Ознакомительная версия.
– Ты, потаскуха! В следующий раз будешь знать! Теперь будешь пользоваться противозачаточными средствами? Шлюха поганая!
Из-под юбки у манекена медсестра достает сгусток розового желе, политого кетчупом. Бросает его в экскурсантов и попадает в какую-то девочку. Девочка визжит, желе на миг прилипает к ее платью и соскальзывает на пол. Свет гаснет. Веревка дергается и тянет группу товарищей дальше по коридорам. Еще один поворот…
Пьяная женщина в домашнем халате размахивает стаканом виски и орет:
– Но я хорошая мать! Я люблю свою деточку! Господи, где моя деточка?! - У нее за спиной кукла-пупс медленно крутится в микроволновке.
Из тоннеля – в тоннель. Сцены инцеста и пыток. И так – до самого конца, до последнего тоннеля, где в кромешной тьме на экскурсантов набрасываются какие-то люди и начинают хватать их за все интимные места.
Девочка, которой «досталось» абортированным желе, это была Айна из предыдущей главы, и она до сих пор злится, потому что пятно так и не отстиралось. А я злюсь потому, что меня не схватили за причинное место.
Я уже говорил, что перед экскурсией мы все подписали длинный «отказной» документ ?
Экскурсии, которые проводит Майкл Джонс, более правильные с исторической точки зрения – и далеко не такие жуткие. Уж точно без пятен и синяков. Майкл занимается этим уже более сорока лет. Сейчас его экскурсии начинаются в подвале ресторана и бара «Hobo's» на Третьей авеню (СЗ), 120. Когда Майклу было семь лет, он часто ходил в гости к Дью Киркпатрику, отцу своего молочного брата. Дью жил в отеле «Lenox» на Третьей авеню (ЮЗ). Каждый раз Майкл приставал к старикам в холле гостиницы, чтобы те рассказали ему что-нибудь из истории Портленда.
В одно воскресное утро он, как всегда, донимал стариков своими бесконечными вопросами об истории Портленда.
– Они от меня уже выли, те старики, – говорит Майкл. – Все, кроме одного, который вообще никогда со мной не разговаривал, никогда, – говорит Майкл. – Я называл его капитан Хмурый.
Но в то утро капитан Хмурый хмуро взглянул на докучливого мальчишку и снизошел до того, чтобы с ним заговорить. Майкл вспоминает:
– Он сказал: «Если ты правда хочешь узнать про историю Портленда, тебе надо спуститься под землю».
Старик отвел мальчика в конец Третьей авеню (ЮЗ), где ломали какое-то старое здание. Капитан Хмурый провел Майкла в подвал, где был люк. Они спустились по приставной лестнице, и там, в самом низу, была дверь. Тяжелая стальная дверь, как в хранилище в банке, то есть так Майклу тогда показалось. Теперь-то он знает, что это была самая обыкновенная дубовая дверь, обшитая жестью.
За дверью не было ничего, кроме холодной черноты. Майкл говорит:
– Он сказал: «Иди туда», – и дал мне коробок спичек.
Капитан Хмурый сказал:
– Иди прямо вперед и никуда не сворачивай. И выйдешь к реке. – Потом он закрыл за мной дверь со словами: – Ладно, малыш, увидимся.
У Майкла это были первые в жизни спички. Он попытался зажечь одну, вторую, третью, но у него ничего не вышло. И вот тогда он испугался и с криком бросился обратно, распахнув дверь и едва не сбил с ног капитана Хмурого.
Дью Киркпатрик ужасно рассердился, когда узнал, что Майкл ушел из отеля с незнакомым дядей, и согласился сам проводить мальчика до тоннелей, если он пообещает, что не будет шататься один по опасным улицам города. К тому времени тоннели были уже не связаны между собой, так что Дью пришлось раз в неделю переезжать в новый отель, чтобы показать Майклу разные части системы тоннелей.
– Он потихонечку проводил меня мимо конторки администратора, чтобы спуститься в подвал, – говорит Майкл. Но сам Дью никогда не спускался под землю. – Он хромал и ходил с палочкой. И он никогда не спускался со мной в тоннели.
В некоторых отелях лифт спускался прямо в подвал. Иногда им приходилось спускаться по лестнице, но так или иначе они находили способ проникнуть в тоннель, сообщающийся с отелем. Майкл исследовал подземные ходы, а Дью был спокоен, что мальчик не шляется по улицам.
По словам Майкла, театр «Бродвей», студия «Парамаунт» и театр «Орфеум» – они все связаны с системой подземных тоннелей. Он говорит:
– В 1996-1997 годах, во время наводнения, очень многие здания, владельцы которых считали, что у них нет «выхода к реке», убедились в обратном.
С семи лет Майкл Джонс исследует систему шанхайских тоннелей общей протяженностью пять миль. Сейчас он водит туда экскурсии. Недавно к нему на экскурсию пришли одиннадцать членов Общины американских китайцев, и в конце они сказали Майклу:
– Только, пожалуйста, ничего не меняйте. Все именно так и было.
Однако есть и такие люди, которым хочется тут кое-что изменить. Майкл говорит:
– Как-то ко мне на экскурсию пришли несколько пожилых американских китайцев, и один старик мне сказал: «Я чувствую духов. Это место необходимо очистить».
Майкл и сам слышал в тоннелях призрачные голоса: мужские и женские. Он уже больше сорока лет исследует портлендские тоннели и за все это время видел там всего двух пауков. И одного таракана, но зато – в фут длиной. Майкл поймал его, накрыв ведром, потому что знал, что ему никто не поверит, если не предъявить таракана.
– Должно быть, приплыл сюда издалека на каком-нибудь корабле, – говорит он. – Он точно не местной породы, у нас такие не водятся.
Майкл рассказывает о «зашанхаенных» пленниках, которых держали тут в тесных клетках, и им приходилось стоять в воде. Здесь проводили свои собрания куклуксклановцы. И китайские эмигранты, которых преследовал Ку-Клукс-Клан. Спросите у Майкла про Нину – проститутку, которую убили за то, что она слишком много болтала о подземелье. И про каннибалов, и про подпольную торговлю спиртным во время «сухого закона».
Каждую среду Северо-западное общество паранормальных исследований устраивает волонтерские «рабочие вечера» и помогает Майклу с реставрацией тоннелей. Люди, работающие в тоннелях, говорят, что это – самое «облюбованное» привидениями место во всем Орегоне. Например, в портлендских подземных тоннелях бродит дух женщины, которая ищет свою похищенную дочку. Безутешные духи женщин по-прежнему ищут своих мужей и сыновей, «зашанхаенных» вербовщиками и пропавших навсегда. Но большинство привидений – это духи людей, которые умерли в подземелье и до сих пор ищут выход.
Если вам интересно увидеть все это своими глазами, запаситесь удобной и крепкой обувью и будьте готовы пройти несколько миль по темным тоннелям с низкими потолками, заставленным сломанной мебелью и усыпанным осиротевшими ботинками. С Майклом Джонсом можно связаться по телефону 503-622-4798 или по электронной почте [email protected] . Также можете написать ему по адресу Cascade Geographic Society, P.O. Box 398, Phododendron, OR 97049.
За десять дней до конца тысячелетия никто из моих знакомых не собирается справлять это событие. Мы все запаслись питьевой водой и консервированным тунцом. Приближается новый 2000 год, над миром нависла угроза глобального хаоса – все эти сбои компьютеров, «ошибка 2000», – и даже как-то обидно, что все собираются в Новый год сидеть дома и сторожить свои печки «Sterno».
В тот день нам попадается объявление в газете, где говорится, что еще не поздно снять кинотеатр «Багдад» на новогоднюю ночь. Это старый, 1920-х годов, кинотеатр, оформленный в арабском стиле. Сейчас там идет «Бойцовский клуб». Устоять невозможно.
У нас возникает идея нанять строителей и построить под экраном сцену для танцев. «Багдад» – большой кинотеатр, с балконами и сиденьями, обтянутыми красным бархатом, жутковатыми темными нишами и фонтанами в фойе. Его перестроили, и теперь это не просто кинотеатр, а кинотеатр-тире-ресторан. Можно нанять осветителей. Превратить это место в подобие ночного клуба. Устроить бал-маскарад, где каждый нарядится своим любимым персонажем из уходящего века. Накормить ужином пятьсот гостей и устроить специальный новогодний киносеанс. На каждый столик мы положим одноразовый фотоаппарат, чтобы все могли сняться на память. Угощение, танцы, призы – замечательная идея.
Мы закупаем несколько тысяч светящихся палочек, просто на всякий случай. Надуваем несколько тысяч воздушных шаров, в том числе тридцать пять серебристых «монстров» размером с маленький автомобиль. Ребята из фирмы по организации развлекательных мероприятий устанавливают автоматы, выдувающие мыльные пузыри. Осветители думают над спецэффектами. Мы нанимаем ди-джея. Приглашения разосланы, все готово для праздника.
В последний день двадцатого века я стою на тротуаре с длинной палкой в руках и меняю афишу на «Сегодня вечером здесь – особая тайная вечеринка». Ко мне походит старушка в шерстяном пальто и спрашивает: а что, «Бойцовский клуб» уже не идет?
И я думаю: Размечталась. Я думаю: Вам, леди, не нравится, да?
Ознакомительная версия.
