Человек то и дело пытался удрать от мучителя.
- Что я тебе сделал, о враг рода человеческого?! - стонал несчастный, захлебываясь водой. - За что ты издеваешься надо мной?!
Но всадник был неумолим. До самых сумерек он истязал человека, и в конце концов тот, теряя сознание, упал на землю, его стало рвать, и вместе с гнильем и водой он выплюнул змею.
Только тогда спасенный понял, какая ему угрожала опасность, и стал просить у своего избавителя прощения.
В таком же положении находимся и мы. Читая этот рассказ, не принимай буквального за аллегорию и не ищи аллегории в том, что должно быть понятно буквально. Тот, кто наделен знанием, несет на себе ответственность. Не имеющий знания живет только своими предположениями.
Спасенный человек сказал всаднику: "Если бы ты сразу объяснил мне, в чем дело, я принял бы твое лечение с большой охотой".
Всадник ответил: "Если бы я рассказал тебе все с самого начала, ты бы мне все равно не поверил, или тебя сковал бы страх, или ты убежал бы, или, наконец, снова заснул, ища забвения, и тогда было бы уже слишком поздно".
Сказав это, таинственный всадник пришпорил коня и ускакал прочь.
Салим Абдали, живший с 1700 по 1765 год, навлек на суфиев со стороны интеллектуалов множество яростных нападок, заявив, что суфийский мастер может знать, какая опасность угрожает человеку, и в случае необходимости применить быстрые и иногда парадоксальные меры для его спасения. Это утверждение привело в дикое бешенство тех, кто не понимал, что он имеет в виду.
Историю "Всадник и змея" Абдали заимствовал у Руми. Даже сегодня многим людям придется не по душе идея рассказа. Тем не менее, эту идею в той или иной форме принимают все суфии. В комментарии на рассказ Хайдар Гул сказал только следующее: "существует предел, который человечеству вредно переступать, завеса, скрывающая истину, чтобы не повредить тем, чей ум закрыт".
ИСА И НЕВЕРУЮЩИЕ
Мастер Джалал ад-дин Руми и другие рассказывают, что однажды Иса, сын Марии, шел по пустыне невдалеке от Иерусалима с несколькими людьми, в которых еще сильна была жадность.
Они умоляли Ису назвать тайное слово, воскрещающее мертвых.
- Если я сообщу вам эту тайну, - отвечал им Иса, - вы неправильно воспользуетесь ею.
Люди же настаивали на своем:
- Мы подготовлены к такому знанию, - сказали они, - и вполне заслуживаем его. Кроме того, оно укрепит нашу веру.
- Вы сами не знаете, о чем просите, - возразил Иса, но все же открыл им великое слово.
Немного позже, вновь оказавшись в пустыне, эти люди увидели на земле кучу побелевших от времени костей.
- Давайте попробуем могущество Слова, - сказали они друг другу и хором произнесли его.
Только они его произнесли, как вдруг кости соединились в скелет, который стал обрастать мясом, мясо покрылось шерстью, и вот перед ними предстал дикий хищный зверь. Ожившее чудовище набросилось на них и разорвало их на куски.
Имеющие разум поймут. Люди менее развитые сумеют развиться, изучая эту историю.
Иса, о котором здесь идет речь, - это Иисус, сын Марии. Рассказ воплощает в себе такую же идею, как "Ученик чародея". Он появляется в творчестве Руми и, кроме того, весьма часто повторяется в устных дервишских преданиях об Иисусе. Этих преданий существует великое множество.
Традиция относит к своим знаменитым "продолжателям" также одного из первых, кто носил титул "суфий" на Западе - Джабира, сына аль-Хайана, латинского Гебера, считающегося также родоначальником христианской алхимии.
Он умер приблизительно в 790 году. Первоначально Джабир был сабием (сабизм - культ небесных светил). Согласно западным авторам, ему принадлежат важные химические открытия.
В ПАРФЮМЕРНОМ РЯДУ
Мусорщик, проходя через парфюмерный ряд, вдруг потерял сознание и упал на мостовую. Изо всех лавок к нему бросились люди и принялись опрыскивать его ароматной водой, чтобы привести в чувство. Но ему от этого становилось еще хуже.
К счастью, мимо проходил человек, который раньше тоже был мусорщиком. Он тут же понял, в чем дело, и поднес к носу пострадавшего что-то дурно пахнущее. Мусорщик тут же пришел в себя и радостно воскликнул:
- Вот истинное благовоние!
Ты должен подготовиться к переходу туда, где многие вещи, к которым ты привык здесь, покинут тебя. После смерти твое "я" должно будет откликнуться на влияния, которые ты еще здесь имеешь возможность испытать.
Если ты сохранишь свою привязанность к нескольким знакомым вещам, ты станешь несчастным, подобно мусорщику, очутившемуся в парфюмерном ряду.
Мораль этой притчи очевидна. Аль-Газали приводит ее в своей работе "Алхимия счастья" (XI век), желая подчеркнуть суфийское учение о том, что очень немногое из знакомого мира связано с "другим измерением".
ПРИТЧА О ЖАДНЫХ СЫНОВЬЯХ
Жил когда-то трудолюбивый и щедрый крестьянин, у которого были ленивые и жадные сыновья. Перед смертью он собрал своих синовей и сказал им, что если они будут копать на таком-то и таком-то поле, они найдут зарытые там сокровища.
Только крестьянин умер, его сыновья пошли на поле и стали усердно и внимательно перекапывать его вдоль и поперек, но никаких сокровищ так и не обнаружили.
Не найдя в земле ни единой монеты, они решили, что отец, по-видимому, по своей щедрости раздал все золото, но забыл об этом, - и прекратили поиски. Но внезапно их осенило: раз уж земля вскопана, на ней ведь можно что-то посадить. Братья засеяли поле пшеницей и спустя несколько месяцев собрали богатый урожай.
Продав пшеницу, они целый год жили в достатке.
Однако когда урожай был собран, у них снова появилась мысль о большом богатстве, которое они могли проглядеть, и братья заново перекопали поле, - но с тем же успехом.
Так за несколько лет эти люди привыкли к труду и научились различать времена года, о чем прежде не имели никакого представления. Тут-то они и поняли, почему их отец применил к ним такой метод воспитания, и стали честными и зажиточными крестьянами. Вскоре они обнаружили, что обладают достаточным богатством и совсем перестали думать о скрытых сокровищах.
Так же обстоят дела и с изучением науки о человеческой судьбе и смысле жизни: учитель, сталкивающийся с нетерпеливостью, смятением и жадностью учеников, должен побудить их совершать действия, которые, как он знает, помогут им развиться, но истинная функция и цель этих действий самим ученикам часто остается неизвестной из-за их незрелости.
Эта история, подчеркивающая, что в человеке могут развиваться какие-то определенные способности, хотя он сам пытается развить совершенно другое, чрезвычайно широко известна.
Ее популярность можно объяснить предпосылаемой ей обычно преамбулой:
"Те, кто повторяют этот рассказ, приобретут больше, чем могут предположить".
История эта публиковалась францисканцем Роджером Бэконом (у которого можно найти ссылки на суфийскую философию и который преподавал в Оксфорде, откуда был удален по приказу Папы) и химиком XVII столетия Беэрхааве.
Настоящая версия рассказа приписывается суфию Хасану из Басры, жившему около 12 столетий назад.
СУЩНОСТЬ УЧЕНИЧЕСТВА
Ибрахим аль-Каззаз рассказывал, что в юности он очень хотел присоединиться к обучающему мастеру. Он разыскал мудреца и попросился к нему в ученики.
- Ты еще не готов, - сказал учитель.
Но молодой человек настаивал.
- Что ж, хорошо, - согласился мудрец, - я научу тебя кое-чему. Сейчас я отправляюсь в паломничество в Мекку. Если хочешь, пойдем вместе.
Ученик был в восторге.
Итак, они собрались в дорогу. Но перед тем как тронуться в путь, мудрец сказал: "Отныне мы с тобой спутники, и потому один из нас должен руководить, а другой - повиноваться. Какая роль тебе по душе?"
- Руководите мной, я буду повиноваться, - ответил юноша.
- Пусть будет по-твоему, если ты знаешь, как повиноваться.
Путь их лежал через Хиджанскую пустыню. С наступлением темноты они расположились на ночлег. Вдруг полил сильный дождь. Мастер поднялся, достал кусок материи и, натянув ее в руках, стал им укрывать юношу от дождя.
- Но ведь это входит в мои обязанности, - запротестовал Ибрахим.
- Я приказываю позволить мне укрывать тебя, - прервал его мудрец.
Утром ученик сказал: "Если вы не возражаете, сегодня я буду руководить". Мастер согласился.
- Пойду соберу немного хвороста для костра, - сказал молодой человек.
- Ты не должен этого делать. Я сам принесу хворост, - сказал мудрец.
- Я приказываю вам остаться здесь, пока я буду собирать хворост.
Но мудрец возразил:
- Подобные занятия не для тебя, ибо принципы ученичества не согласуются с тем, чтобы подчиненный позволил руководителю обслуживать себя.
Вот так каждый раз мастер демонстрировал молодому человеку, что такое ученичество.
Они расстались у ворот Святого Города. Встретившись с мудрецом позднее, юноша пристыженно потупил взор.
