Ознакомительная версия.
Девушки настолько проголодались, что были бы рады любому угощению, и им очень понравился отличный хлеб мисс Сары с маслом и огурцы. После того как еда закончилась, мисс Сара сказала:
– Не знаю, как я могу продать поднос. Но стоит он двадцать пять долларов. Это очень старый поднос.
Диана легонько пнула ногу Энни под столом, что означало: «Не соглашайся, она отдаст за двадцать, если ты будешь держаться своего».
Но Энни была вовсе не расположена испытывать судьбу в отношении этого драгоценного для нее подноса. Она попросту согласилась заплатить двадцать пять долларов, и мисс Сара, похоже, расстроилась, что не запросила тридцать.
– Ну что ж, Я думаю, можете его брать. Только деньги мне нужны все сразу. Дело в том, что… Мисс Сара гордо подняла голову, щеки ее зардели. – …Я выхожу замуж, за Лютера Уоллеса. Он хотел жениться на мне еще двадцать лет назад. Он мне взаправду нравился, но он был бедный, и отец дал ему от ворот поворот. Я думаю, мне не надо было давать ему просто так взять и уйти, но я была тогда робкой, очень боялась отца. Кроме того, я не знала, что мужчины такие пугливые.
Когда девушки благополучно выбрались на улицу, лошадью стала управлять Диана, а Энни держала на коленях заветный поднос. Тишина зеленой, освеженной дождем улицы Тори то и дело прерывалась заливистым девичьим смехом.
– Ну, я поразвлеку твою тетю Джозефину, когда завтра поеду в город. Вот посмеется она над нашими приключениями. Да, ну и напереживались мы, хорошо, что всё это позади. А теперь у меня в руках поднос, дождь прибил пыль. В общем всё хорошо, что хорошо кончается.
– Мы еще не доехали до дома, – несколько пессимистичным тоном заявила Диана, – и никто не знает, что еще может случиться, пока доберемся. С тобой нельзя быть гарантированной от приключений, Энни.
– Для некоторых людей приключения это естественный образ жизни, – спокойно отреагировала Энни. – Это дар, он или есть у человека или его нет.
Глава 19
Просто счастливый день
– Ты знаешь, – как-то сказала Энни Марилле, – я считаю, что самые прекрасные и счастливые дни это не те, в которые случаются какие-то яркие и волнующие события, а именно те, которые приносят простые маленькие радости, одну за другой, плавно, как жемчужины, скатывающиеся с нитки.
Жизнь в Зеленых Крышах была наполнена вот такими днями, потому что приключения и неприятности Энни, как и других людей, не случались все сразу, а были разбросаны по времени, а между ними тянулись безобидные, счастливые дни, наполненные работой, мечтами, смехом и занятиями. Таким был и этот августовский день. С утра Энни и Диана покатали детей на лодке, доставив им огромную радость, потом все высадились на песчаном берегу и собирали травы, а ветер играл им старинные напевы, которые он выучил еще во времена молодости мира.
Во второй половине дня Энни пошла к Ирвингам, чтобы повидать Пола. Нашла она его на траве возле густой пихтовой рощи, которая закрывала их дом с севера. Пол лежал на траве, поглощенный книгой сказок. Он радостно вскочил, увидев Энни.
– Ой, я так рад, что вы пришли, учитель, – с жаром сказал он, – а то бабушки нет дома. Вы побудете, попьете со мной чаю, да? Так скучно пить чай все время одному. Вы знаете, учитель, я всерьез хотел попросить, чтобы ко мне присаживалась Мэри-Джо Янг и пила со мной чай, но, я думаю, бабушка не одобрит этого. Она говорит, что к французам надо относиться так, чтобы они знали свое место. А с Мэри-Джо трудно разговаривать. Она только смеется и говорит: «О, ты лучше всех ребятишек, каких я видела». И слова смешно коверкает. Я ей серьезно…
– Конечно, я останусь на чай, – весело откликнулась Энни на приглашение. – Мне до смерти хотелось, чтобы меня пригласили на чай. У меня слюнки текут, как вспомню вкусное песочное печенье твоей бабушки. Я его пробовала в тот раз, когда мы пили чай.
Пол встретил ее слова с большой серьезностью.
– Если бы это зависело от меня, учитель, – начал он, встав перед Энни и держа руки в кармашках, и его личико осветилось внезапным приливом заботы об Энни, – вы получили бы печенья от души. Но это зависит от Мэри-Джо. Я слышал, как бабушка говорила ей перед своим отъездом, что не надо давать мне песочного печенья, потому что оно слишком жирное для мальчиков моего возраста, вредно для желудка. Но, может быть, Мэри-Джо даст немножечко вам, если я пообещаю, что не съем ни одного. Будем надеяться на лучшее.
– Да, будем надеяться, – согласилась Энни, которой была по духу эта бодрая философия. – А если Мэри-Джо окажется твердокаменной и не даст мне ни кусочка печенья, то это не имеет ровно никакого значения, так что не волнуйся насчет этого.
– Это правда ничего, если она не даст? – с надеждой спросил Пол.
– Абсолютно, мой дорогой.
– Тогда я не буду волноваться, – сказал Пол и облегченно вздохнул, протяжно так. – Тем более что я надеюсь, что Мэри-Джо все-таки прислушается к доводам разума. Она не то чтобы от природы такая, что не всегда к ним прислушивается, а просто по опыту знает, что не стоит нарушать бабушкины приказания. Бабушка прекрасный человек, но люди, она считает, должны слушать, что она им говорит. Она была очень довольна мной сегодня утром, потому что мне наконец удалось съесть всю тарелку овсяной каши. Это было очень трудно, но мне удалось, бабушка говорит, что теперь сделает из меня мужчину. Знаете, учитель, я хотел бы задать вам очень важный вопрос. Вы правдиво ответите на него, да?
– Я постараюсь, – пообещала Энни.
– Вы не думаете, что у меня не в порядке с головой? – спросил Пол так, словно всё его существование целиком зависело от ее ответа.
– Господи, Пол, да нет же! – в изумлении воскликнула Энни. – Конечно нет! Откуда у тебя в голове эта мысль?
– От Мэри-Джо. Только она не знала, что я слышал ее. У мистера Питера Слоуна работает одна девушка, Вероника, и она приходила вчера вечером к Мэри-Джо, и я слышал, как они разговаривали на кухне, я как раз проходил через переднюю. И слышу, как Мэри-Джо говорит, как всегда коверкая слова: «Этот Пол очень странный мальчик. И говорит так странно. Я думаю, у него с чердаком не все в порядке». Я эту ночь так долго не мог заснуть, все время думал об этом, спрашивал себя: а вдруг Мэри-Джо права? Бабушку я как-то не решился спрашивать об этом, но твердо решил спросить вас. Я очень рад, что вы считаете, что у меня с головой все в порядке.
– Конечно в порядке. Мэри-Джо глупенькая, невежественная девушка, и ты никогда не обращай внимания на то, что она говорит, – с негодованием в голосе проговорила Энни, про себя решив дать миссис Ирвинг прозрачный намек на то, чтобы она приструнила Мэри-Джо за ее язычок.
– Ой, прямо камень с сердца, – промолвил Пол. – Если б вы знали, как я счастлив сейчас, учитель, спасибо вам. Чего же хорошего, если у тебя на «чердаке» не все в порядке, правда, учитель? Я думаю, Мэри-Джо потому так считает, что я иногда высказываю ей свое мнение о разных вещах.
– Это довольно-таки опасная практика, – заметила Энни, вспомнив о своем опыте.
– Хорошо, я постепенно расскажу вам о своих мыслях, которые я поведал Мэри-Джо, а вы посмотрите, есть ли в них что-то странное, – сказал Пол, – но я хочу подождать, пока не стемнеет. Это время, когда мне так и хочется рассказать о своих мыслях кому-нибудь, а если никого рядом нет, мне и приходится рассказывать Мэри-Джо. Но теперь я уж больше не буду, если она после этого думает, что у меня не все в порядке с «чердаком». Лучше перетерплю.
– А если уж тебе невыносимо захочется поделиться с кем-то, приходи в Зеленые крыши и рассказывай мне о своих мыслях, – предложила Энни со всей серьезностью, которая подкупала в ней детей, любящих, чтобы их воспринимали всерьез.
– Хорошо, я буду приходить. Но, я надеюсь, Дэви не будет там, когда я буду приходить, потому что он строит мне рожицы. Я не особенно обращаю на это внимание, потому что он такой маленький еще, а я уже довольно большой, но все равно это неприятно, когда тебе строят рожи. А Дэви такие рожи строит – ужас! Мне иногда страшно становится: а вдруг у него физиономия в нормальное положение не вернется. Он строит их мне в церкви, когда я должен думать о вещах священных. А вот Доре я нравлюсь, и она мне. Но теперь она мне нравится меньше, это после того как она сказала Минни-Мэй Барри, что собирается выйти за меня замуж, когда я вырасту. Я, конечно, могу жениться на ком-нибудь, когда вырасту, но сейчас я слишком мал, чтобы думать об этом, вы так не думаете, учитель?
– Конечно молод, – согласилась Энни.
– Если говорить о женитьбе, то меня в последнее время беспокоит еще одна вещь, продолжал Пол. Как-то на прошлой неделе у нас была миссис Линд, ее приглашала на чай бабушка. И бабушка велела мне показать миссис Линд фотографию моей мамочки, мне ее папа прислал в подарок на день рождения. Я вовсе не хотел показывать ее миссис Линд. Миссис Линд хорошая и добрая женщина, но она не такая, чтобы хотелось показывать ей фотографию мамочки. Вы меня понимаете, учитель. Но я, конечно, повиновался бабушке. Миссис Линд посмотрела и сказала, что она, конечно, очень симпатичная, но есть в ней, говорит, что-то от актрисы и она, должно быть, была намного моложе отца. А потом говорит мне: «На этих днях твой папа, похоже, снова женится. Как тебе это нравится иметь новую маму, Пол?» Ну, от мысли об этом у меня прямо перехватило дыхание, но я не показал вида, миссис Линд не заметила. Я посмотрел ей прямо в глаза вот как вам и говорю: «Миссис Линд, папа хорошо выбрал мне первую маму, и я доверяю ему, он выберет такую же хорошую и во второй раз». А я действительно доверяю ему, учитель. И все же, я думаю, если он даст мне новую маму, то он спросит моего мнения об этом пока не поздно… Вон Мэри-Джо идет звать нас на чай. Я пойду, поговорю с ней насчет песочного печенья.
Ознакомительная версия.
