После определения иерархии начинается следующий этап: под названием «раздача слонов». То есть собственность – имеющаяся в распоряжении – пропорционально назначенным процентам между акционерами распределяется. Почему бесплатно? Тут вы неправы: разве допустимо такое? И пускай одну десятую процента, но мы всё-таки честно заплатим. Чтоб прочие не могли придраться: почему, мол, им дают, а нам нет?
Однако чтобы подобная операция не слишком заметно выглядела, требуется организовать солидное прикрытие. И лучше всего таким образом: организовать общую «раздачу слонов». То есть слоников, конечно, потому как сравнение доли акционеров ООО с долями прочих даже как-то странно и просто неприлично.
После завершения процедуры следует подвести баланс: хотя бы ради интереса. Сразу тогда можно будет выявить, кто лучше реализовал свои возможности: и здесь допустимо даже некоторое перераспределение пакетов акций.
Что же дальше? А дальше начинается, можно сказать, самый интересный этап: это когда мы для своих людей всяческие послабления создаем. То есть: нагрузив всех прочих почти до крыши, для своих людей мы эти условия несколько по-другому обеспечиваем. Пропорционально доле каждого пайщика, естественно. Так что пока все прочие медленно угасают и загибаются, мы тихой сапой их также под себя подгребаем: не всё подряд, разумеется, только лучшее. Как зачем? Странные вопросы вы иногда задаёте, просто диву даёшься: чтоб хорошо было. Нам, разумеется, нам, кому же ещё?
А что касается всяких прочих, кто к этому делу также приложиться пытается, то здесь вариантов быть не может: или ты с нами, или против нас. То есть: либо честно свою долю в общак вносишь, либо до свидания: на том свете увидимся. Как почему? Чтоб не мешался и под ногами не путался. А то ещё и перехватить жирный кусок – не для него предназначенный – сможет. Знаем мы этих шустриков, но не боимся: и в гробу они как-то краше сразу становятся, просто на заглядение. И когда под бетховенский мотив очередного неудавшегося Рокфеллера медленно загружают в печь, то хочется пожелать ему счастливого пути и внятно дать понять всем прочим: ну как, видели? И если не хотите отправиться тем же маршрутом, то не лезьте: куда вас не просят.
Однако в последнее время много нахалов расплодилось. И на всех уже не хватает профессионалов, приходится иногда даже второсортных киллеров привлекать: для тех, кто попроще и не так важен. А что с него, с второсортного, возьмёшь? Он и стрелять как следует не умеет, и бегун неважный: пару случайных прохожих завалит, а клиента только подранит и ещё кучу вещественных доказательств после себя оставит. Приходится ликвидировать такого: потому как сыщики сдуру и на след выйти могут, и не дай бог загребут ещё – какая неприятность! – а там уже специалисты знающие и опытные: уж они-то душу из него вместе с информацией вытрясут, и не дай бог он окажется человеком со сведениями, и что же тогда? Неужели всё отделение ликвидировать? Ни в коем случае: мы же гуманисты и цивилизованные люди.
И поэтому соответствующий фон для происходящего должны создать: чтоб не наносить душевных травм. То есть: кто посвящён, тот уже всё знает, для душевного же благополучия прочих следует создать дымовую завесу. Из розовых облачков и малинового тумана. Что же касается специалистов по данной части, то далеко за ними бегать не обязательно: всё уже давно есть. Даром что ли предшественники – которым мы под зад коленом дали – жевали свои бутерброды с икоркой? Ни в коем случае: обидное, можно сказать, по поводу старых кадров мнение и унизительное. Как и для всего народа.
Потому как народ в нашем деле вещь главная и наипервейшая. Почему это? А шкурку мы с кого спускать будем? И чтоб он побольше шерсти и жира нагулял, от волнений его необходимо всячески оградить: а то чего не то подумает, знаем мы его наклонности. Потому и тишина и порядок желательны образцовые: примерно как на кладбище: одна аллейка, вторая аллейка. Перпендикулярно им третья. И ни звука под раскидистыми деревьями, только птички в ветвях чирикают.
Что же касается птичек, то лучше всего подойдут воробьи: птица всем знакомая, привычная, можно сказать, и никого не раздражающая. Чирик-чирик, и всё готово: всем всё ясно сразу становится. А то какой-нибудь чижик или соловей зальётся и давай трели испускать: одна другой сложнее и заковыристее. Даже не знаешь, что подумать обо всех его художествах: то ли без самки скучает, то ли есть просит. Но есть мы ему не дадим: не надобен он нам, засранец голосистый. Почему? А вдруг он нам всех покойников разбудит и с того света призовёт – вы представляете, что тогда может получиться? Вот то-то и оно: так что подкармливать мы будем только серых: кто чирикать только может и на большие гадости неспособен.
Хотя для экзотики можно и к услугам попугайчиков – из далёких краев – время от времени обращаться: они создания пёстрые и красивые, и шикарным оперением сразу кучу народа завлечь и привлечь могут: хотя звуки, ими издаваемые, мало отличаются от традиционного чириканья. Ну и что же здесь такого? Им за один только шикарный хвост с переливами полную кормушку насыпать стоит; тем более что ради такого хвоста – чтобы вблизи на него полюбоваться – и создаётся вокруг столпотворение и толкучка.
Подкормив же всех, кого следует – и пташек небесных, и специалистов по дымовым завесам, и остальных сотрудников – необходимо и с другой стороны тылы прикрыть: от бывших соратников, отодвинутых вследствие пинка под мягкое место от главной кормушки. Они ведь не хуже нас всё понимают, и к ним стандартная методика неприменима: мозги кому надо прокомпостировать они сами прекрасно могут. И время от времени вдруг начинают ручонками махать и нехорошими словами обзываться. А что же мы? Мы тоже можем сдачи дать: если потребуется. Но обычно для этих целей специальных сотрудников привлекаем: тщательно обученных и натасканных. И уж они-то мигом всё объяснят и растолкуют, и только полный невежда, закосневший и безнадёжно отставший в развитии, не поймёт, что вон те вон деятели – его главные враги, и быть по-другому просто не может.
Однако изредка – по стечению обстоятельств – неудачливые бывшие соратники неожиданно получают подкрепление – не знаю уж от кого и каким образом – и начинают уже не просто выражаться, но и неприлично вести себя: бить посуду, рвать книги и прочими недостойными делами привлекать к себе внимание. Ну что тут можно поделать? Для буянов у нас имеется особая методика: проверенная веками и тысячелетиями, одним словом: из арсенала главных достижений цивилизации. То есть: кого можно – связать и в психушку, а крепко окопавшихся – из пушек. Чтобы знали в следующий раз, кто в доме хозяин, и почему нельзя портить его вещи и писать на ковер: он же в чьей-то собственности, и что должен чувствовать хозяин при подобном неуважении? Правильно: сильную обиду и желание отомстить.
Вот он и чувствует её; но поскольку человек он незлопамятный и отходчивый, то вполне может тех засранцев простить: то есть скостить им срок отсидки. С чего бы это? Ну например: потому что однокорытники, и на одних и тех же пастбищах в далёком прошлом травку жевали. Такое не забывается, уж вы мне поверьте. Тем более: неизвестно ещё, как дело дальше повернётся, и не пройдёт ли как-нибудь однажды комбинация, противоположная той, с которой начиналась нынешняя эпоха: не знаю даже как получше обозвать её. И тогда старые обиды могут захлестнуть победителей высокой волной, и лёгким дождичком покажется ливень по сравнению с наступившим ненастьем, и старые крабы и змеи выползут из глубоких нор, чтобы устроить долгожданную охоту, и их новые жертвы, совсем недавно сильные и могущественные, будут умерщвлены и обглоданы до костей, а сильный дождь и буря сначала выбелят жалкие останки и очистят их от всех следов жизни, и потом раскидают по широким просторам, бывшим когда-то полностью подвластными их неудачливым и невезучим хозяевам.
Ох, простите, я совсем заболтался, и вижу, что напугал вас: не случится такого, не случится. Скорее всего. И вам с папашей особо нечего беспокоиться: во всяком случае в ближайшие лет сорок-пятьдесят. А там уж: какая разница? Особенно вашему папаше. Все мы там будем, это уж точно. Но спешить в том направлении не следует: мало ли что? А вдруг где-нибудь обнаружится боковая ветка, и составу удастся-таки свернуть на новый путь: у меня ведь нет топографической карты, и вряд ли кто-то возьмётся утверждать, что был уже в той местности и изучил её как ладонь своей руки? И потому не будем впадать в панику: особых поводов пока что нет. Так что можно продолжать веселиться и развлекаться: если, разумеется, есть на что. Но с этим-то у нас, я надеюсь, никогда не заржавеет. Ведь правда же?
А что касается совершающихся событий, то я бы предложил небольшой эпиграф: «хапай с нами, хапай как мы, хапай лучше нас». Как вам идейка? Вполне сгодилась бы, и во всяком случае очень даже удовлетворяет основному условию: отражает главное направление развития. Так что все, данному лозунгу следующие, и становятся героями и кумирами – вы ведь тоже так думаете? – и они-то как раз и получают возможность войти в долю – помните, я обещал рассказать об этом? – если, разумеется, останутся в целости и сохранности, и доживут до того момента, когда весы истории качнутся в их сторону, и благосклонная милость верховного пахана заставит умолкнуть всех недоброжелателей – а они обязательно имеются – и под высочайшим патронажем счастливец сможет наконец вступить в заповедную зону, где круглый год деревья усыпаны столь сладкими плодами и среди ветвей порхают и нежно поют разноцветные райские птицы.
