— Да, мне нравится это пальтишко, и я его беру. Запишите на мой счет.
— «Американ Экспресс», сэр?
— Нет, «Китайский Экспресс».
— А я беру вот это, — сказал Макс, снимая с вешалки куртку из крокодиловой кожи с накладными карманами и меховым капюшоном для ненастья.
Том отошел к стеллажу со шляпами и выбрал довольно смешную, но все же очаровательную казачью папаху.
— Этот фасон хорош для моей комплекции. Я беру ее.
И тут толпа дрогнула и двинулась вперед, опустошая стеллажи. Они напяливали на себя пальто, куртки и шляпы, повязывали шарфы, натягивали свитера, примеряли перчатки, возились с различными мелкими аксессуарами.
— Записать на счет или открыть кредит, сэр? — спрашивал испуганный голос.
— Почеши мне жопу, мудило!
Из другого угла доносилось:
— Этот размер вам впору, сэр.
— А вы даете двухнедельный срок для обмена?
— Конечно, сэр.
— Но ведь за две недели вы можете и копыта откинуть.
Вдруг сверху раздался сигнал тревоги. Кто-то смекнул, что магазин грабят. Наверное, бдительные покупатели, которые наблюдали за всем происходящим с большим недоверием.
Прибежала троица в серых отвратительно скроенных костюмах. Мужики они были крупные, но жира в них было больше, чем мускулов. Они ринулись на бродяг, пытаясь выставить их из магазина. Но халявщиков было слишком много. Весь первый этаж кишел ими. Охранники старались изо всех сил, они орали, бранились, угрожали, один не выдержал и выхватил пистолет. Раздался выстрел. Это была глупая и бесполезная выходка. Психа мгновенно разоружили.
Вдруг какой-то пьяный хмырь появился на эскалаторе, ведущем на второй этаж. В руках у него был пистолет. Видно было, что до этого он ни разу не держал оружия, но игрушка явно нравилась ему. Парень прицелился в манекен и нажал на курок. Пуля попала в шею. Голова отвалилась и покатилась по полу — смерть Деревянного лыжника.
Шутка с манекеном пришлась по вкусу. По толпе прокатилась волна аплодисментов. Бродяги устремились на эскалаторы. Они вопили и бесновались. Весь страх и нерешительность мгновенно улетучились. Глаза варваров сияли, движения их были быстры и уверенны. Это было завораживающее, дикое и пугающее зрелище.
Они захватывали этаж за этажом. Прилавки теперь просто опрокидывались, стеклянные витрины разбивались. Том и Макс были уже не нужны. Толпа смела их. В косметическом отделе, обхватив голову руками, вопила молоденькая продавщица — блондинка. К ней подскочил здоровенный бомжара, задрал платье и заорал:
— Ни хуя себе!
Тут же рядом оказался второй и схватил бедняжку за жопу. Подбежали другие. Вскоре целая шайка хмырей копошилась вокруг визжащего тела, срывая с него одежду. Возбуждающая сценка. Теперь уже по всему магазину разъяренные бродяги гонялись за продавщицами.
— Ебаный в рот! — воскликнул Том.
Он отыскал неопрокинутый прилавок, забрался на него и заорал:
— ПРЕКРАТИТЬ! ОСТАНОВИТЕСЬ! Я ЭТОГО НЕ ХОТЕЛ!
Макс стоял рядом, качал головой и тихо приговаривал: «Ох, блядь…».
Буйство не стихало. Срывались шторы, переворачивались столы, рушились витрины. Отовсюду доносились вопли и визг. Вдруг что-то оглушительно взорвалось. Вспыхнуло пламя, но толпа продолжала мародерствовать.
Том спрыгнул с прилавка и посмотрел на Макса.
— Съебываем отсюда!
Еще одна мечта обратилась полным дерьмом.
Том побежал, Макс пустился следом. Когда спускались по эскалатору вниз, по прилегающему уже поднимались полицейские. Но Том и Макс были в новых костюмах и, если не брать в расчет красные и небритые рожи, выглядели вполне респектабельно. На первом этаже они смешались с толпой. Полиция перекрыла все двери и осматривала каждого выходящего.
Том украл пригоршню сигар и протянул одну Максу.
— Прикури и попытайся выглядеть солидно.
Они зажгли сигары, раскурили.
— Ну, посмотрим, удастся ли нам выбраться отсюда, — сказал Том, выпустив кольцо дыма.
— Ты думаешь, так мы сможем объебать их, Том?
— Не знаю. Коси под брокера или доктора…
— А какие они?
— Самоуверенные и тупые.
Они направились к выходу. Проблем не возникло. Приятели оказались на улице. В здании магазина хлопали выстрелы. Из окон верхних этажей вырывалось пламя. Послышались переливы сирен приближающихся пожарных машин.
Том и Макс повернули на юг и двинулись в сторону района ночлежек.
В ту ночь они были самыми шикарно одетыми бомжами во всей ночлежке. Макс еще спер часы, и они светились на его руке в темноте. Ночь только начиналась. Они не успели вытянуться на своих койках, как комната наполнилась храпом.
Ночлежка снова была битком, несмотря на массовые аресты в полдень. Бродяг больше чем достаточно, чтобы заполнить любое количество вакансий.
Том вытянул пару сигар, одну протянул Максу. Некоторое время молча курили. Затем Том заговорил:
— Слышь, Макс…
— Че?
— Это было не так, как я себе представлял.
— Да я знаю. Успокойся.
Храп и сопения постепенно нарастали. Том извлек из-под подушки квинту вина, откупорил, приложился.
— Макс?
— Че?
— Хлопнешь?
— Конечно.
Том передал бутылку. Макс приложился, вернул обратно.
— Спасибо.
Том сунул бутылку под подушку. Это был мускат.
Это была одна из дальних комнат на втором этаже. Я обо что-то споткнулся — думаю, о скамеечку для ног. Пытаясь сохранить равновесие, я отступил и с грохотом врезался в стол, но устоял.
— Ну, правильно, — зашипел Гарри, — давай, разбуди весь этот блядский дом с потрохами.
— Послушай, — запротестовал я, — что мы здесь делаем?
— Не дери глотку, мудило!
— Гарри, ты когда-нибудь прекратишь поносить меня?
— А ты чего — лингвист, еби меня в душу? Мы здесь по причине недостатка наличных и драгоценностей.
Мне это не нравилось. Слишком смахивало на полную шизу. Гарри был психом; он не вылезал из дурдома. Три четверти своей сознательной жизни он провел за решеткой. Он втравил меня в это дерьмо. Я не оказал должного сопротивления.
— Блядская страна, — сказал Гарри, — слишком много здесь богатых живоглотов, которые поимели все на халяву.
Теперь он на что-то наткнулся.
— Черт! — прорычал Гарри.
— Эй? Что там такое? — послышался мужской голос сверху.
— У нас проблемы, — прошептал я и почувствовал, как из подмышек побежал пот.
— Нет, — сказал Гарри, — это у него проблемы.
— Эй, — кричал мужчина сверху, — кто там внизу?
— Пошли, — махнул мне Гарри, и стал подниматься вверх по лестнице.
Я последовал за ним. Наверху был коридор, в одной из боковых комнат горел свет. Гарри двигался быстро и бесшумно. Мы ворвались в комнату — сначала он, за ним я. Это оказалась спальня. На раздельных кроватях лежали мужчина и женщина. Гарри наставил свой «Магнум 38» на мужика.
— Ну вот что, приятель, если не хочешь остаться без яиц, веди себя тихо. Я не шучу.
Мужику было около 45 — сильное и властное лицо. Было видно, что он отрабатывал это устойчивое выражение долгие годы. Жене его было лет 25 — блондинка с длинными волосами, по-настоящему красива, как девушка с рекламы.
— Убирайтесь к черту из моего дома! — приказал мужчина.
— Слышь, — обратился ко мне Гарри, — ты знаешь, кто это?
— Нет.
— Это же Том Максон, знаменитый телеведущий 17–го канала. Привет, Том.
— Вон! Сейчас же вон! — завопил Максон и схватил трубку телефона. — Оператор…
Гарри остановил его ударом в висок рукояткой своего «38». Максон рухнул на кровать, а Гарри повесил трубку на рычаг.
— Ублюдки! Вы же ранили его! — закричала блондинка. — Дешевые, трусливые негодяи!
На ней было светло-зеленое неглиже. Гарри подошел, разорвал бретельку, запустил руку под неглиже и вытянул грудь.
— Вкусная, правда? — снова обратился он ко мне и влепил блондинке пощечину, со всей силы. — Обращайся ко мне с почтением, шлюха!
Потом Гарри вернулся к Максону и усадил его.
— Теперь ты: я же сказал, что не шучу.
Том очухался и пробормотал:
— У тебя есть оружие, но это все, что ты имеешь.
— Дурак, это все, что мне нужно. Так что сейчас ты и твоя шлюха окажете мне небольшую услугу, или будет еще хуже.
— Ты дешевка! — ответил Максон.
— Что ж, продолжай, и ты увидишь, — сказал Гарри.
— Ты думаешь, я испугаюсь двух дешевых проходимцев?
— Боюсь, что тебе придется это сделать.
— Это твой подельник? Кто он?
— Никто. Он делает то, что я ему говорю.
— Как это?
— А вот так: Эдди, поцелуй блондинку.
— Послушай, оставь мою жену в покое!
