солнца, она была словно сердце — постоянно в движении. При свете дня по территории сновали рабы, а при заходе солнца — вездесущие патрули демонов. Несмотря на простенькое, несколько прозаичное название, «Рассветом» её нарекли не шутки ради. Всем живым, будь то демоны или люди, коих рогатые брезгливо называли хуманы, свойственно стремиться выжить — встретить рассвет. Если дожил до первых лучей солнца — считай живой, и у тебя есть ещё в запасе сутки, чтобы попытаться вновь, встретить рассвет.
Ограждённая высоким частоколом территория колонии, размером с половину квадратного километра, вмещала в себя помимо бараков ещё и административные здания, оружейные, дозорные вышки, общежитие для «вольнонаёмного персонала», склады, пару малых полигонов, а также небольшие особо укреплённые помещения для содержания провинившихся рабов. Самоуправление осуществлялось за счёт расквартированной сотни воинов — центурии, входящей в состав Пятого Демонического Легиона.
Колония была возведена в степи, всего в паре сотен метров от ближайшей рабочей штольни каменоломни, что находилась на опушке леса, где вовсю хозяйничали химеры и иное зверьё.
(Штольня — горизонтальная или наклонная горная выработка, имеющая выход на поверхность, проведённая на местности со сложным рельефом)
Ведо́мые лишь естественными инстинктами, сбиваясь в стаи, химеры представляли реальную угрозу и являлись естественными противниками любого антропоморфного вида. Коварно осуществляя периодические набеги на рабов, они уменьшали поголовье дармовой рабочей силы. В одиночку противостоять им было невозможно, тогда как сильных демонов они чуяли за версту.
Эволюционируя под влиянием кристаллитов Хаоса, бывшие звери претерпевали порой ужасающие метаморфозы. Идеальные хищники, венец творения природы или новая ступень эволюции — их можно было называть по-всякому, суть оставалась неизменной, увидел химеру — беги.
* * *
Войдя в помещение, где содержался больной юнец, Клаудия впала в ступор — парень бился в агонии и стонал от невыносимой боли.
Подскочив к мальчишке, знахарка приложила ладонь к его горячему лбу. Попытки разбудить и лёгкие толчки не увенчались успехом, потому она стала что есть мочи трясти его за плечи.
— Да очнись же ты, мальчишка! — знахарка нервно трясла за плечи парня, что никак не мог проснуться.
Распахнув жёлтые глаза, юноша сначала не мог осознать где оказался, а после пришло понимание, понимание произошедшего.
* * *
Просмотренные воспоминания были, как никогда, свежи. Юнцу было естественно тяжело прочертить грань между своей памятью и чужой, особенно когда своей толком не существует.
Проживая чужую жизнь, смотря на мир «навязанными» глазами, прочувствовав на своей шкуре боль, любовь, радость отцовства и нежность любимой женщины, а после всё потерять, чтобы превратиться в несущего смерть, боль и отчаяние — жестоко.
История жизни Вардана, теперь стала собственной памятью парня и несмотря на то, что он прекрасно осознавал и помнил разговор с многоликим миссионером, юнцу становилось страшно от представления, какая судьба ему уготована.
Отныне он Вардан, а история его жизни, его опыт и знания — часть личности парня.
— Я не могла тебя разбудить! — произнесла Клаудия, неотрывно смотря в жёлтые глаза юноши, — Как ты себя чувствуешь…
— Вардан, — перебил её мальчишка. — Моё имя — Вардан, — пояснил он опешившей женщине.
— Хорошо. — неосознанно погладила она его по голове, но её рука была аккуратно сброшена, Вардану не нужна забота, ведь если её не будет, то нечего будет терять.
— Я рада, что память к тебе возвращается, — не обращая на грубость внимание, улыбнулась женщина вполне искренне. — Так как ты себя чувствуешь, Вардан?
— Болит голова, — признался он, двигая подушечками пальцев по вискам.
— Сейчас… — побежала женщина к шкафчику, — вот держи, пей! — всучила ему мензурку, знахарка на мгновение присмотрелась к темноволосому мальчишке, взгляд которого всего за одну ночь изменился до неузнаваемости.
«В нём больше нет той молодости», — подумала женщина, смотря в жёлтые глаза парня.
— Вот ещё, поможет тебе быстро встать на ноги, — ведьма протянула Вару ещё один пузырёк с мутной жидкостью. — Микстура укрепляющая тело и временно повышающая общую выносливость организма, — пояснила она в ответ на недоверчивый взгляд, совсем несвойственный юнцу его возраста.
Ох, как же она хотела воспользоваться давно не используемой магией и узнать всё о причинах такого изменения, но нет. Последствия могли быть слишком печальными.
Проследив за приёмом лекарств и перекинувшись с Варом парой ничего незначащих фраз, Клаудия, поняв тщетность потуг разговорить юнца, на прощание посоветовав тому прикинуться полностью здоровым и, сообщив о скором визите декана, удалилась.
(Декан — десятник демонического легиона)
Оставшись лицом к лицу с собственными мыслями, беспризорник, взявший имя Вардан, занялся самокопанием.
Определяя причинно-следственную связь изменения собственной личностной матрицы, парень сделал вывод, что он не становится копией седого путешественника, его личностное развитие движется по собственному пути.
Если бы у него не осталось той толики воспоминаний, после внезапного пробуждения (сутки назад), страшно представить, чтобы произошло, проживи он чужую жизнь, не имея собственной личности.
Теперь же, обладатель жёлтых глаз мог самостоятельно взвесить те действия, мысли и решения настоящего Вардана, без оглядки на навязанные ему чувства, эмоции и образ инородного стремления.
Благо с ним также остались те поверхностные крохи вороха воспоминаний о десятках прожитых жизней длани божьей, что подобно снежному кому, обрушились на него в момент первого пробуждения. Их было недостаточно для полноценного осознания, но дополняя просмотренную жизнь Вардана, вполне хватало для общего развития.
Перейдя на новую тему размышлений, взрослый юнец подумал, что с его стороны было верным решением не спрашивать в лоб Клаудию, о её причастности к ковену, ведь он всё ещё не знал где очутился и какие здесь царят устои.
С полученным опытом общения с ведьмами, парень с лёгкостью опознал представительницу этого профиля, что добавило понимания логике действий и слов слуги бога.
Сидя на кровати и смотря отсутствующим взглядом на запертую, громоздкую, деревянную дверь, обитую металлическими пластинами, Вар смог уловить момент, когда она пришла в движение.
В помещение вошли два демона, точнее, демон и демонесса. Первый был знаком юнцу, как обладатель «лёгкой» руки, в то время как вторая, оказалась симпатичной незнакомкой.
Внезапно, в нос мальчишки ударил настойчивый запах корицы, отчего парень непроизвольно сморщил нос.
С этим запахом у Вара ассоциировались воспоминания о Марии — матери настоящего Вардана. Из-за занятия травничеством, в отчей хижине постоянно витало амбре многих трав, корений, выжимок и специй, но отчего-то именно запах корицы, напомнил беспризорнику о потерянном детстве.
Демонессе на вид было около 25–30 лет, у неё были заплетённые в маленькие косички кудрявые, тёмные волосы средней длины, небольшие рожки, прямой нос и острые черты лица. На фоне её светлого цвета кожи сильно выделялись голубые глаза и карминовые губы. Небольшая
