Виктор Мамченко.
«Голос Родины», 1966 г. Красными чернилами — первоначальный текст, «исправленный» редакцией — рукой Виктора у нас его текст — в скобках, — H.Ч.).
(Газетная вырезка «“Признания Коха” тайна похищения янтарной комнаты приоткрывается» Ю.Пономаренко — Н.Ч.).
42.
(Газетный разворот со стихами «Одна земля, одна любовь», антология современной поэзии, где представлены: Н.Тарасов, Наум Коржавин, В. Корнилов, Б.Ахмадуллина, В. Сидоров, Р. Заславский, Т. Бек, Н. Старшинов, М. Борисова, С. Островой, Б.Слуцкий, Н. Злотников, Л.Васильева — Н.Ч.).
43.
«Употреблять в стихах слова «родина», «отечество», «Россия» считалось предосудительным, «старомодным», взятым напрокат у чуждых революционному духу поэтов. Перелистай страницы журналов и поэтических сборников тех лет. Самые разнообразные по форме и содержанию стихи имели одну общую черту: робость, когда речь шла о земле, на которой мы были рождены», А. Коваленков «Письмо старому другу», 1957 г.
В этом же письме признание, что ему «стыдновато вспоминать о кое-каких своих поступках».
— Только ли стыдновато?
(неразборчиво, французская фраза — Н.Ч.)
…Блока час настал.
Горит его магический кристалл —
Вселенской диалектики основа.
Все для большого синтеза готово!
Вот — внук того, кто Зимний штурмовал.
Любуется бессмертьем Гумилева…
Народный, разум, все ему простил —
Дворянской чести рыцарственный пыл
И мятежа бравурную затею —
Прислушайтесь: над сутолокой слов
Его упрямых, бронзовых, стихов
Мелодии все громче, все слышнее.
Это стихи Гнедич Татьяны, из № 1-го «Простора», 1967 г.
Бутовский сегодня рассказал мне, что она замечательная переводчица и поэтесса, хвалил ее перевод «Дон Жуана». Сидела во время культа. (…) в Ленинграде. Все для большого синтеза готово. И этот синтез доказывает относительность принципа партийности литературы, поэзии, вообще искусства. Подлинно великое и прекрасное несоизмеримо со злободневным. Все эти «внуки», которых я вижу, являются живым доказательством, но живое искусство всегда связано со своим временем, но всегда больше «подсобной роли», больше, чем полезный митинговый плакат, оно бессмертное свидетельство о преходящем. «Хорошо», сослужив свою службу, вряд ли перешагнет в «вечность», вряд ли останется там хорошим, а вот «Облако в штанах» и лирика М. обеспечат ему прочное место в искусстве, и это навсегда «хорошо». Помнит ли кто-нибудь Маяковского, кроме Эренбурга, сочиняющего в 1914-15 годах, падким к патриотическим лубкам:
Немец рыжий и шершавый
Разлетался над Варшавой и т. д.
Но есть еще ослы, которые «большой синтез» — движение вперед — творческое спаивание, срастание разрыва культурной традиции народа, склонны считать за «отступление», за «отступничество» — скажет обнаглевший Иван: «За что боролись?» и эти склонны прислушиваться к дикому беснованию безмозглых юнцов Мао, о нашем «реваншизме» и прочем дичайшем вздоре. Китайская эпидемия безумия. С мерзейшим националистическим душком, с постыднейшей вакханалией насилия и фанатизма, нетерпимости, и прочих мерзостей.
Кстати, эти стихи Гнедич из «Венка сонетов» я прочитал сегодня в I номере «Простора» за 67 г., впервые, естественно, т. к. I номер «Простора» только что появился, а о существовании Гнедич я ничего не знал, и обычно «любопытное совпадение», из которого будущий критик мог бы размышлять — сопоставляя-обвиняя в заимствовании и плагиате и т. д.
Вот мои стихи, написанные еще в октябре в больнице.
Ищу всегда среди простейших слов
Лишь, которые необходимы.
Со скупостью, с тоской неповторимой —
Как труден и нерадостен улов!
И мне, мой друг, милей всего другого
Звучание и сочетанье слов.
Прислушайся, как бесподобно слово!
Как чрез магический кристалл мир снова
Прекрасен, свеж и нов.
Октябрь, больница.
Забавно!
44.
(Газетная вырезка «Служба здоровья. Ходите побыстрее», — Н.Ч.).
45.
(Конверт с газетными вырезками:
1. Статья Ив. Ал. Бунина «Записная книжка», «Возрождение» 28/ X 1926 г. Париж
2. Открытое письмо И.А.Бунину Модеста Людвиговича Гофмана, помещенное в «Последних новостях», Париж, 9/ XI 1926 г. — Н.Ч.)
46.
(Газетная вырезка «Голос Родины», № 94(943), ноябрь 1965 г., о награждении соотечественников, проживавших во время Великой Отечественной войны за границей и активно боровшихся против гитлеровской Германии: Вера Оболенская, Георгий Шибанов, Алексей Дураков, Михаил Гафт, Кирилл Радищев — Н.Ч.)
47.
(Газетная вырезка. «Известия», 28/I, 1967 г. «Слово Катаева» Ираклия Андроникова — Н.Ч.).
48.
(Газетная вырезка из «Голоса родины»: «Третий пленум советского Комитета по культурным связям с соотечественниками за рубежом», Г.Евдокимов, В.Резников, Б.Валентинов. На фото: Группа участников Пленума: член авторского совета редакции «Голоса родины» В.Б. Сосинский, редактор газеты «Голос Радзимы» Л.Я. Прокша, член Советского Комитета митрополит Крутицкий и Коломенский Пимен, председатель Товарищества по культурным связям с украинцами за рубежом писатель Ю.К. Смолич — эта фамилия подчеркнута Ю.Б.Софиевым, он знал и его, и Сосинского — Н.Ч.).
49.
(Целая страница посвящена Алексею Дуракову — из газетных вырезок: «Патриоты земли русской в Зарубежье», портрет А.Дуракова, заметка: «Удивительно светлый образ талантливого поэта, милейшего человека и настоящего патриота Родины сохранился в памяти всех, близко знавших в эмиграции Алексея Петровича Дуракова.
Наши сведения о жизни и творчестве поэта в эмиграции до последнего времени были довольно скудными. Вот что рассказал репатриант Илья Николаевич Голенищев-Кутузов, близко знавший поэта в течение многих лет жизни на чужбине», «Голос Родины», стр. 6, ноябрь, 1963 г., № 64 (765). Далее идет статья «Поэт. Борец. Партизан», — Н.Ч.).
50.
(Конверт пустой, от Майдановича из Московской области, Зареченск, приписка Ю.С. — «Очень ценные для меня сведения Алексее Дуракове». Ниже еще запись:
«Разве совместима семейная жизнь с мелочностью и злобой архимещанства?» — Н.Ч.)
51.
10/II 67 г.
Мне на плечи бросается век-волкодав,
Но не волк я по крови своей.
О. Мандельштам.
Один из самых страшных символов-видений нашего века — концентрационный лагерь. Бараки, бараки, бараки до ужаса единообразные, мертвящие душу, выровненные по линейке, с дорожками-линейками, с двух-трех этажными нарами, или с двухэтажными койками, с общими умывальниками, с общими нужниками, с общей столовой, обнесенные колючей проволокой, с воротами, с будками для охранников, саамы страшные — с вышками, рвами, током, собаками, но еще страшнее, с людьми-хозяевами, которые принимают эти лагеря, представителями власти, которая лагеря создала; глупейшая фраза, когда об этих людях говорят, что «они хуже собак», кощунственная фраза — как можно сравнивать этих двуногих гадов с благородными, преданными четвероногими друзьями человека, настоящего человека.
