Радиомастер извлёк из рюкзака металлический бочонок.
– Конденсатор заряженный. Если эти проволочки поднести к кому-нибудь, так трахнет – закачаешься!
– Отлично. А у тебя что? – спросил Холодилин мальчика.
– У меня ничего, – сказал Пылесосин. – Разве вот это. Он показал что-то, завёрнутое в промасленную бумагу.
– Что это?
– Запасная пружина к часам. Скрученная.
– Откуда?
Пылесосин опустил глаза.
– У хозяйской девочки стащил.
– Вот ещё! – ахнул Новости Дня. – Зачем?
– Для Ивана Ивановича. Хотел ему подарок сделать. Может, девочка не заметит.
– Как же, не заметит! – сказал радиомастер.
– Час от часу не легче!.. – заметил Холодилин, и наступила сердитая пауза. – Ладно, делать нечего, – продолжил холодильный мастер. – Но если об этом узнают в управлении, нам здорово нагорит!
– Может, положить на место? – спросил Пылесосин.
– Теперь уже поздно. Только хуже будет, – сказал Новости Дня.
– Ладно, – сказал Холодилин. – Может, обойдётся. А сейчас всем спать.
До рассвета у нас есть ещё несколько часов.
Его комната была разобрана. Ни диванов, ни кроватей. И все улеглись на полу, положив под голову рюкзаки с инструментами и оружием. Рядом тепло посапывали два пленных Андрея Андреевича.
Глава 16
ЛУЧШИЕ ЗУБЫ КОРОЛЕВСТВА
Мастера были во всеоружии.
– Всё! – сказал Холодилин. – Теперь вперёд! Посмотрите, мы ничего не забыли? – Он стал поднимать крышку люка.
– Боюсь, вас там схватят, – предупредил белый мышонок.
– Могут, – кивнул Холодилин. – А мы вот как сделаем… Эй, парень, давай твою пружину.
И все поняли, что задумал мастер.
Пылесосин вынул из рюкзака тяжеленный свёрток. Что-то промасленное и крепко перевязанное проволокой. Раз! – и свёрток полетел вниз, в подвал.
– А теперь ждём.
Внизу под люком сначала всё было тихо. Потом послышался торопливый топот. И голоса.
– Это я нашёл! Я первый увидел! – кричал мышонок Подмышкин. Ему очень хотелось уйти из кавалерии и снова стать лейтенантом.
– Нет, я! – спорил лейтенант Мышкин, который всей душой рвался в генералы. Для убедительности он даже встал на свёрток, как на пьедестал.
– Нет, это мы нашли! – кричали два каких-то колбасных генерала.
Всё больше и больше мышей собирались на площади. Суматоха и шум росли. И вот прибыл король. Все разошлись и уступили ему дорогу к свёртку.
– Ваше величество, – сказал Мышкин, – эта штуковина упала сверху. И она вся промасленная.
– Что с возу упало, то пропало. Так говорит народ, – заявил король. – А у меня пока ещё нет оснований ему не доверять.
– Кому вы поручите торжественно перегрызть проволочку? – спросил Мышкин.
– Я сам её перегрызу, – отвечал король. – Мои зубы, пожалуй, самые лучшие в королевстве.
– Не завидую я его зубам, – грустно сказал Холодилин. – Такие пружины делались из лучшей немецкой стали.
Послышался звук, будто кто-то пилил металлом по металлу. Потом раздался ужасный звон и треск. И пружина плеснула во все стороны.
Она раскручивалась всё больше и больше по площади, и кругами разбегались и разлетались во все стороны рядовые и генералы колбасной армии.
– Вперёд! – сказал Холодилин.
Он сбросил в люк кусок проволоки, и мастера заскользили вниз, как пожарные при пожаре.
Главная площадь мышиного города была пуста. Никого.
Только Иван Иванович что-то радостно кричал из автобуса. Мастера выпустили его, обнялись и с огромным трудом скрутили немецкую пружину.
– Ну как местная публика? Вредный народ? – осведомился Холодилин.
– Нет. Бестолковые они, а так ничего. Кормили меня, здоровались. Если бы не их король, с ними можно ладить. А вы почему с рюкзаками?
Ему рассказали обо всём, что случилось за это время наверху.
– Значит, уходим? – спросил Буре.
– Да. И как можно скорее, пока местные умы не прочухались.
– А Машка где?
Холодилин хлопнул себя по лбу:
– Забыли! Я сейчас.
Он стал карабкаться вверх по проволоке. Обратно в люк. Остальные ждали его внизу.
– Нет Машки! – через некоторое время высунулся Холодилин. – Я всё обыскал. Пропала!
– Без Машки я не пойду, – упёрся Буре. – Хоть вешайте.
– Иван Иванович, – сказал Пылесосин, – нам надо уходить. Там, наверху, нас девочка разыскивает, а здесь – мыши. Пропадём мы.
– А я без Машки пропаду… – Буре так расстроился, чуть не плакал.
– Эй, – крикнул Холодилин радиомастеру, – что будем делать?
– А ничего, – отвечал Новости Дня. – Надо было раньше думать. А сейчас он прав. Нельзя ему без кукушки в город.
– Тогда подымайтесь сюда. Решать будем.
Один за другим гарантийные человечки поднялись в холодильник.
Мышонок Вася последовал за ними.
– Нам бы где-то спрятаться надо, – сказал Холодилин. – Чтобы девочка нас не нашла. И переждать.
– А где ты от неё спрячешься? – сказал Новости Дня. – Она такая настырная. Хоть на люстру залезай!
– А что? – задумался Холодилин. – Это мысль. Можно и на люстру.
– А как? – спросил Пылесосин.
– А так! – отвечал Холодилин. – Присоски на что?
Он вытряхнул из рюкзака резиновые присоски.
– По очереди и полезем. Один залез и другому сбросил.
– А хозяева? – сказал Буре. – Вдруг они нас заметят! Смотрите, уже совсем светло.
– Не заметят, – возразил Холодилин. – Утренний сон самый крепкий. Первым полезет Пылесосин. Затем Буре. А потом мы с радиомастером.
– А тебе, Вася, – обратился он к белому мышонку, – поручение будет важное. Ты здесь все ходы и выходы знаешь. Разведай, куда Машка пропала. Машка – это кукушка из часов.
– А что с пленными делать? – спросил Пылесосин про Андреев Андреевичей.
– А ничего. Дать им колбасы вдоволь, и пусть идут. Не будете спорить? – спросил он у мышат.
– Мы что, больные? – ответили Андреи Андреевичи. – Или шлёпнутые? Мы вам тоже про Машку будем узнавать. Потому что вы нам понравились.
Пылесосин, перебирая присосками, как ящерица геккон, забирался вверх по стене, а потом пополз по потолку. Вот он добрался до люстры, уселся на краю, отстегнул присоски и сбросил их вниз.
Следом полез Буре, затем Новости Дня.
Последним на люстре оказался холодильный мастер.
– Порядок! – сказал Холодилин.
– Вот теперь, – сказал радиомастер, – мы как раз и попали в ловушку.
– Это почему ещё?!
– А потому. Как же мы слезать отсюда будем?! Вверх же мы присоски не забросим!
Мастера, как по команде, схватились за головы:
– Караул!
Ситуация была более чем неприятная.
Утром Татьяна внимательно исследовала все меловые дорожки.
– Мама, мама! Иди сюда. Есть человечки! Есть человечки! Вот, пожалуйста, они следы оставили!
– Как так следы? – спросил Холодилин радиомастера. – Ты что, слезал с лошади?
– Нет, не слезал. Просто мой мышонок пониже. И я, наверное, ногами задевал.
– Мышиные лапки я вижу, – с тревогой сказала мама. – А насчёт человечкиных следов сомневаюсь.
– А я не сомневаюсь! – кричала девочка.
– Глупость всё это! – сказала мама. – Я тридцать лет на свете живу, а ничего подобного не слышала. Вот котёнка я тебе, пожалуй, подарю.
– И котёнок хорошо! И человечки хорошо! – танцевала девочка. – Я их теперь обязательно найду. Они где-то около холодильника прячутся.
– Ты сначала позавтракай, – сказала мама. – И подумай ещё: стоит ли их ловить, раз они от тебя скрываются?
И девочка сразу погрустнела:
– Ты знаешь, мамочка, наверное, не стоит. Мне просто на них посмотреть хочется, как они там живут. Я даже сама не знаю, откуда во мне такое ловительство. Я посмотрю на них и отпущу.
Всё-таки вредная половинка Яна не всегда брала верх. Юшечка тоже могла говорить своё слово.
Гарантийные сидели на люстре и ломали головы: как же им теперь спуститься, как выбраться из западни.
А в доме вовсю шли приготовления к дню рождения. Покупались продукты, мылся пол, и девочка Таня всё говорила маме:
– Мама, мама, обязательно отодвинь холодильник! Вон за ним как много пыли.
– Придумал, – вдруг сказал Холодилин, сидя на краю люстры. – Есть выход. Мы парашюты сделаем.
– Как же мы их сделаем? – возразил Новости Дня. – У нас и материи нет.
– Нам и не нужна материя. Мы их из нитрокраски сделаем. Вот эти лампочки большие видите?
– Видим.
– Мы верхушки нитрокраской покроем из пульверизатора. Краска высохнет, и получится плёнка. Пожалуйста, снимай её – вот тебе и купол парашютный!
