Герасименко тогда до странности заинтересованно посмотрел на меня, отвернулся к окну и до конца поездки никаких разговоров больше не заводил.
Я еще подумал, что мент счел мое заявление издевательством, но уже через два дня к моей сестре, к которой я пришел пожить – мать умерла на второй год моей отсидки, и квартиру продали, – позвонили из городского отделения Министерства внутренних дел и назначили мне день и час аудиенции…»
Гарик усмехнулся. Отхлебнул еще из бутылки и снова закурил.
«Больше удивленный, чем обрадованный, я пришел в отделение. Вот там-то мне и объяснили суть моей будущей работы и дали два дня на раздумье.
На следующий день я заявился в кабинет начальника рано утром, в самом-самом начале рабочего дня, и объявил свое согласие.
Так я стал работать под прикрытием…»
Гарик допил пиво.
– Еще? – спросила из-за прилавка официантка.
– Хватит, – отказался Гарик, но из-за стола не поднялся, задумчиво смолил свою сигаретку.
«Работающими под прикрытием на милицейском жаргоне назывались люди, внедряемые в различные преступные группировки под видом собственно преступников.
Дело это было, естественно, крайне сложное и опасное, поэтому те, кто занимался им, работали сдельно. Никакими зарплатами и штатными местами они себя не связывали. Суммы на их гонорары выделялись немаленькие, но дело того, конечно, стоило.
А я идеально подходил под подобный род занятий – знание преступного мира изнутри, привычка выживать в экстремальных ситуациях, приобретенная на зоне, и пара лагерных татуировок – разоблачить меня было довольно сложно. Тем более что местом моих действий был не один город, а вся Россия.
И спустя какое-то время, в продолжение которого я работал один, мне дали напарницу – Тамару Михайловну Навражину. Как я сначала удивился – женщина, работающая в таком опасном проекте, как «под прикрытием», а потом обрадовался – красивая, молодая, да к тому же – не замужем. Вернее, вдова.
Приударил за ней сначала, подружился с ее сыном-школьником Сашкой, и дело, как казалось мне, уверенно двигалось к счастливому замужеству, но… В какой-то момент все разладилось.
Почему?
Да вот по этому самому!»
Гарик с внезапным раздражением посмотрел на батарею пустых бутылок, стоящих перед ним.
«Ну и не только поэтому, конечно, – продолжал он размышлять, – я же не алкаш какой-нибудь. Запоями не страдаю. Так, иногда… Просто… Ну, черт его знает. Не подходим мы с Тамарой друг другу. Она такая вся… А я кто? Раздолбай. Раздолбай и есть…»
– Кошмар просто какой-то! – Услышав Тамарин голос, Гарик вздрогнул. – Ни на минуту тебя, Игорь Анатольевич, оставить нельзя. Это сколько же ты пива выпил? Пол-ящика, наверное.
– Совсем не пол-ящика, – ответил Гарик, – четыре бутылки. Нормальная доза. И сушняк… э-э… Жажду утоляет и на нервную систему благотворно действует, – в доказательство того, что он совсем пришел в норму, Гарик широко улыбнулся.
– Это радует, – отреагировала Тамара, садясь напротив Гарика. – Ну что, давай позавтракаем?
Она подозвала официантку. Официантка подошла, вытаскивая на ходу засаленный блокнот из кармана передника.
– Две чашечки кофе, пожалуйста, – проговорила Тамара, – бутерброды, ну и… закуску легкую.
– Под закуску ничего не желаете? – осведомилась официантка, посмотрев на Гарика.
– Нет, – преувеличенно твердо ответил тот, – спасибо, не надо.
Официантка усмехнулась, пожала плечами, бросила быстрый взгляд на Тамару и удалилась в сторону кухни.
Тамара одну за другой поставила пустые бутылки из-под пива под стол и оглянулась. В зале вагона-ресторана никого еще не было.
– Вечером приедем в Сочи, – проговорила она, наклоняясь к Гарику. – Пойдем в камеру хранения, оттуда в гостиницу. Интересно, номер нам уже заказан?
Гарик пожал плечами.
– Мне вот что интересно, – сказал он, – почему это наш шеф – Трубников – не объяснил нам суть нашего нового задания на месте? Вручил билеты на поезд до Сочи, продиктовал номер ящика в камере хранения Сочинского железнодорожного вокзала. И все. И сказал, что в этом самом ящике инструкции к нашим дальнейшим действиям. Что это за секретность такая? Почему это Трубников перестал нам доверять? Мы ведь столько уже на органы работаем – люди мы надежные, проверенные. Особенно я…
– Особенно ты, – рассмеявшись, подтвердила Тамара. – Да никакой тут особой секретности нет. Просто делом, которое нам хотят поручить, ведает Сочинское отделение МВД, понятно? Тебе Трубников разве не говорил? А, ну да… Ты ведь на последнее заседание опоздал.
– И что это за дело такое? – вздохнул Гарик. – Хорошо бы – не очень сложное… Да ладно – несложное. Несложные дела нам не поручают. Опять придется внедряться в какую-нибудь местную преступную группировку. А так хочется на горячем песке полежать, в синем море искупаться…
– Успеешь, – заверила его Тамара. – Уж несколько дней отдыха мы сумеем урвать. Тем более – ты не забыл? – по легенде мы супруги и едем на юг отдыхать.
– И правда! – обрадовался Гарик. – Только вот Трубников на активный отдых нам ни копейки не выделил.
– Наверное, от Сочинского МВД получим, – пожав плечами, проговорила Тамара. – Это же их дело, пускай они деньги и выделяют.
Из кухни показалась официантка с подносом, уставленным тарелочками с холодными и горячими закусками.
– Вот, – сказала она, – кофе сейчас будет. С вас двести тридцать пять рублей восемнадцать копеек.
– Ничего себе, – пробормотала Тамара, расплачиваясь, – вот так завтрак.
Поезд плавно остановился. Ваза с пластиковыми цветами качнулась на столике.
– Какая это остановка? – спросил Гарик у официантки.
– Краснодар, – посмотрев в окно, сказала официантка. – Долго стоять будем. Хоть поедите спокойно, а не в тряске… Ага, – проговорила она вдруг, снова выглянув в окно, – вот и те самые приятели.
– Какие приятели? – живо обернулась Тамара.
– Да те самые, – пояснила официантка, – которые твоих собутыльников разыскивали, – она кивнула на Гарика, – вот он знает…
Наскоро облачившись в черную майку и просторные черные брюки, Колобок резво выкатился на перрон.
– Ну и вырядились, – проворчал вышедший вслед за ним Тарас. – Солнце жарит вовсю, а ты заставил меня брюки с рубашкой надеть…
– Не спорь, – авторитетно высказался Колобок, – так надо. Шорты могут все дело испортить.
– Да какое дело-то? – Тарас злобно сплюнул в сторону. – Слушай, не нравится мне, что ты тут какие-то дела затеваешь. Нам что сказали – довезти товар до Сочи – раз. В поезде не высовываться – два. Мне уже и похмеляться не хочется. Мог бы и ты потерпеть несколько часов…
– Не могу, – отрезал Колобок, – хватит тебе ломаться. Очко играет? Тем более, хавки у нас никакой не осталось, а я привык каждый день питаться.
– Вот голову тебе оторвут, тогда отвыкнешь, – буркнул Тарас. – Ладно, что ты там задумал – пошли.
– Ага… – Колобок покрутил круглой головой, осматриваясь. – Вон туда! – махнул он рукой в сторону ближайшего высотного дома.
* * *
– И чем он там занимается?.. – проворчал себе под нос Тарас и сплюнул окурок на землю. – Уже десять минут прошло. Скоро отправление поезда объявят…
Он посмотрел на Колобка и скривился.
– Идиот…
Колобок присел на корточки рядом с лавкой, густо усыпанной старушками, о чем-то увлеченно с ними разговаривал, время от времени даже размахивая руками и издавая нечленораздельные восклицания.
Наконец он оглянулся на Тараса и махнул рукой. А когда Тарас двинулся к нему, подбежал к подъезду, быстро набрал номер кода на подъездной двери и остановился на пороге, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
– Ты куда направился? – спросил Тарас, шагнув в подъезд.
Колобок нетерпеливо оглянулся на улыбавшихся ему старушек и, оттащив Тараса от двери, захлопнул ее.
– Ты что? – спросил Тарас, оказавшийся в подъездной темноте.
– Давай, давай, – пыхтя, подтолкнул Колобок его к лестнице, – пошли наверх, времени совсем мало осталось. Потом объясню. Ты только сейчас не выступай. Вообще ничего не говори. Только стой за моей спиной и… и… и на пол смотри. Да – на пол, так лучше будет.
– Идиот! – проворчал снова Тарас, устремляясь, однако, вслед за Колобком вверх по лестнице.
Они пробежали два этажа, Колобок остановился наконец у какой-то ничем не приметной двери.
– Здесь, – пробормотал он.
– Что – здесь? – раздраженно спросил Тарас, которому уже порядком надоела таинственность, которую напустил Колобок вокруг устроенного им мероприятия.
– Добрые люди здесь живут, – ухмыльнулся Колобок, – отойди в сторонку и смотри в пол. А вообще… Лучше поднимись на этаж выше и стой там, чтобы тебя видно не было.
Тарас смерил Колобка тяжелым взглядом, дернул щекой, сплюнул ему под ноги, но все же поднялся на лестничную площадку этажом выше, нарочито громко стуча подошвами ботинок по ступеням.
