Ознакомительная версия.
– Все мы так или иначе за него платим, – замечает Пуф.
Терри вспоминает три своих бракоразводных процесса и обвинение в сексуальном домогательстве к несовершеннолетним и не может не согласиться с этим утверждением.
– Твоя правда. Я заеду на днях.
– Я знал, что на тебя можно рассчитывать, приятель, – ликует Пуф и достаточно сильно бьет Терри в плечо. – Кельвин! – зовет он подручного, тот оборачивается, как собака на ультразвуковой свисток, и бежит к ним вприпрыжку.
– Терри, это Кельвин. Кел, Терри будет помогать тебе в «Досуге», пока меня нет.
– Я же сказал – мне не нужен…
– Разговор окончен, – отклоняет его возражения Пуф. – Будь вежливым, – предупреждает он.
Кельвин обдумывает услышанное, прежде чем удостоить Терри короткого, солдатского кивка, на который Терри отвечает в такой же сдержанной манере. Пуф, почувствовав царящее настроение, пытается привнести в разговор непринужденность и вставляет несколько бессмысленных замечаний о футболе. Терри и раньше мечтал вырваться на свободу, но теперь он уже решительно намерен это сделать. Он любит футбол, смотрит трансляции и по-прежнему ходит иногда на игры «Хибз», но считает пустопорожние разговоры на эту тему совершенного бессмысленными. Терри извиняется и, решив, что пора налаживать мосты, уходит искать Мэгги. Она в одиночестве сидит за барной стойкой, пьет виски и кажется погруженной в глубокую задумчивость. Терри берет стакан со стола и протягивает его Мэгги.
– За друзей, которых с нами нет?
Она неохотно чокается.
– Прости за это выступление. Просто я думал, что Алек чего-то такого и хотел бы.
– Да, ты не подумал, чего хотел бы мой брат?!
Терри счастлив видеть, что алкоголь смахнул с Мэгги профессиональную выправку и к ней прямиком из Брумхауза вернулись ее прежние манеры.
– Согласен, я был не прав. Об этом я не подумал, – кивает Терри.
Но по правде говоря, его речь была отчасти и задумана как пинок под зад ее кузену. Да, Алек действительно был алкашом, но сердце у него было доброе, чего не скажешь об отце Терри, а Стиви этого никогда не ценил.
– Вы с ним дружили, – говорит Мэгги.
– Он был одним из лучших, и мы долгие годы были не разлей вода, – соглашается Терри, и его лицо принимает дразнящее выражение. – А ты помнишь, как мы с ним познакомились? Благодаря тебе!
Несмотря на румянец от выпитого виски, Мэгги краснеет еще сильнее.
– Ага… – произносит она как раз с той долей заигрывания, которая нужна Терри, чтобы почувствовать воодушевление, и для него воскресает юная, знакомая ему Мэгги.
Пару бокалов спустя они вместе уходят из паба и идут по Ньюхейвен-роуд. На улице сыро и холодно, вокруг ни единого такси. Они решают попытать удачу и дойти до Ферри-роуд, но и там нет ничего, кроме тяжелых грузовиков, грозно несущихся мимо них в сторону доков. Терри чувствует, что если у Мэгги и был какой-то запал, то теперь он быстро проходит, однако, на его счастье, появляется такси с Клиффом Блейдсом, собутыльником Терри из таксопарка в Паудерхолле, за рулем.
– Запрыгивай, Терри! – радостно стрекочет с английским акцентом Блейдс, но потом замечает настрой, внешний вид и то, в каком месте он подбирает своих пассажиров, и у него в голове все сходится. – А… так вы из крематория… соболезную. Кто-то из родных?
– Не, мы с кладбища. Дядя ее, – Терри мрачно кивает в сторону Мэгги, – и мой очень близкий друг. Мэгги, это мой приятель, Блейдси. – И он с усилием берет непринужденный тон: – Только, ради всего святого, не заводи с ним разговор о шотландском национализме.
– Шотландской независимости, – замечает Блейдси.
– Хорошо, я не стану этого делать, – чеканя слова, отвечает Мэгги.
Клифф Блейдс англичанин, но, несмотря на это, ярый сторонник независимости Шотландии, в то время как Мэгги, хотя в душе и согласна с их аргументацией, в горсовете продолжает отстаивать позицию лейбористов.
Блейдси, как известно, лишнего не сболтнет, он высаживает Терри и Мэгги возле ее дома в Крэйглите. Терри удивлен, насколько Мэгги безудержна, как она без всяких любезностей ведет его прямо в спальню. Не думал же он, что Мэгги останется тем же целомудренным, застенчивым подростком, которой она предстала перед ним в схожей ситуации много-много лет назад? Похоже, Мэгги хочет, чтобы в нее просто хорошенько засунули твердый член и не задавали лишних вопросов. Терри слышал, что расставание с этим ее Колином затянулось и она потеряла много времени. Но теперь ее дочь в университете и Мэгги готова снова податься во все тяжкие.
И они делают это со смаком.
Позже, когда они лежат в кровати и Терри смотрит на свои часы и гадает, сколько пройдет времени, прежде чем у него снова начнется эрекция, хотя он только что выжал из себя все, что мог (Терри ставит на три-четыре минуты), они слышат, как с первого этажа доносится звук вставленного в дверной замок ключа.
– Что… – Мэгги вынуждена прервать приятную посткоитальную дрему и сесть на кровати, – что это за?..
– В доме кто-то есть, – отвечает Терри. – Ты кого-нибудь ждешь?
– Нет, вообще-то… – Мэгги встает и надевает халат.
Терри следует ее примеру и влезает в свои серые брюки. Он привык к спортивной одежде, а от этой ткани остается странное ощущение.
Спустившись, Мэгги сразу направляется в открытую кухню-гостиную и встречает там свою дочь, Эмбер, которая готовит сэндвич.
– Что… Я думала, ты в Глазго, в университете…
– Я приехала на день рождения Лейси, ей двадцать один в эти выходные. – Эмбер быстро поднимает взгляд на мать.
– А я была на похоронах дяди Алека; я тут прилегла немного…
– Вижу, – фыркает Эмбер, заметив возникшую за спиной матери голую грудь Терри.
Мэгги разрывается. Одна ее половина против того, чтобы дочь видела ее в таком положении, в то время как вторая безуспешно пытается доказать ей, что в этом нет ничего страшного.
– Я… мы…
– Мам, мне все равно, что ты делаешь со своей жизнью. Правда. – Эмбер смотрит на Терри.
– Терри. Я… эм, я старый друг твоей мамы.
– Об этом я уже догадалась, – говорит Эмбер. Теперь ее голос изменился, и Мэгги никак не поймет, оттого ли это, что дочь не одобряет происходящего, или же ее злит, что подобная ситуация вообще могла возникнуть. – Ну, я, пожалуй, поживу у Ким, чтобы вам, ребята, было где разгуляться.
– Да ладно, я уже ухожу. У меня смена в такси, ага. Приятно было познакомиться, Скарлетт.
– Я Эмбер.
– Прости, цвет перепутал[3], – широко улыбается Терри и отправляется обратно вверх по лестнице.
Через мгновение Мэгги идет за ним в спальню, где Терри уже надевает и застегивает рубашку.
– Пиздец!
– Какая хорошенькая молодая девчушка. Должен отдать тебе должное, – произносит Терри, натягивая пиджак.
Мэгги замечает блеск у него в глазах.
– Даже не вздумай!
– Да за кого ты меня принимаешь! Мне и в голову такое не приходило, – протестует Терри.
Он никогда не бывает так убедителен, как в те мгновения, когда откровенно лжет, а Мэгги, хоть и провела в горсовете всю жизнь, едва не купилась на это.
Терри звонит Блейдси, чтобы узнать, не уехал ли он еще из этого района, но у Блейдси заказ в аэропорту. Зато поблизости оказывается Толстолобый, и спустя пятнадцать минут он забирает Терри и отвозит на квартиру в Саутсайде.
Терри немедленно переодевается, после чего садится в свой кэб, чтобы развезти несколько посылок в западной части Эдинбурга, в основном по соцжилью: Брумхауз, Уэстер-Хейлиз, Сайтхилл и Саутон-Мейнс. Закончив с делами, Терри подумывает отправиться в «Свободный досуг», заведение Пуфа, но решает все же проехать мимо Галереи современного искусства в Дин-Виллидж, на случай если там тусуется какая-нибудь шикарная киска. Его останавливают две молодые девушки и залезают в кэб, Терри в восторге.
– Куда поедем, девчонки?
– В отель «Минто», – с американским акцентом отвечает одна из них.
– Будет сделано. А сами вы откуда?
– Из Штатов.
– Точно, я так и подумал, – говорит Терри. – А откуда именно?
– С Род-Айленда.
– С Род-Айленда? Скажу без всяких, – Терри резко оборачивается и подмигивает, – если все девчонки там такие же, как вы, то это место должно зваться Родеолендом!
Я люблю зависать на Оксфорд-стрит, потому что здесь, в Саутсайде, есть все, что нужно. Улица у нас тихая, офисным мохнаткам отсюда близко до центра, для молодых кисок неподалеку университет, здесь у меня уютная маленькая берлога, где можно фачить тёл с района. Никаких излишеств, небольшая симпатичная гостиная с широким угловым диваном, спальня с кроватью кинг-сайз и маленькая кухня со всякими протеиновыми коктейлями – я только на них, сука, и живу. Мебели в моей хате немного, я называю это минималистичным дизайнерским решением. У меня есть книжный шкаф с какими-то книжками, которые мне одолжил Рэб Биррелл, сам я не читаю, но держу, чтобы производить хорошее впечатление на студенточек. «Моби Дик», «Преступление и наказание», всякая такая херня. Пытался как-то читать этого чмошника Достоевского, но там у каждого, блядь, по пять разных имен, поэтому я забил на эту херню. И правильно, сука, сделал!
Ознакомительная версия.
