Мэ’эм Пелажи снова заговорила:
– Полин, ты должна перестать рыдать немедленно. Засыпай. Ты заболеешь. La Petite не уедет. Ты меня слышишь? Ты поняла? Она останется. Я обещаю.
Мам’зель Полин не могла до конца постичь смысл этих слов, но она безоговорочно верила своей сестре, и, успокоенная обещанием и прикосновением сильной мягкой руки мэ’эм Пелажи, она заснула.
Когда мэ’эм Пелажи увидела, что сестра спит, она бесшумно поднялась и направилась в низкий, узкий проход. Не задерживаясь там, она торопливым шагом преодолела расстояние, отделяющее хижину от развалин.
Ночь не была темной, небо казалось ясным, луна сияла. Отнюдь не впервые она незаметно ускользала в ночное время в развалины, когда все на плантации спали, но никогда раньше она не ходила туда с почти разбитым сердцем. И теперь она направлялась туда помечтать в последний раз, пережить еще раз те воспоминания, которые с тех давних пор заполняли ее дни и ночи, и попрощаться с ними навсегда.
Первое воспоминание ожидало ее у главного входа. Крепкий старый седовласый мужчина упрекал ее за позднее возвращение домой. Кто будет развлекать гостей? Разве она не знала об этом? Гости приехали из города и с соседних плантаций. Да, она знает, что уже поздно. Она была с Феликсом, и они не заметили, как быстро прошло время. Феликс здесь, он все объяснит. Он рядом с ней, но она не хочет слышать, что он скажет ее отцу.
Мэ’эм Пелажи опустилась на скамью, где они с сестрой так часто сидели. Оборачиваясь по сторонам, она устремляла взгляд в зияющий провал окна с ее стороны. Пространство внутри развалин было залито светом, но не лунным, едва заметным, по сравнению с тем, другим. Сверкание исходило от хрустального канделябра, который негры, двигаясь вокруг бесшумно и почтительно, поочередно зажигали. Как его блеск отражается и скользит по поверхности полированного мрамора колонн!
Зал вмещает множество гостей. Вот старый мсье Люсьен Сантьен прислонился к колонне и смеется над чем-то, что ему рассказывает мсье Лафирм, да так, что толстые плечи трясутся. Его сын Жюль вместе с ним. Жюль хочет жениться на ней. Она смеется. Интересно, Феликс уже рассказал отцу? Молодой Жером Лафирм на диване играет с Леандром в шашки. Маленькая Полин стоит рядом и надоедает им, мешая игре. Леандр корит ее. Она начинает плакать, но старая черная Клементина, ее няня, недалеко. Она хромает через зал, чтобы забрать и увести ее. Как ранима маленькая!
Но она ходит и действует самостоятельно лучше, чем год или два назад, когда она упала на каменный пол в зале и набила огромное «бо-бо» на лбу. Пелажи переживала и сильно сердилась по этому поводу. Она распорядилась постелить коврики и набросать шкуры бизона на плиты, пока маленькая не начнет ходить достаточно уверенно.
– Il ne faut pas faire mal a Pauline [49].
Она произносит это вслух «faire mal a Pauline» [50] («Полин больно»).
Но вот она устремляет свой взгляд за пределы салона, возвращается в большую столовую, туда, где растет белый мирт. А! Как низко кружит эта летучая мышь. Она на всей скорости ткнулась мэ’эм Пелажи в грудь. Но мэ’эм Пелажи не знает об этом. Она там, в столовой, где ее отец и его друзья сидят за вином. И как всегда, говорят о политике. Как надоело! Она слышит, что они произносят слово «la guerre» [51] чаще, чем один раз. Война. А-а! У них с Феликсом есть поинтереснее темы для разговора – там, под дубами, или в тени олеандров.
Но они были правы! Звуки пушечных выстрелов в Самтере прокатились по Южным Штатам, и их отзвуки слышны были на всем протяжении Кот Жуаёз.
И все-таки Пелажи не верит. Не верит до тех пор, пока перед ней не встанет, уперев голые черные руки в бока, Ла Риканез и с вызывающей наглостью не осыплет ее отборной руганью. Пелажи хочется убить ее. Но она все еще не верит. До тех пор, пока в ее комнату, ту, что над столовой, там еще свисают плети цветущих лиан, не придет Феликс – попрощаться. Ссадины от вдавившихся ей в грудь медных пуговиц его нового серого мундира так и остались на нежной коже. Она сидит на диване, он рядом с ней, оба безмолвны от боли. Комната не должна меняться, даже диван должен быть на том же месте, и мэ’эм Пелажи решила тридцать лет назад, что однажды ляжет на него, когда придет время умирать.
Но нет времени лить слезы, когда враг у двери. И дверь не была для него препятствием. Вот они уже громыхают по залам, пьют вино, бьют хрусталь и стекло, срывают картины со стен.
Один стоит перед ней и приказывает ей покинуть дом. Она отвечает пощечиной. О, какое красное пятно выступает – красное, как кровь, – на его побледневшей щеке! И вот рев огня, отблески пламени обрушиваются на ее подвижную фигуру. Она хочет показать им, как умирает дочь Луизианы на глазах завоевателей. Но за ее колени в ужасе цепляется маленькая Полин. И маленькую Полин надо спасти.
– Il ne faut pas faire mal a Pauline.
И снова она произносит вслух это «faire mal a Pauline».
Ночь близилась к концу. Мэ’эм Пелажи сползла со скамьи, где она долго сидела, и несколько часов лежала ничком без движения на каменном полу. Когда она заставила себя подняться на ноги, то двигалась как во сне. Обошла громадные, величественные колонны, одну за другой, прикоснулась руками и прижалась щекой и губами к бесчувственному кирпичу.
– Adieu, adieu! [52] – шептала мэ’эм Пелажи.
Луна больше не светила, чтобы показывать ей дорогу к хижине. Самой яркой точкой на небе теперь была низко висевшая на востоке Венера. Летучие мыши больше не порхали над развалинами. Даже пересмешник, часами заливавшийся в ветвях старого тутового дерева, и тот усыпил себя собственными трелями. Наступал самый темный час перед рассветом. Мэ’эм Пелажи торопливо пошла через мокрую цепкую траву, отмахиваясь от шлепков тяжелого мха, к хижине – к Полин. Она ни разу не обернулась на маячившие позади, как громадное чудовище, развалины – черное пятно в окутавшей их темноте.
Чуть больше года прошло с тех пор, как старое поместье Вальме подверглось преобразованию и стало предметом обсуждения и восторгов всего Кот Жуаёз. Напрасно кто-то стал бы теперь искать развалины – они исчезли. Не было больше и бревенчатой хижины. На открытом пространстве, освещенное лучами солнца, обдуваемое ветром, высилось стройное здание, построенное из
