города и сутки напролёт — пока мой век бы не кончился — испытывала новые приборы, новые способы и разрабатывала бы теории. А когда я состарилась: потеряла бы все зубы, мои медные волосы покрылись бы коррозией, а передвигалась я бы на трёх ногах, то детишки бы прибегали к моему забору и рассказывали истории, кто о ведьме, кто о безумной учёной, а кто о психопатке не способной смириться с новыми реалиями. А все мои контакты с внешним миром бы проходили через Карри, а те редкие мгновения, когда я бы выходила в бар убиться вусмерть на меня бы косился весь город: взрослые сторонились, подростки донимали, дети убегали в ужасе, а мамаши им только благоволили.
А тут я смирилась, даже без единого ожога. Что не сделает с человеком сонная дурь.
Карри спрыгнула со стула и начала прыгать в луже кофе.
— Мы идём к Жрице! Мы идём к Жрице! Нас будут посвящать! — Прикрикивала она, на каждый прыжок.
— Она права. — Сказал Бармен. — Вам стоит заглянуть в часовню, там вам всё подробно объяснят и ответят на все ваши вопросы. — Мы с Карри пошли к выходу. — Если предложат дом старика Нейтона — отказывайтесь. Лучше жить на улице!
Я не обратила на это внимание — да и имя Нейтон мне неизвестно — и лишь благодарно кивнула.
На улице мы мигом нашли нужное здание: на каменном фундаменте возвышалась деревянная постройка, не сильно широкая, но и не узкая, не высокая, но и не ниже самого высокого мещанского дома. Крыша покрывала красная, текущая жидкость, которая лишь по собственной воле, против всех законов, не лилась дальше границ здания, но в солнечном свете, зайчики, перетекали, с одной стороны, на другую, как бы играя и двигая покрытие.
Пока мы шли до входа я насчитала пятнадцать «очарованных» котов, спокойно шедших рядом с курицами, которые мешались под ногами и усыпали все улицы посёлка.
Мы прошли через открытую дверь. Карри перекрестилась и поклонилась, смотря на деву в балахоне. Заметив нас, она подняла руки и отвела голову назад:
— Ханна, ты встанешь перед тяжёлым выбором. Красные огоньки ознаменуют его.
Явно этот бармен уже донёс, что мы идём. А эту её реплику можно под что угодно подписать.
Мы прошли вглубь здания и сели за свободные места. Проповедь шла ещё несколько минут, закончили её почти полуминутным молчанием. Когда все шестнадцать человек вышли, Жрица, сбросила свой бесформенный балахон, обезличивающий наместника, и подошла к нам. Ей было под сорок лет, обычная фигура и неяркий макияж.
— Здравствуйте, вы, наверное, уже знаете, как меня зовут? Я так и думала. А вот ваши имена для меня скрыты.
Она только что назвала моё имя!
— Я Ханна, а это Карри.
Я не предала этому значения, хотя стоило.
— Занятные имена. — Сказала она, нагибаясь к Карри. — Дети у нас не очень радуют глаз.
— Почему? — Удивилась Карри, привыкшая, что в силу своего возраста она может очаровать любого взрослого.
— Через весь посёлок течёт река, думаю вы её видели. — Мы кивнули. — Она и забрала души всех наших детей и случайно забредших и местнорождённых. Она притягивает юное внимание к себе и заставляет прикоснуться.
— А чего в ней такого? — Спросила Карри.
— Мы не знаем. — Ответила Жрица. — В ней течёт некий эйфоретик, заставляющий превращаться в безвольное, аморфное, повинующееся существо. Видели наших котов? Они бок о бок живут с курами и мысли не мыслят напасть на них, а их языки… — Она скорчилась. — Бррр. Не дай Бог, тебе малышка прикоснуться к ней и тем хуже испить из неё. Неделями будешь ходить с глубоко высунутым языком, а твоей маме, придётся ухаживать за тобой.
Она посчитала, что я её мать. Не в обиду Мерри, но сколько, по её мнению, мне лет? Я что, её в двенадцать родила? Сама старуха и всех по себе ровняет. Но под дурью я не возразила ей.
— Помни, воду из речки трогать нельзя!!! — Пригрозила она морщинистым пальцем. — Может будешь первым ребёнком, выжившем у нас в посёлке.
Дальше она начала нам рассказывать о их иерархии и что Старейшина желает с нами пообщаться поближе, а особенно его интересует мой пистолет, который он высмотрел.
— Старейшина считает, что вы не будете сильно против променять своё оружие, на комфортабельные апартаменты, но это уже ваше дело.
— Мы будем против! — Возразила Карри. — Мы не лишимся пистолета. Ни за что! — Категорично кричала она.
— Ну Старейшина мастер переговоров и думаю вы успеете передумать. А пока… Я подышу вам жилище на несколько дней. Вы будете против ночевать в Часовне или может в таверне? Только думаю вы понимаете, какое бы мы не старались строить идеальное общество, без тюрем, законов и грязных бумажек, но работать вам придётся и даже такой милашке, как она. — Карри вновь сияла, она и её очаровала. — Каждый должен вносить посильный вклад в общее дело.
— Мы забрели сюда, пока искали школу. У вас тут есть школа?
Я хоть слова вставлю в этом разговоре? Нет! Вместо меня всё говорила Карри, как будто я у неё на попечении, а не наоборот. Хотя стоило расспросить про этих долбанных котов и про эту речку. Стоило заставить эту ЖРИЦУ сидеть перед нами всю чёртову ночь и отвечать на сотни и сотни вопросов об этом месте, пока её горло не пересохнет в край и глоток воды перестанет помогать.
— Школ как таковых нет, но есть библиотека со скудным набором учебников, но думаю что-то, да вы найдёте.
— А кроме учебников там что-то есть?
— Пополнять её проблемно, но, наверное, с сотню художественных романов найдётся.
Мы вышли за дверь, где нас уже поджидал Егерь.
— Хан, — Обратился он.
— Ханна! Ханна! Повтори Ханна! — Исправила я.
Я не такая мерзка! Или такая? Не суть. Это не я тут главный герой, а какая-то лживая копия копии! Симулякр!
— Ладно, Ханна.
— Да.
— Я слышал, что у тебя есть пистолет?
— Возможно.
Быстро же разлетаются слухи в этой деревне.
— Тут недалеко есть заброшенное поселение, а там есть старый сейф… Возможно ты поможешь мне открыть его?
Как сейф может поддаться пуле? Этот Бармен все мозги пропил? Или он действительно не понимает, как работают примитивные сейфы? Вот такие едкие и мерзкие слова я должна была вставить.
— Ну пистолет нам вряд ли поможет, но я могу попробовать его вскрыть. — Какая я вежливая. — Обещаю сделать всё, что в моих силах.
— Я не пойду. — Вставила Карри.
