В курилке поспорил с В. (бывшим «мясным» хулиганом) о внутренних резервах человека. В. говорит, что мы изначально рождаемся со стержнем внутри или без оного. Ни фига подобного.
Я полагаю, что когда в тебе сотрется грань между иллюзиями, полуголодными обмороками и реальностью, то, если у тебя хватит сил, ты поступишь именно так. Я говорю о силах, а не о мужестве. Мужества в чрезвычайной обстановке хватит у человека всегда, особенно когда в экстремальных ситуациях в нём просыпается древний человек и всплывают из глубин подсознания рефлексы уничтожения и инстинкт собственного выживания. Вот тут-то и нужны силы, а если ты слишком ослаб, раскис или банально стар, то почти невозможно выжить. Вот только загнать потом эти рефлексы внутрь очень трудно. Очень уж им нравится резвиться на воле после многолетнего заточения.
Человеку приятно осознавать себя неким сверхчеловеком. Особенно здорово, когда уходят комплексы, приобретенные в результате воспитания, такие как совесть, сострадание к противнику, ближнему. Да и силёнок прибавляется. Чем не подтверждение для гитлеровской, ницшеанской теории о белокурой бестии? Моральное состояние также улучшается, притупляются болевые рефлексы, почти уходит усталость. Геракл, да и только. Видимо, идет стимуляция выделения эндоморфинов. Они образуются и выделяются в организме при употреблении наркотиков. А здесь без наркоты ты получаешь кайф.
В детстве я не был бойцом, я постоянно получал от всех местных хулиганов, я боялся бить первым, боялся боли. Не помогали даже занятия в полуподпольной тогда секции каратэ. Но однажды что-то переключилось внутри, я ударил первым, руками-ногами-зубами, не осталось эмоций – только чистая мощная ярость. Я попробовал вкус чужой крови. Я почувствовал чужой страх. Страх передо мной. Страх потом возвращался и возвращается ко мне. Я постоянно чего-то боюсь. Чего-то, но не кого-то. И никогда не бегу ни от кого. Футбол разучил. Лучше получить по голове и заслужить уважение окружающих, чем бежать и быть презираемым всеми и прежде всего самим собой и чувствовать себя дерьмом. Нелегко перебороть инстинкт самосохранения.
В слабом проверяется стойкость, в сильном – благородство.
Стойкость в жизни я проверял чаще… Благородство тоже приходилось… Жаль, что мне благородные противники почти не попадались. Добро пожаловать в наш дерьмовый мир!!!!!!
А я… я самый добрый изо всех, кто может вам встретится в жизни. Обычный молодой человек, хорошо одетый (модная обувь, дорогие часы, короткая стрижка, несколько мелких, еле заметных шрамов на лице), могущий быть клерком, студентом, кем угодно, но только не тем, кем и как он выглядит. Таких, как я, выдают только глаза – зеркало души (или её отсутствия, или того, что её заменяет). У меня есть душа… Надеюсь, что есть… Потому, что иногда ко мне заглядывает совесть, иногда жалость, и не только к себе, иногда радость, в основном, правда, за других. Значит, не всё еще в этой жизни потеряно. Есть чего терять…
8 мая.
С утра поехал в «Библио-глобус» купить чой-нить почитать (Купил Токмакова – «Детдом для престарелых убийц»), когда ехал по эскалатору увидел омерзительнейшую картину – навстречу спускалась кодла генетического мусора цыганско-бомжового вида; вокруг много народу; одна цыганка с ребенком достала вислую грудь и доит ее в какой-то стаканчик на глазах у прохожих, меня чуть не стошнило… Противно видеть эти язвы в теле горячо любимой мною Москвы, города, который меня вырастил, за 23 года своей жизни я не покидал Москву более, чем на 3 месяца, здесь вся моя жизнь, я родился и умру здесь, и я горжусь этим. Такие, как этот скам, изуродовали все, какая от них польза? Цыгане барыжат героином (они посадили на иглу пол-Подмосковья), воруют, обманывают, берут людей в рабство (мне довелось пообщаться с таким бедолагой, его продержали на цепи более 8 месяцев – по его словам, это было в Тульской области – кормили помоями, издевались и все это время он въ*бывал, как проклятый – он сказал, что у них нет души, «они – нелюди!»).
Я лично не видел ни одного цыгана, занятого общественно-полезным трудом. А вы? «Будулай»? – бред собачий, сказка, не более того. Зато в окрестностях любого крупного города можно без труда обнаружить роскошные особнячки цыганских баронов, построенные явно не на честные деньги, они построены на крови и слезах. На нашей крови и на наших слезах. Мы не хотим этого видеть в упор… И слышать…
Мне стыдно, безумно стыдно… За нас и за государство, допустившее и потакающее этому… Если я не прав, обоснуйте, переубедите меня. Я не из упертых ослов и могу внять голосу разума.
Кстати, к сказанному ранее и далее, не сочтите меня упертым фашистом или хардкорным наци, я не призываю к межнациональной розни… Я – обычный московский парень, который любит свой город и иногда задумывается о его будущем и будущем его жителей, да и всех сограждан. Москва реально теряет свою идентификацию как русский город, интернационализм не прокатил и не прокатит – будут гетто. Русские гетто. В старушке Европе скоро уже запылают кварталы, я уверен. Осталось недолго. Не хочу того же в родном городе… Я НЕ ХОЧУ жить в гетто для русских, а к этому все и идет. Это мой Город и я хочу жить в нем там, где мне нравицца. Мне неприятно. Боюсь думать об этом, но будут еще времена, когда придёцца платить дорогую цену за право оставацца самим собой. Мне и сейчас часто приходицца это право отстаивать, ибо желающих что-то вбить в мою голову, изменить меня, использовать, трахнуть мой мозг через СМИ – куда как немало… но я держусь:))
Меня не воспитывали патриотом, я никогда не состоял во всяких бредово-псевдопатриотических коричневых организациях, кружках и объединениях (типа РНЕ или Памяти; они – тупые недоразвитые клоуны, прикрывающие свою неполноценность и неумение чего-либо добиться в жизни такого рода деятельностью, – это, кстати, в полной мере относится и к нацболам (хотя они, по крайней мере, спокойно идут за свои убеждения в тюрьмы, значит, есть какая-то цель и идея в их головах… не могу этого не признавать) и к красным). Я и такие, как я, – не из них.
Каждый должен твёрдо стоять на своём месте и делать своё дело, как в крепостном оркестре роговой музыки графа Орлова, где у каждого из сорока музыкантов – один рог и, соответственно, одна нота – вот это был рёв, вот это была музыка, не то, что Жетро Тул там какой-то, на свирестельках своих песенки выдувает.
9 мая.
Встали в 5 утра, чтобы не стоять в пробках. На даче были уже к 10.
Весь день провёл в обнимку с лопатой. Возвращение к рабоче-крестьянским корням. Затрахался немного… На руках – большие мозоли… Опять вывихнул запястье, когда разбрасывал помойку. Главное, чтобы парни не увидели, а то опять придется выслушивать образчики искрометного юмора из серии «Masturbation – это наше всё!»…
Вечером пошёл в маленький бар в военном санатории, находящемся неподалеку. Весело. Выпил три коктейля СС-150 (ядрёная штука – кто пил, тот знает).
Основные посетители: местное бычьё и гопота, местные дэвушки, у которых на лице под слоем штукатурки написано, что они являются ходячей лабораторией по разведению штаммов бактерий венерических заболеваний, пара бандюков местного разлива, несколько отдыхающих.
Сижу, потягиваю свой коктейль, гружусь. За соседним столиком двое парней, которые, как я понял, недавно вернулись из Чечни, или где там у нас еще горячие точки?
На 3-м коктейле произошло событие, в корне изменившее ход отдыха всех присутствующих. Один из парней встал и, покачиваясь, подошел к компании местного бычья. Остановился и произнес сакраментальную фразу: «Ну что, бляди!». Поднялся один из чиста пацанов. Тут же получил в нюхомыльник. Упал. Началось. Кто-то ломанулся в драку, кто-то разнимать. На тоскливых до того лицах посетителей стали проявляться сильнейшее оживление, участие и много других примитивных эмоций. Мне не хотелось махаться и тем более разнимать. Я был уже в хлам, как Федя с мыльного завода… Ушел по-английски, не прощаясь. По дороге назад упал в пруд. Вернулся пьяным и мокрым. Родители покачали головой и уложили спать. День прошёл не зря…
10 мая.
С утра сушняк. Выпиваю литр родниковой воды, становится легче. Когда посмотрел на себя в зеркало, живо вспомнились кадры из фильма «Восставшие из (з)ада»… На утренней собаке возвращаюсь в Москву. В Дорохово зашла бабка, села рядом и 3,14здела не переставая всю дорогу, так что у меня опухли уши. В очередной раз спас плеер.
В метро в вагон зашла толпа кэшлс (быстро застегнул ветровку – лучше, чтобы никто не видел мою армейскую футболку, а то хрен знает кто они такие и за кого болеют). Двое сели напротив меня и принялись пристально разглядывать мою короткую стрижку и мартинсы. Я читал книжку и старался не обращать на них внимание, зажав в ладони одной из рук кастет и прикрыв ее книжкой. На Пушкинской они вышли…
