в Англии не сможет увидеть настоящий цвет даббинга прежде, чем посмотрит на него против солнца, а потому советую всегда вязать мушки в такой яркий солнечный день, как сегодня. Солнечный свет позволяет связать мушку, наиболее подходящую для рыбалки. Используйте этот даббинг и добейтесь, чтобы тельце мушки было как можно тоньше. Отлично! Следуя моим советам, вы связали потрясающе красивую мушку!
Виатор. Я очень рад слышать это, так как делаю что-либо подобное впервые в жизни.
Пискатор. Неужели?! Да вы настоящий профессор в этом деле, но я не буду слишком хвалить вас, чтобы вы не возгордились. Теперь привяжите мушку к шнуру и можете пойти к реке, чтобы вновь попытать счастья там, где вода бежит между скал ниже маленького пешеходного мостика. Будьте осторожны, чтобы не соскользнуть в воду, когда пойдете за мной под скалой. (Спускаются к указанному Пискатором месту.) Итак, вы под скалой, забрасывайте.
(Виатор забрасывает и почти сразу подсекает.)
Виатор. Есть! Я держу ее!
Пискатор. Она надежно засеклась, тащите! (Виатор вытаскивает небольшую форель.) Я вижу, у вас чуткая рука. Эта форель слишком мала, отпустите ее, дайте ей вырасти, пока она не станет более достойной вашего внимания.
Виатор. Извините меня, сэр, но всю рыбу, которую я поймал, я всегда забираю с собой. (Подсекает.) Еще одна!
Пискатор. И того же размера.
Виатор. Я вижу, что меня ждет отличная рыбалка. Еще одна! Это хариус. Да тут есть любая рыба, какую захочешь.
Пискатор. Давайте все-таки перейдем по мосту и спустимся на другую сторону ниже по течению, где вас ждет отличное место и прекрасный клев. (Переходят через мост.) Смотрите, сэр: вот это место! Длина шнура у вас достаточная, станьте немного подальше от берега, потому что рыба в этом месте очень пуглива, и тогда, возможно, на вашу долю может выпасть действительно крупный экземпляр. (Виатор забрасывает, почти сразу подсекает. Рыба срывается.) Ну что? Все кончено?
Виатор. Да, но я зацепил ее! Вот такую рыбу я хотел бы когда-нибудь поймать!
Пискатор. А почему не сейчас? Позвольте мне сказать, что эта рыба сорвалась по вашей вине, из-за излишнего усердия и торопливости, так как вы никогда не засечете крупную рыбу, пока она не засечется сама, то есть до того момента, как она, схватив мушку, повернет голову. Только после этого нужно мягко подсечь. Забросьте еще раз и обловите это место дюйм за дюймом,
так как я уверен, что здесь стоит очень крупная рыба. Десять к одному, что в этой заводи или возле вон того камня встречи с вами ожидает огромная форель.
(Виатор забрасывает, подсекает.)
Виатор. Есть! Я держу ее! Она уходит в глубину! Я не вижу, что это за рыба, но, судя по ее силе, она должна быть крупной! Но что-то она больше не шевелится?
Пискатор. Я осмелюсь сообщить вам, что это хариус, являющийся одной из самых трусливых рыб на свете, и чем он больше, тем легче его поймать. Посмотрите, его уже видно. Мальчик, подай сюда подсачек! (Подсачивает хариуса.) Итак, сэр, теперь он ваш, и поверьте мне, что это отличный экземпляр, длиной не менее шестнадцати дюймов. Я в этом году таких еще не ловил.
Виатор. Ая никогда не видел хариусов, которые были бы такого черного цвета.
Пискатор. Правда? Это значит, что вы никогда не видели хариуса в его самой лучшей форме, когда его спина очень черна, а брюхо темно-серое и испещрено черными пятнами. Видите? Из этого я склонен сделать вывод, что именно отсюда он получил свое имя «грэйлинг», то есть «серый». Однако должен сказать вам, что пойманный вами хариус уже прошел пик своей лучшей формы и начинает угасать, его лучшее время было на Рождество. Но смотрите, чем ближе к обеду, тем крупнее рыба! Пойдемте, так как впереди нас ждет один очень большой и прекрасный поток под скалой. Он наполняет самый глубокий омут в этой реке, и в этом месте вы почти наверняка поймаете отличную рыбу.
Виатор. Я думал, что хариус приобретает лучшую форму одновременно с форелью.
Пискатор. Нет-нет! Знайте, что хариус – это зимняя рыба, но любой, кто не знает ее хорошо, может обмануться, так как его мясо, даже в его худший сезон, настолько упругое и так легко отделяется от костей, что, говоря правду, он годится в пищу всегда. Но в его лучший сезон, который, кстати, бывает только у взрослых хариусов, эта рыба по вкусу мало чем отличается от самых лучших форелей, которых я когда-либо пробовал в моей жизни.
Виатор. Смотрите, как прыгает рыба! Я видел, по крайней мере, пять или шесть хариусов, поднимавшихся за мушкой, пока вы говорили. Лети той же дорогой, милая Дав! Ты прекраснейшая река, какую я когда-либо видел, и к тому же просто набита рыбой. Сэр, она так мне нравится, что я склонен навещать вас каждый год до тех пор, пока мы оба будем живы.
Пискатор. Я боюсь, что не смогу сопровождать вас всегда, но если вы приедете в мае или июне, то вполне можете меня застать. Все, кто от души порыбачит здесь, возвращаются снова и снова.
Виатор. Так и будет, если я буду жив и если вы любезно позволите мне навещать вас. Вот еще хариус!
Пискатор. И все это на незнакомой реке, с мушкой, которую вы сделали своими руками? Да вы опасный человек!
Виатор. Я, сэр? А кто меня научил? Как говорит Дамаэтас о своем слуге Дорусе, так и вы можете сказать обо мне:
«Если моему слуге достаются такие похвалы, Что же достанется мне, научившему слугу?»
А вот в это место мы пришли, по-моему, зря. Посередине реки торчит скала! Это один из самых странных пейзажей, которые я когда-либо видел.
Пискатор. По имени того пика, который вы видите выше, далеко за скалой, этот омут называется омутом Пика. И молодому мистеру Исааку Уолтону это место так понравилось, что он даже нарисовал его в блокноте, который теперь находится у меня. Он также нарисовал несколько видов моего дома и оставил эти рисунки в знак своего доброго расположения ко мне. Я покажу их вам, когда мы пойдем обедать.
Виатор. Мой учитель Исаак Уолтон тоже бывал здесь?
Пискатор. Конечно, и много раз, а также во Франции, Риме и Венеции, и еще во множестве мест, о которых я хотел бы его расспросить. Надеюсь,
