— Еби ее, Эдди!
Все изгибы на ее теле были совершенны и находились точно на своем месте. Они были реальны, и в то же время казались сверхъестественными. Словно прекрасные небеса; будто течение величественной реки. Я просто хотел смотреть на это чудо. Я был ошеломлен и испуган. Передо мной обнажилась красота. И я не имел на нее права.
— Вперед! — зудел Гарри. — Выхари ее! Это всего лишь баба, которая, как все прочие, вертит жопой и беспрестанно врет. Скоро она станет старухой, и ее заменят молоденькие шлюшки. Еби ее, пока она в теле!
Я взял ее за плечи и попробовал притянуть к себе. Не знаю, откуда у нее взялась такая сила. Она уперлась руками в мою грудь и откинула голову назад. Она была совершенно недоступна для меня.
— Послушай, Нана, я, правда, не хочу вот так вот… но я должен. Извини, я не знаю, что делать. Я хочу тебя, и мне стыдно.
Она что-то промычала заклеенным ртом и с новой силой отпихнула меня. Она была так прекрасна. Ее взгляд проникал прямо в меня и, казалось, твердил о том, о чем я думал: ты не имеешь права.
— Скорее, — орал Гарри, — засади ей свой дрын до кишок! Она полюбит его!
— Нет, Гарри, я не могу.
— Ясно, — усмехнулся Гарри, — тогда присмотри за 17–м каналом.
Я отошел от Наны и сел рядом с Максоном. Мы сидели бок о бок. Максон что-то бубнил сквозь клейкую ленту. Гарри навис над женщиной.
— Ну, что, тварь, похоже, мне придется оплодотворить тебя.
Нана спрыгнула с кровати и кинулась к двери, но Гарри успел схватить ее за волосы, подтянул ее к себе и наотмашь ударил по лицу. Она отлетела к стене и осела на пол. Гарри снова поднял ее за волосы и еще раз приложился. Тут раздался придушенный рев Максона, он подскочил с кровати и боднул Гарри головой. Но Гарри устоял и срубил Максона резким ударом ребром ладони по шее.
— Спутай-ка герою колени, — бросил мне Гарри.
Я связал Максону ноги и затащил его на кровать.
— Сядь на него, я хочу, чтобы он все видел.
— Послушай, Гарри, — возразил я, — давай убираться отсюда. Чем дольше мы…
— Заткнись! — рявкнул Гарри и закинул блондинку на кровать. На ней оставались лишь трусики, одним движением Гарри сорвал их и бросил в Максона. Тряпица упала ему на ноги. Максон застонал и стал вырываться. Я пригвоздил его ударом в низ живота.
Гарри снял штаны, улыбнулся и освободился от трусов.
— Эй, сука, — обратился он к блондинке, поигрывая своим дрыном, — сейчас я воткну в тебя эту штуковину — и ты почувствуешь, как она будет давить тебе на гланды, и ничего с этим не поделаешь. Это все твое! Я спущу тебе с самую сердцевину!
Гарри перевернул жертву на спину, она продолжала бороться. Он ударил ее снова, крепко. Так крепко, что голова ее запрокинулась. Гарри раскинул совершенные женские ноги, придвинулся и попробовал ввести своего монстра, но наткнулся на сопротивление.
— Расслабься, потаскуха. Я знаю, тебе же хочется. Подними ноги!
Гарри ударил, дважды. Ноги поднялись.
— Вот так уже лучше, подстилка!
Он толкал и толкал, пока наконец не пробился. И вот он заходил вверх и вниз, медленно, с оттяжкой.
Максон жалобно заскулил и затрепыхался. Я снова сунул ему в живот.
Гарри стал наращивал темп. Блондинка застонала, словно от боли.
— Ну, что, нравится тебе такое порево, а? Не правда ли, мой молот лучше, чем пинцет твоего старикана? Чуешь, как он разбухает?
Это было сверх моих сил. Я вскочил, вывалил член и принялся мастурбировать. Гарри уже долбил блондинку с такой скоростью и силой, что ее голова болталась и подпрыгивала из стороны в сторону. Но тут он вдруг шлепнул ее по ягодицам и вынул.
— Я еще не кончил, мэм — тайм-аут, — оповестил Гарри и отошел к Максону.
— Посмотри на размер моего бура! Сейчас я снова запущу его в недра твоей шлюхи и кончу прямо ей в сердцевину, Томми-бой! Теперь ты никогда не сможешь любить свою Нану, не думая обо мне! Моя залупа всегда будет стоять у тебя перед глазами!
Он наставил головку своего вздыбленного члена прямо Максону в лицо.
— А еще я позволю ей облизать его после того, как кончу!
С этими словами Гарри отошел к другой кровати, снова подмял под себя блондинку и с ходу взял бешеный темп.
— Готовься, продажная тварь, я кончаю!
Затем:
— О, черт! Ох, ох, ох!
Обессиленный, Гарри повалился на Нану. Через несколько мгновений он зашевелился, поднялся и посмотрел на меня.
— Не передумал?
— Нет, спасибо, Гарри.
Он засмеялся.
— Посмотри на себя, чухан, ты же колени обтрухал! — гоготал Гарри, одевая штаны. — Ну, ладно, — успокоился он, — замотай ей руки и ноги. Мы сваливаем отсюда.
Я отряхнулся и взялся выполнять его поручение.
— Гарри, а как же насчет денег и побрякушек?
— Возьмем бумажник. Я хочу побыстрее убраться отсюда. Меня бесит это место.
— Гарри, давай пошмонаем и заберем все.
— Нет, — отрезал он, — только бумажник. Проверь его брюки. Бери только деньги.
Я пошарил и нашел бумажник.
— Здесь всего 83 бакса, Гарри.
— Бери и уходим. Я на взводе. Чувствую опасность. Надо смываться.
— Черт, Гарри, что за дела? Мы могли бы неплохо хапнуть!
— Я же сказал: я на взводе. Чую палево. Ты можешь оставаться. Я линяю.
Я последовал за ним вниз по лестнице.
— Теперь этот умник дважды подумает, прежде чем оскорбить кого-нибудь, — обронил напоследок Гарри.
Мы нашли окно, которое подломили, и покинули дом. Пройдя через сад, мы вышли через железные ворота.
— Так, — предупредил Гарри, — идем небрежной походкой, покуриваем, как ни в чем не бывало.
— Что ты так нервничаешь, Гарри?
— Заткнись!
Мы прошли четыре квартала, машина была на месте. Гарри сел за руль, и мы поехали.
— Куда теперь? — спросил я. -
— В театр.
— Что дают?
— «Чулки из черного шелка» с Аннет Хэвен.
Театр находился на Ланкершим. Мы припарковались и вышли. Гарри купил билеты, и мы прошли в холл.
— Попкорн? — поинтересовался я.
— Нет.
— А я хочу.
— Бери.
Гарри подождал меня, и я купил большой пакет пахучей жареной кукурузы. Мы отыскали свободные места и уселись. Нам повезло. Постановка еще только начиналась.
Примечания к рассказам «Ограбление», «Скверная ночь»
Аннет Хэвен Мартин, американская порнозвезда. Родилась в 1943 году в добропорядочной мормонской семье. Издержки строго религиозного воспитания привели к противоположному результату и толкнули ее на своеобразный бунт против окружающей среды. Аннет начала выступать в собственном стриптиз-шоу, а затем снялась в нескольких порнографических фильмах.
Не без ее активного участия полуподпольные порнографические студии со временем превратились в настоящую индустрию секс-развлечений. Аннет Хэвен считается одной из первых звезд и своеобразной «бабушкой» американского порнографического кино, а Всеамериканская Ассоциация фильмов для взрослых в 1977 присудила ей специальную награду за ленту «Приход ангела».
Аллен Стюарт Конигсберг (Вуди Аллен), американский кинорежиссер, актер, сценарист. Родился 1 декабря 1935 года в Бруклине, штат Нью-Йорк. Окончил знаменитый Сити-колледж, после чего некоторое время проучился в Нью-Йоркском университете. Недавно Вуди Аллен признался журналистам: «Если мои фильмы вызвали сочувствие к моей персоне, я понимаю, что хорошо сделал свою работу». Жизнь этого известного режиссера, сценариста и актера и вправду достойна сочувствия. В 16 лет Конигсберг впервые женился на Хэрлен Розен — брак распался через 4 года. К тому времени Аллен уже получал по 6 тыс. долларов в месяц в качестве автора телевизионных гэгов, а в 1965 написал сценарий и сыграл главную роль в фильме «Что нового, пупсик?». Во время съемок он познакомился со своей второй женой — актрисой Луизой Лассер. В 1969 состоялся режиссерский дебют Вуди Аллена — «Хватай и беги». В последующие годы он не только снимал фильмы, но и регулярно появлялся на страницах бульварных газет в окружении постоянно меняющихся жен и любовниц.
В 1980 начался роман Аллена с Миа Фарроу. Вместе они сняли 11 фильмов, взяли на воспитание двух приемных детей — Мозеса и Дайлен, и завели собственного — Сэтчелла.
В 1994 Фарроу обвинила Аллена в совращении Дайлен и своей приемной дочери Сун-Ю Превин (отцом которой считался первый муж актрисы — продюсер Эндрю Превин). Поскольку обе девочки были несовершеннолетними, разразился громкий скандал. Ценой больших усилий Аллен избежал судебного преследования, и в 1997 узаконил свои отношения с Сун-Ю.
Новая супруга родила ему двух дочерей — Бэчет и Манзи Тио. Постепенно Вуди восстановил свое положение в Голливуде, блеснув отличной комедией «Пули над Бродвеем» (1994) и мюзиклом «Каждый скажет — Я люблю тебя» (1998). В последнее время, по собственным словам, у него есть только две «любовницы» — музыка и ностальгия.
