шанс это выяснить — это пойти и, просто, поговорить с последователями». — принял волевое решение, под натиском догадок Эт и отправился в сторону последователей.
«Давай, удачи! — не поворачиваясь, давал напутствия Ардет, дожевывая лук. — Когда он потребует от тебя безоговорочной капитуляции, не забудь вспомнить, что до сегодняшнего дня, ты был в развитии на ступень выше, чем он!»
«Я вообще не понимаю, как эти приматы, себе вилками глаза не выкололи еще? — не унимался Ардет. — Их жизненная цель, это пить и работать, а, что бы в свободное время, дурные мысли не лезли в голову, этой головой они должны в молитве об пол биться! Хотя какие у них могут быть мысли? Набить желудок, залить мозги и развлекаться, убивая друг друга?»
«Из-за таких как ты и начинаются восстания, Ардет. — сердился Парэс, на пьяного приятеля. — Ты сидишь и оскорбляешь их в их же доме! А если они тебя сейчас услышат?»
«Восстание? Ты вчера первый произнес это слово, а сегодня уже я подхватил эту мысль. Но спасибо, что поправил меня Парэс, когда сказал, что это бред! — Ардет развел руками и резко кивнул головой вниз, изображая импровизированный реверанс. — Сейчас я и сам понимаю, что это бред. Для восстания нужны мозги. Нужно остановиться и задуматься, о том, что всё ли тебя в жизни устраивает? Возможно, кто-то рядом с тобой, считает тебя тупой свиньей. Более того, возможно, кто-то прямо сейчас тебе об этом говорит! Но, что бы это услышать, нужно отвлечься и вслушаться, а как это сделать, если день посекундно расписан? Работать, пить, молиться. Работать-пить-молиться! Нет времени! И без разницы, что молишься ты на детские сказки, делаешь никому не нужную работу и пьешь, что бы забыть о первых двух пунктах — останавливаться нельзя. Вычеркнешь, что-то из цепочки, и начнется хаос! Перестанешь молиться — уволят с работы, не будет работы — не на что будет пить. Потеряешь всё в этой бесполезной цепи — станешь апатридом. АПАТРИДОМ! Оскорбление, унизительный статус, то, чего боится каждый последователь — и без разницы, что на деле, это одно и то же. Оба — простейшие формы жизни. Оба выполняют никчемную работу, молятся на их «истинных» несуществующих богов и в свободное время, занимают себя примитивными развлечениями!»
«Апатриды же не молятся?» — заметил, кто-то из слушающих стражей или курьеров.
«Молятся, верят, поклоняются. — презрительно перечислял Ардет. — Суть не в том, как это называется, а в том, что это на деле означает. То, что, последователи верят, в мужика, который силой мысли разворачивал целые армии, не сильно отличается от убеждений апатридов, в то, что где-то есть место, в котором можно не добывать себе пищу, а просто брать ее при необходимости. И те и другие фанатично верят в вымышленные идеалы. И не имеет значения, что одни называют свою веру «святостью», а другие просто думают и верят, что их место существует».
«А разве мы не верим в то же самое?» — опять спросил, кто-то из слушателей.
«Верим, — уже спокойно ответил Ардет, — но мы не только верим, но и понимаем. А это большая разница. Фанатично верить в существование могущественного мужика и, осознавать существование, какой-то силы, понять которую мы пока не в состоянии. Понимаешь? Фанатик не может себе представить, что-то абстрактное, ему нужно всё упростить до примитива. Если бог есть — то он обязательно должен иметь конкретную форму и выполнять конкретные действия. Кто-то, сотни лет назад, индивидуализировав для этих приматов веру, навсегда перечеркнул для них возможность познать в будущем истину. Они теперь поклоняются не святым силам и законам, они поклоняются конкретному мужику, который сказал конкретные вещи. И никто их не переубедит».
Ардет, выдохнув, облокотился на спинку стула и проглотил очередной стакан с мутной жидкостью. Эта речь ему удалась, как никакая иная. И публика обширная, а главное подготовленная предыдущими событиями и речами апатридоведа. И слушали до конца, особо не перебивая. В общем Ардет был собой доволен. Даже Парэс не вмешивался, хотя это и редкость.
«Эт зовет, надо бы подойти к нему» — Парэс указывал в другой конец зала, пытаясь хоть как-то отвлечь Ардета от его кощунства.
Ардет повернулся и увидел, как Эт жестами указывает на бутылки с выпивкой.
«Сиди, старик, я отнесу». — с видом опытного парламентера, который, как раз, успел размять язык, Ардет схватил пару бутылок и направился помогать Эту общаться с толпой…
… Ардет, приоткрыл один глаз. Утро обещало быть тяжелым, вчера видимо опять перебрали, да так, что сейчас Ардет не мог даже вспомнить, чем кончился вчерашний вечер, да и вообще какой сегодня день. Голова болела так, что проснулся он даже без злополучного будильника. Кстати, а который сейчас час? В комнате непривычно темно, возможно до рассвета еще несколько часов, а может и больше. Еще и воздух, такой спертый.
«Видуя, дорогая, открой окно». — пробормотал Ардет, пытаясь до конца открыть глаза, но свежий воздух так и не наполнил комнату.
«Открой это чертово окно! — Ардет из-за удушья начинал выходить из себя. — Не игнорируй меня, брюхатая тварь!»
«Ардет, успокойся, — Видуя говорила спокойным голосом, как будто и не слышала оскорблений мужа, — Ты просто не в себе!»
«Вставай, — в этот момент голос Видуи резко огрубел и принял мужской, и очень знакомый тон, — не бери на себя грех, нарушая равенство этого заблудшего партийца…»
Ардет резко открыл глаза. Деревянный потолок далеко вверху, повсюду шум, куча голосов. Впереди спина Эта. Он сдерживал какого-то кабана.
«Господи, да эти последователи просто созданы для физической работы — Ардет, снизу, осматривал сдерживаемого Этом последователя. Пропорции тела не свойственно больше роста, и это притом, что рост метра под два. Что-то в этом кабане было знакомое. Черные волосы, которые еле прослеживались на почти выбритой голове, широкий лоб, наполовину скрывающий глаза. Хотя сейчас, конечно, снизу вверх глаза были видны хорошо. Типичные глаза последователя или апатрида — не намекающие на интеллект. Зато шея какая! Шире головы. Ардет даже успел вывести формулу, по которой мозг человека кочует из головы в задницу, заполняя собой те места, где в данный момент находится, и если у человека шея толще головы, значит, в этой самой голове, мозгов уже нет, так как они на полпути в задницу. Теория, конечно, не имела практического подтверждения, но Ардету почему-то она понравилась, и он решил ей в будущем руководствоваться. — Вспомнил! Этот кабан похоже меня на секунду вырубил».
«Сейчас я твое равенство нарушу!» — закричал Ардет, вскакивая на ноги.
Кабан видимо не ожидал ответного
