дернул за ручку. Вдавливая рулевую колонку себе в живот, он жал ногами на тормоза. Мышцы рук разрывались от напряжения. Самолет чуть не срывался в занос. Колеса то схватывались, то проскальзывали и вновь продолжали катиться.
– Выключайте зажигание! – крикнул он Джанет. Один за другим она щелкнула четырьмя тумблерами. Гул двигателей стих. В кабине стал слышен шум радиооборудования и гидросистем, снаружи доносился визг шин.
Оцепенев от ужаса, Спенсер смотрел вперед. Уже со смолкшими двигателями самолет продолжал стремительное движение, мимо них проносились какие-то смутные очертания. Он вдруг увидел большой шахматный рисунок, обозначавший место поворота на дальнем конце посадочной полосы. На долю секунды его взгляд зафиксировал пожарную машину; ее водитель бросился на землю в отчаянном стремлении укрыться.
Неожиданно раздавшийся у него в ушах голос Триливена прозвучал раскатом грома:
– Разворот! Налево! Левый разворот! Руль – влево!
Очнувшись, Спенсер левой ногой нажал на педаль руля и, наваливаясь всем весом, яростно придавил ее.
Самолет стал менять направление и, раскачиваясь, пошел на дугу. Болтаясь в кресле из стороны в сторону, Спенсер отчаянно пытался удержать крылья параллельно земле. Раздался треск, скрежет, затем яркая вспышка – оторвало шасси. Самолет грохнулся на брюхо. Спенсер почувствовал острую боль от врезавшегося в тело ремня безопасности – так его подбросило в кресле.
– Всем пригнуть голову! – закричал он. – Мы сейчас разобьемся!
От страшных ударов и тряски пассажиры вцепились в подлокотники кресел. Боком, как краб, по инерции проскользил в сторону, подминая траву, оставляя на земле грязные борозды. С металлическим лязгом он пересек другую взлетно-посадочную полосу, выдирая посадочные огни и поднимая фонтаны земли.
Спенсер молился в предчувствии скорой гибели.
Подобно пленнику, оказавшемуся во власти безумной неумолимой силы, он ждал конца. Из уголка его рта текла струйка крови. Он чувствовал: самолет вот-вот перевернется и разлетится в куски, а они превратятся в тысячи огненных искр, прежде чем наступит полная темнота.
Внезапно все замерло. Спенсеру казалось, он все еще ощущает сумасшедшее движение, когда их несло по летному полю, но глаза убеждали: они остановились. В течение нескольких секунд не было слышно ни звука. В накренившейся кабине он пытался прийти в себя и взглянул на Джанет. Обхватив голову руками, та беззвучно рыдала.
Сзади, из пассажирского салона, доносились шорохи и бормотание. Люди, к своему удивлению, обнаружили, что они живы. Послышался чей-то короткий истеричный смешок. Дальше все разом заговорили.
Он различил голос Бэйрда:
– Кто-нибудь пострадал?
Голоса, слившись, превратились в гудеж. Спенсер закрыл глаза. Он чувствовал, что дрожит.
– Надо открыть аварийные выходы! – Это был гнусавый говорок ланкаширца. – Всем оставаться на своих местах!
Через раскрытую дверь кабины он вновь различил голос доктора:
– Отличная работа, Спенсер! Вы как, в порядке?
– Нас снесло! – забормотал он с негодованием. – Нас развернуло вокруг себя. Нечего сказать, развернулся!
– Чушь – все здорово получилось! – ликовал Бэйрд. – Насколько я могу судить, у нас лишь несколько синяков и банальный испуг. Давайте-ка взглянем на капитана и второго пилота – их, должно быть, немного побросало.
Спенсер повернулся к нему. Шея болела.
– Доктор… – хрипло спросил он. – Мы успели?
– Думаю, да. Теперь дело за медиками. Вы свою работу выполнили.
Он попытался подняться и в этот момент услышал какое-то потрескивание. Его накрыло приступом тревоги, но звук исходил из валявшихся на полу наушников. Он поднял их и приложил к уху.
– Спенсер! – вызывал Триливен. – Джордж Спенсер! Ответьте!
Снаружи по нарастающей слышался вой пожарных сирен, машин «скорой помощи» и другой спасательной техники.
– Да, – ответил он. – Слышу.
Триливен торжествовал среди шума и всеобщего ликования. Его голос звучал на фоне оживленных разговоров и смеха.
– Джордж. Вы совершили, пожалуй, самую паршивую посадку в истории этого аэропорта. Так что даже не вздумайте обращаться к нам с просьбой насчет работы пилотом. Однако здесь много тех, кто хотел бы пожать вам руку и чуть позже угостить вас выпивкой. Работа сделана, Джордж! Мы идем к вам.
Джанет, подняв голову, нерешительно улыбалась.
– Вы себя видели? – спросила она. – На вас лица нет…
Он не мог сообразить, что ей ответить. В голову не приходило ни чего-то остроумного, ни подходящих слов благодарности. Он лишь чувствовал, что безумно, до ощущения тошноты устал. Взяв ее за руку, он просто ей улыбнулся.
«О солнце мое» (ит.). – Здесь и далее примеч. пер.
Герой старинной шотландской баллады, который с помощью волшебника Мерлина отправился на поиски своей сестры и вывел ее из страны эльфов, куда ее утащили злые духи.
4 июля – День независимости, национальный праздник США.
сладкой жизни (ит.).
Джеймс Уистлер (1834–1903) – американский художник-эклектик. В Лувре висит знаменитый портрет его матери, весьма своеобразно названный «Композиция из серого с черным».
Букв.: белый бланк (фр.). Употребляется обычно для обозначения полной свободы действий. В данном случае название одного из крупнейших европейских кредитных обществ.
Имеются в виду члены семьи президента Джона Кеннеди.
Извините (ит.).
Слишком уж расшумелся (ит.).
Да (ит.).
Убирайся (ит.).
Узел равен одной морской миле в час (1,852 км/ч).
Чарлз Линдберг (1902–1974) – американский летчик, совершивший в 1927 г. беспосадочный перелет через Атлантику (Нью-Йорк – Париж).
Орвилл Райт (1871–1948) – американский изобретатель, авиаконструктор и летчик. Вместе со своим братом Уилбером сконструировал аэроплан с двигателем внутреннего сгорания и в 1903 г. совершил на нем первый в мире успешный полет продолжительностью 59 секунд.
Английский закон 1679 г. о неприкосновенности личности.
Антони Куин – известный американский киноактер.
Матерь Божья (исп.).
«О Господи, ради всего святого!» (исп.)
ну пожалуйста (исп.).
Возможно (исп.).
доброй ночи (исп.).
Роллинг – «катящийся» (англ.).
Mayday – международный сигнал бедствия (англ.).
Авиационное подразделение.
