь. Дрова затрещали, пламя загудело и потянулось вверх.
Атупанто перевел взгляд на небо, где притаился слуга Тукуана. Тонкий луч пламени метнулся к редким облакам. Где-то там, в вышине, вспыхнуло маленькое солнце и тут же погасло.
– Слуга ушел в мир Тукуана. Пинтиан, проведи гостя к очагу жизни.
Загорелый воин, повернувшись лицом к джунглям, внимательно посмотрел в сторону поляны.
– Я встретил его, Атупанто. Он идет к очагу, – ответил Пинтиан и протянул руки к костру.
Пламя костра угасало. Дрова тлели. Атупанто глубоко вдохнул и выдохнул. Над поляной заиграл ветерок. Он закружил над обессиленными углями. Пламя ожило и, набирая силу, затанцевало над очагом.
Глава 3
Планета Анкена
Племя кинчиуков. Атупанто и Чакантама.
Как только спасательная капсула со штурманской приземлилась на поляне, Джон поторопился покинуть ее. Он хорошо знал устройство и возможности корабля-убийцы «Штрок». Внесенная в память охотника задача по его уничтожению будет исполнена любой ценой, вплоть до высадки на планете роботов-охотников и наноубийц…
Подхватив комплект выживания и десантно-штурмовой лучемет, Джон поспешил в джунгли, стеной обступившие поляну. Мозг командирского истребителя-штурмовика безмолвствовал, что свидетельствовало только об одном, – его уничтожили.
Тревожные подозрения Джона подтвердились в следующую секунду. Не успел он скрыться за ближайшим темно-синим валуном, обросшим низким кустарником с алыми гроздьями ягод, как за его спиной мелькнула молния.
Офицер упал. Прогрохотал взрыв. По верхушкам высоких толстоствольных деревьев со свисающей лохмотьями корой пронеслась горячая волна воздуха, посыпались дымящиеся осколки.
Джон, покинув укрытие, побежал. Двигаться было трудно, – мешал биоскафандр. Но он спешил, зная, что в погоню после посадки вот-вот отправятся роботы-охотники. Боя ему не избежать! Придется гораздо хуже, если в арсенале «Штрока» этой модификации окажутся насекомые-наноубийцы. От них нет спасения…
Оббегая кусты с шарахающимися от него в разные стороны пучеглазыми бордовыми птицами и рептилиями, свисающими с веток, продираясь и пробивая дорогу лазерным резаком через чащу из стены переплетшихся растений, Джон внезапно выбрался на небольшую поляну, в центре которой полыхал огромный костер.
У огня сидело семь высоких, загорелых аборигенов, единственную одежду которых составляли легкие набедренные повязки из листьев. У тех, что сидели к нему лицом, как заметил землянин, были большие раскосые нефритовые глаза. Туземцы, поглощенные огнем, танцующим над дровами, на его появление никак не прореагировали. Их даже не удивил его странный вид.
Джон непроизвольно перевел взгляд на костер. Огонь был какой-то необычный. Как показалось землянину, пламя, словно выполняя команды хозяина-дрессировщика, то изгибалось под взглядами, то резко приседало, то неожиданно распускалось огромным цветочным бутоном, касаясь рук туземцев.
Офицер просматривал документальные мыслефильмы о туземцах самых разных планет. Имел представление и о теории контакта. Этому на случай аварии обучали всех.
Землянин, тревожно оглянувшись в сторону джунглей, не опуская лучемет, подошел к костру.
– Я Джон! С планеты Земля! – Отстегнув перчатку, дружелюбно поднял он руку ладонью к аборигену. – Прилетел к вам с миром, – и прижал руку к груди.
Местные жители на его голос не отреагировали, что было странным, и ни в каких электронных учебниках не описывалось. Глухие они, что ли?
Офицер включил пространственный лазерный фонарь-проектор и принялся перед ними в пламени огня демонстрировать голографические фигуры землян, птиц, животных, даже технику. Синхронно с ним работал звуковой синтезатор. Зрелище получилось впечатляющим.
На других планетах в подобных случаях аборигены чаще всего падали ниц, возносили руки к небу, потом приводили самых красивых женщин, приносили драгоценности, изысканную еду. Иногда панически разбегались. Бывало, что брались за оружие, которого, к счастью, у здешних туземцев не наблюдалось. Это успокаивало и вселяло хоть какой-то оптимизм и надежду, что его не съедят сразу же.
Применив все способы, рекомендуемые пособием по контактам, Джон ударился в импровизацию. Перепробовал все. Осталось разве сделать стойку на голове… Местные жители по-прежнему безмолвствовали. Его для них словно не существовало. Это где-то внутри даже задевало самолюбие землянина…
«Наверное, медитируют на огонь, – решил он, – и потому ничего не видят и не слышат».
Только теперь офицер впервые вспомнил о еде. Неожиданное бегство со звездолета, организованное его другом, и последующая погоня выбили его из колеи. А теперь дико захотелось есть. Джон извлек из ранца термопакеты с сухим пайком. Не успел он подумать, как их разогреть, не используя запасов энергии, как один из аборигенов молча отодвинулся в сторону, освобождая ему место.
«Странные они какие-то, но догадливые… Может, и правда, немые?» – подытожил офицер.
Не пытаясь больше вступить в контакт с туземцами, Джон кинул сухой паек на угли, следом подкинул несколько лежащих на куче веток. Ветки затрещали. Не удержавшись от соблазна, землянин впервые в жизни протянул руку к завораживающему пламени. Огонь изучающе и нежно коснулся его ладони и отпрянул.
Вот так у костра, под открытым небом, он в полном безмолвии сидел рядом с немыми аборигенами, думая об ужине, себе и своей жизни. Реалии радовали весьма относительно… Разве что ужин.
У края горизонта, сквозь пастельно-розовые облака пробивался свет заходящего красного карлика. Его лучи были такими же теплыми и нежными, как и языки костра. Приближалась ночь.
Над высокими, бледно-лиловыми кустами с широкими листьями, в потоках воздуха проплыла стайка голубых существ-крыльев, казалось, сотканных из пузырьков разной величины. Одно из них, самое маленькое и поэтому более любопытное, отделилось от сородичей. Ему вслед полетел легкий треск. Собратья явно о чем-то предупреждали малыша. Любознательное создание облетело вокруг костра и на миг зависло над Джоном. Оно было добрым и шаловливым, это землянин почувствовал сразу. Пара круглых бордовых глаз, как показалось офицеру, сияла от восторга.
Теплые потоки воздуха внезапно подхватили малыша и понесли вверх. Землянин ощутил большую тревогу. Это волновалось существо, отбившееся от стайки. Оно явно не было готово к тому, что его занесет так высоко. Однако вскоре тревога ушла. Офицер присмотрелся к парящему над кустами созданию. Оно, став более прозрачным, – медленно опускалось к своим собратьям, приобретя опыт в познании окружающего мира и навыки изменения своего внутреннего состояния.
Джон вспомнил о еде. Вскрыв ароматный ужин, он из вежливости предложил его аборигенам. Те упорно не замечали его. Не побуждали их к диалогу даже аппетитные ароматы земной кухни.
Покончив с сухим пайком, Джон поймал себя на мысли, что еды ему явно маловато.
За спиной зашуршало. Он оглянулся. Перед ним стояла красивая стройная девушка с маленькой острой грудью. Она держала плетеный поднос с лежащими на нем плодами какого-то растения.
– Чакантама, – услышал в своем сознании офицер мягкий голос девушки. – Это вкусно, Джон.
Темные глаза девушки широко раскрылись. Она поощряюще кивнула ему. На лице появилась доброжелательная улыбка.
«Фотомодели Земли только от одного ее вида от зависти потеряли бы покой, а может, и сознание», – окинув взглядом ее стройные точеные ножки и идеально тонкую талию, констатировал Джон, представляя девушку в наряде из трав на обложке электронного журнала.
– Спасибо, – включив телепатический передатчик, приняв ужин, ответил офицер. – Это что: Чакантама?
Джон умышленно двойственно сформулировал вопрос, не зная, что именно означает «чакантама»: имя девушки или название съедобных плодов?
Девушка, отрицательно покачав головкой со стекающими на плечи длинными серебристыми волосами, добавила:
– Чакантама не ест тититана…
Офицер благодарно улыбнулся ей.
Мягкие сладковатые мясистые плоды, принесенные Чакантамой, оказались сочными и очень вкусными. Съев штуки две, Джон остановился. Только сейчас до него дошло, что аборигены общались с ним телепатически, без всяких наночипов с передатчиками и усилителями. Офицер покраснел, решив впредь контролировать свои мысли. Ведь он у них как на ладони.
В глубине джунглей сухо хрустнула ветка. Джон, оставив еду, в прыжке снял с предохранителя лучемет и укрылся за деревом. Аборигены продолжали созерцать огонь. К происходящему в джунглях они, казалось, оставались безразличны.
«Что за аборигены, племя, планета? – удивлялся Джон. – Как их еще не переловили для частных зоопарков?»
