Ознакомительная версия.
Из спальни послышались приглушенная ругань Светочки и всхлипы Сени. Вскоре он смолк, а Светочка вышла со следами гнева на тонком сероватом лице. Она взглянула на Алешу с симпатией. Того мороз подрал по коже.
– Мне пора, – сказал он как можно равнодушнее и двинулся к выходу.
– Постой, Леша! Я же не показала тебе еще свою находку. Светочка нежно коснулась его живота и извлекла из рюкзака череп, смахивающий на человеческий.
Алеша отшатнулся, с ужасом чувствуя, что у него по левой ноге течет что-то теплое.
– Мне пора, – повторил он, едва ворочая языком, скорее чисто механически, потому что сапоги его словно приросли к полу.
– Нет, ты так просто не уйдешь, – простонала она, внезапно осознавая, что у нее мокрые пальцы.
Алешу словно током прошило. Он сдавил Светочку сильными руками, так что та захрипела от страсти, и, швырнув ее на пол, бросился к двери. Ручка оторвалась, когда он ее дернул.
– Ты знаешь ли, милый, чей это череп? Это наш предок, гомо сапиенс.
5?
Но тут вошел Кондрат, и Светочка вздрогнула и напряглась.
– Хе-хе, – сказал он и увидел на батарее алешины штаны, – не ждали?
Из спальни появился Сеня. Он доплелся до стула и бросил на Алешу благодарный взгляд. Тот натянул одеяло до подбородка и отодвинулся от Светочки.
– Кондратий Иваныч, – сказал Сеня заискивающе, – я болен и не смогу принять участие в строительстве стадиона.
– Плевал я на ваши болезни, отрезал Кондрат. – Стадион нужен всем, и вам в том числе, Семен Пантелеймоныч. А если не вам, так вашей дочке. Где, кстати, Людмила?
– Сейчас должна прийти, Кондратий Иваныч, – поспешно сказала Светочка, протягивая руку к халатику. Кондрат демонстративно уставился на картину «Полярный растворитель», засиженную клопами.
6$
Но тут вошла Людмила, и Алеша вздрогнул. За ней ввалился директор.
– Шляпу, понимаете ли, забыл, – пробормотал он и стал рыться на полке.
– Здорово! – воскликнула Людмила. У нее был легкий и чистый голос и личико нежно-серого цвета. – Сегодня мы писали сочинение на тему трудового подвига в поэзии. Вот послушайте:
Тяжелый бетон сквозь поры сочится,
Он – пот трудовой, им рабочий гордится.
Бетонище с потом был смешан обильно,
Опоры он держит и мощно, и сильно.
В грядущее мост устремляя бетонный,
Мы движемся вдаль широко, неуклонно.
Никто никогда нам не помешает,
Лишь рыба бессильная пасть разевает.
– А рыба – это, так сказать, образ чего-то этакого? – спросил Сеня, под взглядом Людмилы смазав конец своей реплики.
– Ты глуп, однако, – скривилась Людмила и плюнула от досады. – Это же стихотворение, а не чего-то этакое! Понимать надо.
Она обернулась к Кеше.
– А Вам-то, Иннокентий Петрович, понравилось?
– Конечно-конечно, Людочка, – промямлил директор, тиская шляпу, – особенно это, как там… ну, про опоры.
– Ах, Иннокентий Петрович, дайте я Вас расцелую! – вскричала польщенная Людмила и принялась горячо целовать директора в губы. Тот оторопело смотрел на Сеню и комкал шляпу.
Кондрат брезгливо играл тростью. Сцена затягивалась.
7!
– Почему, черт возьми, у вас ручка оторвана?! – внезапно завопил Кондрат, так что все вздрогнули, а директор, собравшись с силами, кинулся к двери и стал ее открывать, правда безуспешно. Наконец он обернулся и обратил к Сене молящий взор. Тот пожал плечами и что-то промычал.
– Это я ее сломал, – замирая, объявил Алеша.
– Алешенька, – взволнованно проговорила Людмила, – вылезайте из кровати немедленно. Где Ваши брюки?
Алеша замялся.
– Они еще не высохли, Люда, – отвернувшись, смущенно ответил он.
– Чепуха, я их сейчас утюгом, – сказала Людмила и, взяв штаны, принялась их гладить.
– В общем, – заявил вдруг Кондрат, все это время недовольно взиравший на Алешу, – приходите все на стадион. Спецодеждой и инструментом обеспечу. Не придете – пеняйте на себя. И Вы, Иннокентий Петрович, – обратился он к остолбеневшему директору.
Кеша схватился за сердце, прислонился к стене и осел на пол, ловя ртом воздух.
– Вам не выделят путевку в Урюпинск, – прищурившись, выдавил из себя Сеня, и уши его побледнели.
Кондрат сатанински захохотал и открыл дверь ножом.
– Вы хмырь, – бросил он, и шаги его затихли внизу. Все молчали. Кеша, пожевавший какую-то таблетку, пошатываясь и хрипло дыша, вышел, не проронив ни слова. Алеша, натянув под одеялом штаны, перелез через сумрачную Светочку и быстро оделся.
– Заходите почаще, – сиплым голосом сказала Светочка и засучила ногами.
Сеня кивнул Алеше и ушел в туалет.
– Я Вас провожу, – сказала Людмила. Они вышли на лестницу и стали спускаться. Ступеньки освещались одной тусклой лампочкой. Было уже довольно поздно и тихо.
На одной из площадок Люда остановилась у окна.
– Ты так давно у меня не был, уже восемь дней, я считала, а ты пришел и с мамой…
Он чувствовал ее горячее дыхание на своей шее.
– Здесь пахнет кошками, – тоскливо проговорил Алеша. На фиолетово-черном небе он вдруг увидел крохотную желтую звездочку. Она едва заметно мерцала, время от времени исчезая в густых клубах гари и дыма.
– Скоро выпадет снег, – сказал он.
1988
Боб в бешенстве вскочил во флаер и рванул за рычаг. Внизу понеслись приземистые водонепроницаемые строения. Тяжелый, влажный ветер ударил в ветровое стекло.
«Почему именно я? – с тоской спрашивал себя Боб. – Вошел в доверие, называется! А теперь тащись с аннигиляторами на Сатурн и монтируй их там чуть не месяц!»
Наконец показался космопорт.
Ракета оказалась гулкой и пустынной, даром что небольшого размера. Но надо отдать ей должное, буравила космос она резво.
Боб уныло смотрел на Сатурн, на глазах увеличивавшийся в угловых размерах. При этом, как ни вертел Боб штурвал, ракета упорно направлялась прямо в кольцо астероидов. Хорошо, хоть работал бортовой аннигилятор.
Пробравшись через космический мусор, Боб включил тормозные двигатели. Однако те молчали. Боб подергал ручку и выругался. «Положительно не везет! – решил он. – Сопляки, не умеют ракеты делать».
Двое местных жителей сидели на завалинке и курили.
– Смотри-ка, опять булыжник свалился. Эх, побаиваюсь я что-то. Как бы на хату не упал.
– Нешто, авось пронесет. Да и камень-то малой, эк слабо жахнуло.
– И когда это ребята с Земли аннигиляторов понаставят? Совсем жизни не стало.
– Скоро начнут, тадысь по радио объявляли.
1986
Филин в космосе
драматический сценарий
1 серия
Сцена 1. Пионер
– Я ваш должник, каптейн, – искренне произнес Тоби Робертс, пробираясь вглубь капитанской рубки.
– Э, да что там, – буркнул Джон. – Эй, Фрэнк, запускай!
Раздался скрежет стержней в реакторе, и, сопровождаемая ревом реактивной струи, ракета поднялась в небо. Вернее, неба не было вовсе, ибо описанный старт происходил с одного из спутников Урана. Спутник был искусственным.
– А летим-то куда, каптейн?
– Земля, экватор.
– Чего? Да что ты забыл в этой дыре? Там же и горло-то промочить негде!
– Что поделать, заказ. Нанялся – вози. Да и платят прилично – Земля, это ведь тебе не Плутон какой-нибудь, там опасно.
Джон зевнул, перевел корабль в автоматический режим и ушел. Ракета бесшумно рассекала пространство и время, увертываясь от метеоритов, комет и прочих небесных тел.
Тоби Робертсу вспомнилось детство. Вот он бороздит лужок на Марсе. На пути у него высокий баобаб, а на нем огромных размеров страусник, в котором прижился нанду. Тоби окликает его и вскарабкивается на его покрытую перьями спину. Они несутся по лугу, вспугивая птиц киви и шерстистых носорогов. Но тут Тоби Робертс заснул, убаюканный мерным тарахтением атомного переборок.
Разбудил его страшной силы толчок. Это ракета, приземляясь, попала в смерч и едва вырулила на площадку. Джон, разметавшийся по пульту управления, привычно принял вертикальное положение и бросил Тоби Робертсу комбинезон.
– Облачайся.
Тоби подошел к иллюминатору и присвистнул.
– А что ты хотел? Пустыня, она, брат, и есть пустыня. На севере, впрочем, есть горы, да и озерцо, судя по сорокалетней карте. Авось не высохло.
Тоби Робертс промолчал.
– Я тебе тут кой-чего собрал, – Джон принес мешок, в котором что-то позвякивало, – да и оружие не помешает, – он снял с пояса солнечный пистолет. – Одним словом, на первое время хватит.
Ветер, острый и горячий, ударил Тоби в лицо.
– Тебе пора идти. Слышишь, это шум гравилета.
Тоби Робертс глянул на компас.
– Что ж, начнем новую жизнь, – усмехнулся он и побрел на север.
Сцена 2. Мутант
– Что же было дальше?
– Дальше? – лицо Эндрю вдруг поскучнело. – Дальше ничего не было. Я приехал сюда и вот уже месяц без дела. – Он медленно помешал в стакане ложкой. – А как же ты? Что было с тобой за эти четыре года?
Ознакомительная версия.
