Ознакомительная версия.
Корней поскрёб в затылке. Стараниями Вали-Киры его кудлатая голова впервые за десять лет была вымыта, подстрижена и расчёсана, однако привычка беспокоить макушку всей пятерней осталась.
– Лефтенант, – повторил он. – Оно, конечно… Полковник, начальник и всё такое. Только разговаривать с ним не хочу. И тебе не советую. Лучше уж с другими, с нашими.
– Не понял, – с недоумением сказал Фёдор. – А Лефтенант что, не наш?
– Уж и не знаю… Странно он себя ведёт. Два дня как в замке, а всё время молчит и к доктору приглядывается.
– Ну и что?
– Как что? Ты начальник или не начальник? Разговаривай, обсуждай, командуй! Принимай решения! А этот ровно в тину ушёл. Почему, спрашивается? А я тебе скажу, почему. – Корней понизил голос до еле слышного шёпота. – Или что-то обдумывает, или, вернее, чего-то ждёт.
Фёдор изумлённо посмотрел на бдительного лешего.
– А чего он может ждать? – озадаченно спросил он.
– Без понятия. Только своими глазами видел, как доктор после обеда ему подмигнул. Вот так!
С этими словами Корней показал, как доктор подмигивал Лефтенанту. Фёдор до того разозлился, что расхотел спать.
– А подмётными письмами они на ходу не обменивались? – язвительно прошептал он. – Померещилось тебе, а ты невесть чего напридумывал. Мнительный ты стал, Корней, ой, мнительный!
Корней раскрыл рот, чтобы ответить, но вдруг насторожился и поднял палец кверху: молчи, мол! Фёдор тоже насторожился. Слух и зрение у лешего были не в пример острее, чем у человека. Прошло с минуту, прежде чем боец услышал лёгкий шорох. Судя по звукам, на постели справа раздвинули шторы балдахина, и чьи-то ноги ступили на пол. Хотя почему «чьи-то»? Справа находилось ложе Лефтенанта.
Полковник крадучись пошёл по направлению к выходу. Выглянув из-за шторы, Фёдор убедился, что командир полностью одет, и на плече у него висит походная сумка. Дежа-вю какое!.. Сутки назад точно так же мимо них с Корнеем проскользнула зомбированная Валя-Кира. Но, в отличие от девушки, Лефтенант шёл совершенно сознательно, оглядывался по сторонам, и явно хотел остаться незамеченным. Было в этом нечто таинственное, неправильное и даже зловещее.
– За ним, – сказал Фёдор на ухо Корнею.
Дождавшись, пока еле слышно скрипнет дверь в спальню, сын эфира с лешим тихонько выскользнули из-под балдахина и последовали за полковником.
Ступая по-кошачьи бесшумно, Лефтенант прошёл по коридору, направился к лестнице и начал спускаться. Следом крались Фёдор с Корнеем. В полумраке, царившем на первом этаже, полковник пересёк просторный холл, чуть не наткнувшись на железного рыцаря с мечом, и направился к обеденному залу. «Он что, проголодался?» – мелькнула у Фёдора глупая мысль. Однако спустя несколько секунд всё прояснилось.
Дверь, ведущая в зал, была распахнута. Полковника ждали.
Во главе накрытого стола, как и днём, сидел Хаос в полном императорском облачении: мантия, корона, массивный медальон, украшенный драгоценными камнями.
– Присаживайтесь, полковник, – любезно сказал доктор, не вставая. – Надеюсь, теперь мы можем поговорить без помех. Признаться, ваши спутники надоели мне сверх всякой меры.
Глава двадцать вторая
Аргумент полковника
Ещё в Хаудуюдуне Фёдора научили ходить крадучись, словно хищник. «Бесшумная походка тигра – залог его пропитания», – сказал как-то мудрым жестом Суй Кий, по-доброму улыбаясь в редкую бороду. Что касается Корнея, то, как лесной уроженец, он привык двигаться совершенно беззвучно, чтобы ни одна ветка не хрустнула, ни один сучок не треснул. Вслед за Лефтенантом разведчики обошли рыцаря с мечом, незаметно проскользнули в ночной сумрак обеденного зала, разгоняемый лишь пламенем камина, и, пока доктор с полковником обменивались приветствиями, затаились в густой тени угла.
– Я рассчитывал, что мы встретимся ещё вчера, – заметил Лефтенант, усаживаясь на стул рядом с креслом Хаоса и ставя сумку на пол.
– Днём раньше или днём позже – разницы нет, – откликнулся доктор, поигрывая медальоном. – По крайней мере, вы успели отдохнуть.
– А вы в это время пытались устроить личную жизнь, – сказал полковник, и в его невозмутимом голосе Фёдор уловил насмешку. – Но, кажется, без особого успеха?
Доктор выдержал паузу.
– Девушка всё равно будет моей, – наконец произнёс он.
– Мне кажется, у Фёдора на этот счёт другое мнение, – небрежно обронил полковник.
– При чём тут его мнение? Парень без пяти минут не жилец.
Лефтенант пожал плечами:
– Что-то долго длятся эти пять минут. Сначала он избежал отравления, которое по вашей просьбе организовал император. Счастье, что лакей Августа предпочёл покончить самоубийством, лишь бы не выдать господина. Феноменальная преданность!..
Как только до Фёдора дошёл смысл сказанного Лефтенантом, дыхание перехватило так, словно ему от души врезали под дых. Сын эфира растерянно оглянулся на Корнея. Что это? О чём говорит полковник?!
– Следом парень уложил монстра, которого вы забросили в Москву, – продолжал перечислять Лефтенант. – Ещё одного монстра Фёдор прикончил уже здесь, в зоне. Между делом он обезвредил дубов-киллеров, которых вы натравили на экспедицию. Тогда я подбрасываю ему в сапог ядовитую железку, и что же? Да ничего! Зря только яд перевёл. Как он почуял опасность, ума не приложу…
Да что же это?! Фёдор изо всех сил потряс головой. Так вот кто пытался его убить! Но почему, зачем? А главное – за что?.. Корней, потрясённый не меньше бойца, предусмотрительно зажал ему рот, и вовремя: сдавленное рычание сына эфира утонуло в ладошке лешего.
– Можете не продолжать, – раздражённо сказал Хаос. – Я сам веду счёт неудавшимся покушениям.
– Тогда как вы объясните причину его неуязвимости? – вкрадчиво спросил Лефтенант.
– Никак, – отрезал доктор. – Сам не понимаю. Ощущение такое, что за этим, в общем-то, заурядным парнем стоит некая сила, по меньшей мере, равновеликая моей. И природа этой силы мне абсолютно неясна. Больше того: вот уже три дня я пытаюсь нечувствительно отсканировать его сознание. Однако всякий раз натыкаюсь на какую-то завесу, полностью экранирующую головной мозг. Это лишний раз подтверждает мою догадку. Причём, как мне кажется, Фёдор и сам ничего не знает о своей силе. Он просто воспринимает её как данность, и пользуется по мере необходимости. Или, точнее, она сама пробуждается в критических ситуациях.
Раздражённо махнув рукой, Хаос взял хрустальный графин и налил по рюмке коньяку. Лефтенант задумчиво чокнулся и пригубил.
– Теперь-то ясно, почему вы настаивали, чтобы Фёдор не попал в экспедицию, и пытались всячески его убрать, в том числе с нашей помощью, – сказал он, морща лоб. – Но как вы вообще догадались, что с этим парнем лучше не связываться? Так сказать, изначально?
Доктор ответил не сразу. Он поднял рюмку, посмотрел, жёстко щурясь, на пламя камина сквозь призму благородного напитка и допил залпом. Поморщившись, взял дольку засахаренного лимона.
– Интуитивно, – наконец сказал он. – Все предыдущие экспедиции, как вы помните, инициировались Советом герцогов, и я их просто ликвидировал. Эту экспедицию мы согласовали с Августом как легальный способ забросить в зону связного в вашем, полковник, лице. (Лефтенант слегка поклонился.) В очередной аудиозаписке с Гермесом Август назвал предполагаемый состав участников…
– М-да, – невольно хмыкнул полковник. – Насчёт Гермеса вы остроумно придумали…
– А что оставалось? – отмахнулся Хаос. – Не тянуть же проводной телефон между зоной и резиденцией императора. В зоне все виды радиосвязи не действуют по определению. Я сам покинуть её на этом этапе в силу разных причин не могу. Позвать императора в гости – тем более. Телепатическая связь на таком расстоянии пока нереальна. Вот и пришлось сконструировать электронного почтового голубя…
– Да, конечно. Я вас перебил, прошу извинить.
– Так вот, состав участников… Фамилия Огонь мне сразу не понравилась. И чем больше думал, тем меньше нравилась. Особенно с учётом его двухлетнего обучения в Хаудуюдуне.
– Причём тут Хаудуюдунь?
– Запомните, полковник: Китай всегда и всюду при чём. Никогда не знаешь, чего ждать от Китая. Тем более, этот мистический монастырь… Парня могли научить такому, что европейцу и не снилось. Да, похоже, и научили… Кстати, я заметил у него на пальце яшмовый перстень. А вы знаете, что яшма – мощный талисман, оберег? Не в монастыре ли подарили?
Работа с ноосферой невероятно развивает интуицию. И она говорила, что с Фёдором будут большие проблемы, вплоть до противостояния. Будут, – и всё. Без комментариев. Поэтому я категорически возразил против его участия в экспедиции. Однако ваш кардинал и командир дружины… как его… Хоробрых, выкрутили Августу руки: дескать, лучший боец, проверенный человек и всё такое. Император сообщил через Гермеса, что вынужден согласиться на включение Фёдора в состав участников.
Ознакомительная версия.
