воспринимать Джеффа как некоего отступника: он очень часто все переворачивал и принимал точку зрения женщин. К тому же его медицинское образование влияло на его восприятие.
— Должен с сожалением признать, — ответил он, — что у нас из всех животных собака наиболее подвержена различным болезням, после человека. Что же до характера — всегда есть особи, кусающие людей, особенно детей.
Это прозвучало как чистой воды святотатство. Понимаете, дети являлись смыслом жизни и самого существования женщин. Все наши собеседницы сразу же выпрямились. Они по-прежнему вели себя спокойно и сдержанно, но в голосах их послышалось сильное изумление.
— Правильно ли мы понимаем, что вы держите животное — неспаренного самца, — которое кусает детей? И сколько же таких, скажите, пожалуйста?
— В большом городе — тысячи, — ответил Джефф. — А в сельской местности почти каждая семья держит собаку.
Тут вступил Терри.
— Нельзя думать, что все собаки опасны. Кого-нибудь укусит едва ли одна из ста. К тому же они лучшие друзья детей — мальчишки при малейшей возможности стремятся поиграть с собакой!
— А девочки? — спросила Сомель.
— О… девочки… ну, они их тоже любят, — сказал он, чуть понизив голос. Они всегда подмечали подобные мелочи, как мы убедились позднее.
Мало-помалу они вытянули из нас, что в городе друг человека на самом деле живет узником. Его выводят на коротенькую прогулку, посадив на поводок. Он подвержен не только множеству болезней, но и убийственному бешенству, отчего ради безопасности окружающих его приходилось умерщвлять. Джефф намеренно привел яркие примеры, вычитанные и из своего опыта, смертей от укусов бешеных собак.
Это не вызвало у них ни испуга, ни волнения. Эти женщины проявляли хладнокровие, как судьи. Но они записывали, и Моадин прочитала нам свои заметки.
— Скажите, пожалуйста, верно ли я понимаю факты, — начала она. — Это в вашей стране и в других тоже?
— Да, — признали мы, — в большинстве цивилизованных стран.
— В большинстве цивилизованных стран держат животных, которые больше не приносят пользы…
— Они охраняют, — возразил Терри. — Лают, если в дом пытаются проникнуть воры.
Она записала слово «воры» и продолжила:
— По причине любви, которую люди испытывают к этому животному.
Тут вмешалась Зава.
— Так сильно любят это животное мужчины или женщины?
— И те, и другие! — настаивал Терри.
— В равной мере? — поинтересовалась она.
Джефф сказал:
— Чушь, Терри… Ты же знаешь, что мужчины любят собак больше, чем женщины… Ну, в целом.
— Потому что его так сильно любят — особенно мужчины. Животное держат взаперти или на цепи.
— А почему? — вдруг спросила Зава. — Мы держим котов-отцов взаперти, потому что не хотим лишнего приплода, но не на цепи — они бегают по просторным огороженным площадкам.
— Если породистую собаку отвязать, то ее украдут, — ответил я. — Мы надеваем на собак ошейники с именами хозяев на случай, если они потеряются. К тому же они дерутся — породистую собаку может легко загрызть та, что больше по размеру.
— Понимаю, — сказала Зава. — При встрече они дерутся… И часто такое случается?
Мы признались, что часто.
— Их держат взаперти или на цепи. — Она снова умолкла, потом спросила: — А разве собака не любит побегать? Разве она создана не для этого?
Это мы тоже признали, а Джефф, опять же намеренно, просветил их еще больше.
— Мне подобное зрелище всегда представлялось жалким с обеих сторон: мужчина или женщина выгуливает собаку на поводке.
— А вы выводили собак такими же аккуратными в поводках, как и кошек? — прозвучал следующий вопрос. Когда же Джефф рассказал им о «воздействии» собак на уличную торговлю и на улицы вообще, они едва поверили его словам.
Понимаете, у них везде чисто и аккуратно, как в голландской кухоньке, а что до санитарии и гигиены… Однако здесь я вполне мог бы начать с того, что запомнил из истории этой замечательной страны, прежде чем перейти к дальнейшему ее описанию.
Тут я немного расскажу о наших возможностях ознакомиться с этой историей. Не стану пытаться повторить утерянные мною подробные записи, сообщу лишь, что в крепости нас продержали в общей сложности добрых полгода. Затем мы три месяца прожили в дивном городке, где, к бесконечному огорчению Терри, нас окружали лишь «старые вояки» и маленькие дети, а молодые женщины вовсе отсутствовали. Потом мы еще три месяца находились под постоянным наблюдением: нас всегда сопровождали наставница или охранница, а иногда и обе сразу. Но все это время проходило славно и весело, поскольку мы по-настоящему познакомились с девушками. Это отдельная тема, к которой я, возможно, вернусь и попытаюсь раскрыть ее подробнее.
Мы довольно основательно изучали их язык — по необходимости. Они же гораздо быстрее осваивали наш и тем самым ускоряли наше обучение.
Джефф, который никогда на расставался с каким-нибудь чтивом, носил с собой две книги — роман и сборник стихов. У меня была карманная энциклопедия — толстый томик, изобилующий фактами. Эти книги использовались и в нашем, и в их обучении. Как только мы их освоили, нам принесли множество других, и я погрузился в историю. Мне хотелось понять происхождение и глубинные корни их чуда.
Вот что происходило согласно их хроникам.
Касаемо географии: примерно в начале нашей эры эта страна имела свободный выход к морю. По понятным причинам я не уточняю, где именно. Однако можно было легко проехать через дефиле в находящемся позади нас горном хребте. Лично я не сомневаюсь, что этот народ относился к арийской семье и некогда поддерживал связь с наиболее развитыми цивилизациями Старого Света. Те люди были «белыми», но немного смуглее северных народов из-за постоянного воздействия солнца и ветра.
Тогда страна была куда обширнее и включала множество земель за горным хребтом и береговую полосу. Она имела корабли, ремесла, торговлю, войско и верховного правителя, поскольку в те времена они представляли собой то, чем тактично называли нас — двуполое
