Глава 10
Эмин
– Яра, открой, пожалуйста, дверь. Я стою у тебя под парадной.
– Что?
В трубке домофона появляется: то ли писк от радости, то ли перепуганный визг. Но уже через мгновение с металлической двери снимается блокировка и я захожу в подъезд.
Яра ждёт меня на лестничной клетке. Одетая в короткий халатик и с двумя хвостиками на голове она похожа на малолетку, отчего я начинаю сомневаться в грядущей перспективе – жить под одной крышей с дочкой Мирослава.
Увидев меня, Ярина скрещивает на груди руки, спину вытягивает струной. Делает вид, что её не трогает наша встреча, но я же вижу, как яркий румянец расползается по щекам, а уголки губ подрагивают в полуулыбке.
– Неожиданно, – говорит Яра, сканируя меня с головы до ног заинтересованным взглядом. – И чем обязана этой встрече?
– В квартиру впустишь, тогда и расскажу.
– А если не впущу, хм?
– Тогда предлагаю спуститься и поговорить в моей машине. Лишние уши нам ни к чему.
Цокнув языком, Яра просит меня подождать её на улице – не хочет, чтобы я встречался с её бабушкой. Понятия не имею, чем успел не угодить её бабушке, но делаю так, как просит Яра.
Девочка заставляет меня ждать. Я поглядываю на окна её квартиры, а затем на циферблат наручных часов. Если через пять минут эта стрекоза не спустится на улицу, то пусть пеняет на себя. Я пять часов провёл за рулём, чтобы встретиться с ней лично и обо всём поговорить тет-а-тет, а мог просто позвонить.
Ухмыляюсь.
Не мог ты ей позвонить, дружище. Себе-то хоть не ври.
"Пообещай мне, что в самое короткое время заберёшь Ярину под своё крыло", – просил меня Мирослав буквально вчера, как только его вывели из зала суда в наручниках, взяв под стражу.
Наконец-то дверь в парадной открывается и на горизонте маячат два хвостика. Ну хоть халат свой сняла.
– Извини, что заставила ждать. Бабушка задержала, – пожимает плечами Ярина, остановившись напротив меня.
– Садись, – киваю на машину. – Кофе где-то попьём и поговорим.
Ярина ведёт бровью, мол, на такое она не подписывалась и уже через мгновение с хорошенького рта вылетает следующее:
– Вообще-то, я не езжу в машине с людьми, которые просят меня держаться от них подальше. И да, я предпочитаю ровесников.
Произносит это всё с гордостью, мол, посмотри какая я молодец, отбрила тебя за тот раз.
Я невольно усмехаюсь. И устало потираю переносицу.
– Яр, садись давай. Обещаю не приставать.
Хмыкнув, девочка недолго сомневается: верить мне на слово или нет. И погрозив мне пальцем "Только попробуй", всё-таки тянется к дверце с пассажирской стороны.
***
Ярина
Эмин привозит нас в кофейню недалеко от дома, где мы живём с бабушкой. Выбрав столик на улице, Эмин заказывает официанту две чашке кофе и пирожное для меня, хотя об этом я его даже не просила.
– Я вся во внимании, – придаю своему голосу сухую официальность, но Керимов смотрит на меня таким проницательным взглядом, отчего я начинаю терять былую уверенность.
– Ты знаешь последние новости?
– Курс доллара взлетел до небес?
– Ясно, – цедит через зубы Керимов. – Хорошо. Спрошу иначе. Когда ты в последний раз разговаривала с отцом?
– Пару дней назад. А что?
– Твоего папу арестовали. И сейчас он сидит в СИЗО.
– Папа в тюрьме?
– Можно сказать и так, – Эмин отвлекается на звонок, который только поступил ему на мобильный. А я быстро хватаюсь за свой телефон и звоню папе.
С замиранием сердца слушаю в трубке гудки. А затем идёт сброс вызова. Набираю ещё раз и в ответ слушаю голос оператора: "Абонент недоступен".
Чёрт…
Пару дней назад отец звонил мне поздно вечером. Пьяный! Говорил что-то про контрабанду, мол, против него возбудили уголовное дело. Тогда я испугалась. А на следующее утро папа мне перезвонил и сказал, чтоб я не брала дурного в голову. Просто он выпил вчера лишнего и только зря меня напугал, мол, нет ничего, чтоб он не смог решить.
К тому времени, как Эмин заканчивает говорить по телефону и возвращается за столик, я вся уже на нервах.
– Говори, что с папой! – требую я.
– Он в СИЗО, пока будет идти следствие. Но перспективы нехорошие. Есть большая вероятность, что суд вынесет ему приговор. А это лишение свободы на срок от трёх до семи лет.
Чувствую, как с моего лица сползают все краски, а во рту появляется ощущение, будто там полно битого стекла. Это шок! Папу посадят в тюрьму на три года?
– Скажи, что ты шутишь?! Эмин, ну, пожалуйста. Это же дурацкая шутка, да?
