Мы, актеры, хвалим добро, злодейство казним, различая, что славно, что скверно.
Мы скажем о мире, споем о разрухе, укажем, где счастье и где разрушенье.
Надпись на фронтоне китайского театра.
Часть первая
ПЫЛИНКИ НЕСУТСЯ ПО ВЕТРУ
Глава первая
КАК МАЛЕНЬКАЯ Э КУПИЛА СЧАСТЬЕ
По нашему летосчислению в 1282 году, жили в великолепном городе Ханбалыке молодая вышивальщица Сюй Сань со своей дочкой, Маленькой Э.
Этот город Ханбалык, столица китайской империи, был так целик и прекрасен, что равного ему не было во всем мире. С четырех сторон он был окружен высокой земляной стеной, и с каждой стороны стены было в ней по трое ворот, а всего двенадцать. Над каждыми воротами стояло на стене по дворцу с многоэтажными изогнутыми крышами, и на углах стен тоже стояли угловые дворцы. В каждом из них жило по тысяче солдат, чтобы охранять этот знаменитый город.
Те путники, которые подъезжали к нему с запада, видели издали выше стен и дворцов огромный плоский золотой зонт, венчавший белую башню Монастыря Мудрости. Эта башня была похожа на огромную бутыль, и ее горлышко сверху донизу обвивала жемчужная нить. Вся она была покрыта золотыми изображениями, и второй такой не было на свете.
Те, кто подъезжал к Ханбалыку с востока, видели высоко над стеной восьмиугольную башню, где персидские и византийские звездочеты следили за движением созвездий по бронзовым инструментам, украшенным изображениями драконов.
По самой середине города за беломраморной стеной стоял дворец императора. Было там множество зданий, и все крыши крыты золотой черепицей. Над дворцом был насыпан искусственный холм, который был виден со всех концов города. Этот холм был весь зеленый и от множества деревьев, и оттого, что земля была окрашена в зеленый цвет. Венчал этот холм зеленый дворец, крытый зеленой черепицей.
Неподалеку от дворца были в этом городе две прекрасные башни. На колокольной башне каждый вечер колокол ударял трижды, и тогда все огни в городе гасли. В барабанной башне огромный барабан всю ночь отбивал часы, и в тишине этот бой разносился подобно небесному грому.
И еще множество было там дворцов, и башен, и монастырей, и их крыши — красные, голубые, зеленые и желтые — сверкали над деревьями бесчисленных садов, будто стаи жар-птиц качались на зеленых ветвях.
Но были в этом городе переулки и тупики такие узкие, что двое прохожих не могли в них разойтись. Тот, кто попроще, жался к стенке, чтобы дать пройти тому, кто поважней. А тот, кому уступали дорогу, поспешно проходил, обеими руками подбирая полы своего халата.
В этих переулках теснились десятки тысяч домиков, таких маленьких, что, как вода из переполненной чашки, выплескивались их жители на улицу. На улице люди торговали, ели и брились. На улицу выливали нечистоты и выставляли горшки с цветами, которым не хватило места в доме. Среди цветов и нечистот ползали дети, брели слепые и прокаженные, и били в маленькие гонги, звенели колокольчиками, тарахтели трещотками продавцы сластей и торговцы углем.
В таком переулке, а назывался этот переулок «Дно горшка», жили вышивальщица Сюй Сань и ее дочка, Маленькая Э.
Сюй Сань овдовела рано и жила скромно и строго. Без дела на улицу не выходила, с соседями без нужды не встречалась, не имела привычки, стоя на пороге, судачить с прохожими. С раннего утра и до третьего удара колокола сидела она за большими пяльцами и вышивала шелками и золотом по тяжелому атласу. Она знала много дивных узоров и сама могла составлять их. Она умела вышить и драконов, круглых, стоящих и ползущих, и неподвижную воду, которую изображают косыми полосами всех цветов, и завитки волн. Случалось ей вышивать и пару пестрых уток среди лотосов, и цветы пионов, и аиста с веткой сосны, и разноцветных летучих мышей, которые приносят счастье.
Сидя на полу, рядом с пяльцами матери, Маленькая Э натягивала на ложку кусочек ткани и старательно вышивала то голубую мышку, то розового краба, то цветок сливы или пару травинок. Таким образом обрезки ниток не пропадали и Маленькая Э училась ремеслу, а ее пышивки шли на украшение детских туфель. Сама же она круглый год бегала босиком.
В назначенный срок приходила посланная купцом старуха, забирала готовые вышивки, платила Сюй Сань за работу и опять уходила, оставив ткань и нити для выполнения нового заказа.
Однажды, а было это под Новый год, Сюй Сань дала Маленькой Э немного денег и послала ее за покупками.
Сперва Маленькая Э побежала за новогодними пожеланиями, которые следует наклеить на входные двери, чтобы год был счастливым. На углу переулка сидел за столом старый ученый в рваном ватном халате. Он то и дело дул на пальцы, чтобы согреть их дыханием. Со стола свисало множество полосок красной бумаги. На верхней было написано:
ОТКРЫТ РЫНОК ВЕЛИКОГО СЧАСТЬЯ
Маленькая Э, конечно, не могла прочесть этих слов, но она поняла, что это и есть то, что ей нужно.
— Прошу вас, господин, продайте мне самое коротенькое счастье, — попросила она.
— Зачем тебе коротенькое, девочка? — ответил старик. — Купи лучше счастье, которого хватит на десять тысяч лет. Смотри, Какие прекрасные новогодние стихи:
Зазеленеет трава, распустится цвет абрикоса,
Снова настанет весна, счастье войдет в твою дверь.
— Нет, — сказала Маленькая Э. — Прошу вас, продайте мне самое что только есть дешевое!
Старик перебрал все пожелания, но все были чересчур драгоценны. Тогда он раздул жаровенку, на которой стояла мисочка с разведенной тушью, покрывшейся корочкой льда. Он, кряхтя, нагнулся, долго шарил под столом и достал два обрезка красной бумаги, немного помятой и чуть запачканной. На каждом обрезке он написал по одному знаку «Фу» — счастье. Пока он возился, Маленькая Э приплясывала от нетерпения и холода и, поскорей расплатившись с ним, побежала к продавцу сластями.
Этот был худ и с таким кислым выражением лица, что видно было — он только торговал сладким, но никогда сам его не пробовал. На прилавке у него лежали прекрасные лакомства, украшенные семенами и орехами, со сладкой начинкой из тертых черных бобов, одни в виде уточек, другие в виде дынь или рыбок. Но Маленькая Э купила самые простые кирпичики из темной муки и поспешила домой.
Сюй Сань раздела ее, уложила в постель, укутала одеялом и сказала:
— Как говорится: «Люди смеются над дырками, а над заплатами не смеются». Починю к празднику твой халатик.
Маленькая Э пошевелила пальцами ног, прислушалась, как они оттаивают и согреваются, и спросила сонным голосом:
— Когда мы будем угощать кухонного бога?
— Завтра, — ответила Сюй Сань, прилежно нашивая заплаты на холщовый халатик. — Завтра кухонный бог отправится в свою ежегодную поездку на небо. Там он доложит небесному владыке, как мы с тобой жили весь год. А если рот у него будет набит сластями, ему придется помолчать. Не придется ему тогда позлословить. Боги вроде чиновников — только и требуют подарки.
— Покажи мне халатик! — попросила Маленькая Э. — Какие красивые эти разноцветные заплатки. Можно подумать, что это рыбки плывут по волнам, звезды усеяли небо и цветы расцвели на кустах. Правда, похоже?
Сюй Сань на это не ответила и тоже легла спать.
Всю ночь сладкие кирпичики, уложенные пирамидкой на блюдечке, простояли перед изображением кухонного бога. На утро Сюй Сань сняла картинку со стены и сожгла ее в печке. Вместе с дымом кухонный бог отправился на небо. Сюй Сань и Маленькая Э в чистых халатах сидели и ели сладкое тесто. А вечером они смотрели, как на улице с треском разрываются шутихи, выбрасываются вверх фонтаны огненных брызг.
Глава вторая
КАК БЫЛ УБИТ ЗЛОДЕЙ А-ХА-МА
Китайский император Кубилай вовсе не был китайцем, а был он монгол из далеких северных степей. Он завоевал Китай хитростью и силой, после кровопролитной войны, которая длилась пятьдесят лет. И, будучи сам чужеземцем, он не доверял китайцам, а окружил себя людьми из иных стран и отдал им Китай в управление. Эти люди заботились лишь о том, как бы самим разбогатеть свыше меры, а на китайцев смотрели, как на рабов. Но хуже всех прочих иноземцев был любимец Кубилая, его первый министр, тюрк Ахмед, которого китайцы звали А-ха-ма.
Этот А-ха-ма всем распоряжался по своему усмотрению и всем управлял по своему желанию. А император ни во что не вмешивался, пил, пировал и охотился и, что бы ему ни сказал А-ха-ма, на все отвечал:
— Делай как знаешь!
В это время жил в Ханбалыке некто Чжан И, из числа офицеров, охранявших дворец. А-ха-ма похитил у него жену, мать и дочь, и несчастный Чжан И поклялся уничтожить чудовище, которое пожирало страну и притесняло народ. В этом намерении он открылся своему лругу Ван Чжу.
