Наконец, я устал от скашивания глаз и открыл их. Я стоял перед маленькой площадкой песчаника, которая была одним из каменистых выступов на вершине холма. Все остальное было просто землей с широко раскиданными небольшими кустами. Казалось, что ранее растительность время от времени выгорала, и что новый подрост еще не созрел. В течение некоторого времени я стоял перед площадкой песчаника, по какой-то причине она казалась мне прекрасной, а затем я просто сел на нее.
- Хорошо, хорошо, - сказал дон Хуан и похлопал меня по спине.
Затем он сказал, чтобы я осторожно вынул листья из-под одежды и положил их на камень.
Как только я снял листья с кожи, я начал остывать. Я пощупал свой пульс. Казалось, он был нормальным.
Дон Хуан рассмеялся и назвал меня "доктор Карлос", и спросил, не могу ли я пощупать его пульс тоже. Он сказал, что то, что я ощущал, было силой листьев, что эта сила очистила меня и дала мне возможность выполнить свою задачу.
Я очень искренне убеждал его, что не сделал ничего особенного и что я сел на это место, потому что устал и потому, что находил окраску песчаника очень призывной.
Дон Хуан ничего не сказал. Он стоял в нескольких футах от меня. Внезапно он отпрыгнул назад с невероятной энергией, побежал и перепрыгнул какие-то кусты, вскочив на высокий гребень скальной породы в стороне.
- В чем дело? - спросил я испуганно.
- Следи за направлением, в котором ветер понесет твои листья, - сказал он. - быстро пересчитай их. Ветер приближается. Половину листьев возьми и опять приложи к своему животу.
Я насчитал двадцать листьев. Десять я засунул себе под рубашку, а затем сильный порыв ветра бросил остальные десять в западном направлении. У меня было странное ощущение, когда я наблюдал за улетающими листьями, что реальное существо вещей намеренно бросило их в аморфную массу зеленой растительности.
Дон Хуан прошел назад к тому месту, где я находился, и сел рядом со мной лицом к югу.
Долгое время мы не говорили ни слова. Я не знал, что сказать. Я был измучен. Я хотел закрыть глаза, но не смел. Дон Хуан, должно быть, заметил мое состояние и сказал, что все в порядке, и я могу заснуть. Он сказал, чтобы я положил руки на живот поверх листьев и постарался почувствовать, что я лежу подвешенный на постели "струн", которые он сделал для меня на "месте моего предрасположения". Я закрыл глаза и воспоминания о покое и полноте ощущения, которые я испытал во время сна на вершине того холма, наполнили меня. Я хотел понять, действительно ли я чувствую себя подвешенным, но заснул.
Проснулся я как раз перед заходом солнца. Сон освежил меня и дал бодрости. Дон Хуан тоже спал. Он открыл глаза в одно время со мной. Было ветрено, но холода я не чувствовал. Листья на моем животе, казалось, действовали, как печка, своего рода грелка.
Я осмотрел окрестности. Место, которое я выбрал для отдыха, было похоже на небольшой постамент. Тут действительно можно было сидеть как на длинной веранде. Сзади было достаточно камня, чтобы служить спинкой. Я увидел так же, что дон Хуан принес мой блокнот и положил его мне под голову.
- Ты нашел правильное место, - сказал он, улыбаясь. - и все это произошло так, как я тебе о нем говорил. Сила привела тебя сюда без всякого плана с твоей стороны.
- Что это за листья ты мне дал? - спросил я.
Теплота, которая исходила из листьев и поддерживала меня в таком удобном состоянии без одеяла и теплой одежды была явлением естественно поглощавшим мои мысли.
- Это были просто листья , - сказал дон Хуан.
- Ты хочешь сказать, что я могу нарвать листья с любого куста, и они будут оказывать тот же эффект на меня?
- Нет. . Я не говорю, что ты сам это можешь сделать. У тебя нет личной силы. Я говорю, что любые листья помогут тебе при условии, что лицо, которое их дает, имеет силу. Сегодня тебе помогли не листья, а сила.
- Твоя сила, дон Хуан?
- Ты, я думаю, можешь сказать, что это была моя сила, хотя это не будет совсем точным. Сила не принадлежит никому. Некоторые из нас могут собрать ее, а затем она может быть прямо передана кому-нибудь еще. Видишь ли, ключом к запасенной силе является то, что она может быть использована только для того, чтобы помочь еще кому-нибудь накопить силу.
Я спросил, означает ли это, что его сила лимитирована только помощью другим. Дон Хуан терпеливо об'яснил, что он может использовать свою личную силу когда захочет и на что сам захочет. Но когда дело доходит до того, чтобы передать ее непосредственно другому лицу, то это невозможно сделать за исключением тех случаев, когда это лицо использует ее на поиски своей собственной личной силы.
- Все, что человек делает, связано с его личной силой, - Продолжал дон Хуан. - поэтому для того, у кого ее нет, дела сильного человека кажутся невероятными. Сила нужна даже для того, чтобы понять, что такое сила. Вот что я все время пытался тебе об'яснить. Но я знаю, что ты не понимаешь, и не потому, что не хочешь, но потому, что у тебя очень мало личной силы.
- Что я должен делать, дон Хуан?
- Ничего. Просто продолжай то, что ты делаешь сейчас. Сила найдет путь.
Он поднялся и повернулся вокруг себя, глядя на все, что его окружало. Его тело двигалось одновременно с движением его глаз. Впечатление было как от заводной игрушки, которая повернулась вокруг себя одним точным нераздельным движением.
Я смотрел на него с разинутым ртом. Он улыбнулся, понимая мое удивление.
- Сегодня ты будешь охотится за силой в темноте дня, сказал он и уселся.
- Извини, я не понял.
- Этой ночью ты отправишься в эти неизвестные холмы. В темноте они не являются холмами.
- А что они такое?
- Они нечто другое. Нечто невообразимое для тебя, поскольку ты никогда не был свидетелем их существования.
- Что ты хочешь сказать, дон Хуан? Ты всегда пугаешь меня своим загадочным разговором.
Он засмеялся и легка лягнул мою щиколотку.
- Мир - это загадка, - сказал он. - и он совсем не такой, как ты его себе рисуешь.
Он, казалось, задумался на минуту. Его голова двигалась вверх и вниз в ритмичном покачивании. Затем он улыбнулся и добавил: "что ж, он в то же время и такой, как ты его рисуешь себе. Но это еще не весь мир. Есть еще очень многое. Ты все время находил это и может быть сегодня ночью ты добавишь еще кусочек". Его тон вызвал озноб в моем теле. "Что ты планируешь делать?" - спросил я.
- Я ничего не планирую. Все решено той же самой силой, которая позволила тебе найти это место.
Дон Хуан поднялся и указал на что-то в отдалении. Я решил, что он хочет, чтобы я встал и посмотрел. Я попытался вскочить на ноги, но прежде, чем я полностью встал, дон Хуан с большой силой толкнул меня вниз.
- Я не просил тебя следовать за мной, - сказал он резким голосом. Затем он смягчил свой тон и добавил. - у тебя сегодня будет трудная ночь, и тебе понадобится вся личная сила, какую ты можешь собрать. Оставайся там, где находишься и побереги себя для дальнейшего.
Он об'яснил, что ни на что не указывал, а просто удостоверялся в местонахождении некоторых вещей. Он заверил меня, что все в порядке и сказал, что я должен сидеть спокойно и быть занятым, потому что у меня есть масса времени для записи, прежде чем полная темнота опустится на землю. Его улыбка была выразительной и очень приятной.
- Но что мы собираемся делать, дон Хуан?
Он покачал головой с боку на бок в преувеличенном жесте недоверия.
- Пиши, - скомандовал он и повернулся ко мне спиной. Мне больше нечего было делать. Я работал над своими заметками пока не стало слишком темно, чтобы писать.
Все время, пока я писал, дон Хуан сохранял одну и ту же позу. Он, казалось, ушел в наблюдения за далью на западе. Но как только я окончил, он повернулся ко мне и сказал шутливым тоном, что единственный способ заткнуть мне рот, это дать мне что-нибудь поесть или заставить меня писать, или уложить меня спать.
Он вынул небольшой сверток из рюкзака и церемониально открыл его. Там были кусочки сухого мяса. Кусок он дал мне, а другой взял себе и начал жевать его. Он сообщил, что это мясо, обладающее силой, в которой в данном случае мы оба нуждаемся. Я был слишком голоден, чтобы думать о той возможности, что сухое мясо может содержать психотропное вещество. Мы ели в полной тишине, пока не было с'едено все мясо, и к этому времени стало совсем темно.
Дон Хуан поднялся и потянулся руками и спиной. Он предложил, чтобы я сделал то же самое.
- Распрямить все тело после сна, сидения или хождения хорошая практика, - сказал он.
Я последовал его совету и некоторые из листьев, которые я держал у себя под рубашкой, упали через штанины моих брюк. Я раздумывал, следует ли мне поднять их, но он сказал, чтобы я забыл о них, что в них нет больше никакой нужды, и что я должен дать им падать так, как они падают.
Затем дон Хуан очень близко подошел ко мне и прошептал мне на правое ухо, что я должен следовать вплотную за ним и подражать всему, что он будет делать. Он сказал, что мы находимся в безопасности на том месте, где стоим, потому что мы были, так сказать, на краю ночи.
