Глава первая. ГРОБНИЦА НА СКАЛЕ
К небу.
Двести пятьдесят три ступени.
Двести пятьдесят три шага вверх по склону священной горы Букан...
И вот наконец она перед вами - гробница святого Али.
Мавзолей-усыпальница святого Али-Шахимардана.
Последнее пристанище святого Али, соратника пророка Магомета.
Место успокоения Али-Шахимардана.
Священный мазар.
О мусульманин! Беда привела тебя к святому Али, большая беда...
Ты слеп от рождения...
Горбат, хром, парализован...
Тебя принесли сюда на носилках...
Или ты сам принёс на себе своего отца или мать...
Привёл за руку больное дитя свое...
Твоя жена не рожает, а ты хочешь иметь сына или дочь...
Твои дети умирают грудными один за другим, один за другим...
О мусульманин!
Кто бы ты ни был, ты пришёл к святому Али за помощью и состраданием, ты просишь у гробницы милости для себя, ты веришь, что священный мазар пошлёт исцеление твоим близким.
И поэтому медленно поднимаешься к небу, укрепляя словами молитвы свою веру.
Двести пятьдесят три ступени, спотыкаясь и тяжело дыша, шепча молитву.
Двести пятьдесят три шага вверх по склону священной горы Букан после долгой, многодневной дороги через пустыни и степи, шепча молитву.
Слизывая солёный пот с губ, шепча молитву.
Шепча молитву, шепча молитву...
Никто не знал, когда она появилась здесь.
Она взялась ниоткуда.
Скала над рекой была пустынна.
Всегда.
Печальный утёс одиноко чернел на фоне высокого горного неба.
Река рождалась слиянием подземных вод.
Река выбегала из-под камней.
Река вытекала из тысячелетий.
Но скала над рекой была пустынна.
Всегда.
Потом на вершине утеса стали замечать груду камней, похожую на небольшую пирамиду.
Кто первым увидел её - осталось неизвестным.
Возник слух: в ущелье горной реки Шахимардан, на вершине печальной скалы, похоронен паломник из Мекки. Никто не знал о нём ничего - ни роду его, ни племени.
Никто не посмел проверить могилу.
Никто не решался прикоснуться к загадочным камням, укрывшим собой останки побывавшего в Мекке.
Нарушить его покой.
Прервать святой сон.
Тайна обрастала подробностями, время добавляло к ней новые страницы и главы.
Безвестного покойника возвели в ранг страдальца и мученика, несуществующая жизнь его наполнялась великими деяниями.
Тайна увеличивалась, сгущалась, раздвигала свои масштабы.
Но тайна требует разгадки.
И родилась легенда.
Передаваемая из уст в уста, из десятилетия в десятилетие, она постепенно возвысилась до уровня божественного откровения и окончательно сложилась к началу прошлого века.
Легенда гласила: нет, не паломник из Мекки похоронен в ущелье Шахимардана.
Там на вершине одинокого утёса покоится под каменной пирамидой прах святого Али...
В легенду поверили сразу.
Её ждали.
Она разрешила сомнения и всё поставила на свои места - только божественный промысл мог перенести на вершину скалы прах святого Али.
Только неведомые силы могли воздвигнуть на утёсе каменную пирамиду.
Так утвердилась она - гробница на скале.
Усердием и стараниями верующих и мусульманского духовенства Коканда и Маргилана над каменной пирамидой было сооружено деревянное строение - мазар.
Так была явлена миру усыпальница святого Али - одна из главных мусульманских святынь Средней Азии прошлого века.
Так возник мавзолей Али-Шахимардана.
Он много раз перестраивался и обновлялся, обрастая новыми стенами, кровлей, пристройками.
Свой окончательный вид мазар приобрел в конце прошлого века - к началу нашего повествования.
Прямоугольное деревянное строение высотой около тридцати метров, напоминающее своими очертаниями классическую мечеть.
Мечеть без минарета.
Входная передняя часть мазара украшена традиционной мусульманской резьбой и инкрустированными изречениями из корана.
...Внизу, у подножия скалы, на которой стояла гробница, лепились домишки кишлака Шахимардан, возникшего здесь одновременно с рождением легенды.
Иногда по ночам до слуха жителей кишлака будто доносился с вершины скалы чей-то протяжный и жалобный голос, словно кто-то неведомый, неземной и далёкий оплакивал с неба нелегкую и туманную судьбу праха соратника пророка Магомета.
Двести пятьдесят три ступени позади...
На пыльной площадке перед мазаром, вытоптанной ногами десятков тысяч верующих, поднимавшихся сюда за милостями святого Али в разные годы, - почтительно сгорбленные спины в полосатых халатах. Молитвенно опущены вниз чалмы и бороды.
Отдельно, в стороне, как прокажённые, стоят женщины, траурно перечёркнутые сверху вниз чёрными паранджами. Они как бы пригвождены к земле своими длинными паранджами, как бы привязаны к забору из чёрных досок (каждая к своей доске), скрывающему их от взоров посторонних.
Все неподвижны и молчаливы. Все ждут высокой минуты начала божественного откровения.
С громким натруженным скрипом медленно открываются тяжёлые створки ворот гробницы. Никого нет. Только из тёмной глубины усыпальницы звучит громкий, надрывный, леденящий душу гортанный голос хафиза - чтеца корана, повествующего мусульманам о деяниях и подвигах святого Али.
Голос хафиза дрожит и рыдает в таинственном сумраке гробницы. Чтец близок к истерике, он кричит, он обливается невидимыми слезами, рассказывая о страданиях и мучениях святого Али, принятыми за веру. И уже кажется, что это не земной человек читает священную книгу, а сам Али, святой Али-Шахимардан спустился с неба, чтобы поведать правоверным о своей возвышенной жизни, проведённой в молитвах и бдениях о счастье других людей.
Хафиз умолкает внезапно, словно кто-то резко обрывает властной рукой натянутую до предела струну его пронзительного голоса.
Долгая пауза. Только эхо рыданий чтеца - строки корана - глухо повторяют ущелье и горы.
Долгая пауза.
И вот наконец из тёмной глубины гробницы медленно выходит высокий стройный человек лет пятидесяти в огромной белой чалме, напоминающей величественную снежную вершину, в строгом чёрном суконном камзоле, поверх которого надет бенаресовый шелковый халат-чапан.
Одной рукой человек опирается о тяжёлый массивный посох, осыпанный драгоценными камнями, другой - перебирает висящие на поясе янтарные чётки. Лучезарно сверкают изумрудами и сапфирами перстни на пальцах руки, перебирающей чётки.
Человек прекрасен, великолепен, ослепителен. В чёрной как смоль бороде серебрятся благородные седины, орлиный нос и могучие кустистые брови украшают мужественное чело. Угли крупных глаз пылают непотухающим пламенем веры. Жарким горением духа, испепеляющим все мелкие земные страсти, охвачен лик человека.
Это Миян Кудрат - глава религиозных шейхов Шахимардана, наследный смотритель гробницы.
Высшее духовное лицо Коканда и Маргилана.
Местоблюститель мавзолея-усыпальницы.
Хранитель и сберегатель мусульманской святыни.
Отец его, достопочтенный Ак-ишан, первый в летописи гробницы религиозный шейх Шахимардана, многое сделал для славы святого места. Немалые личные средства потратил Ак-ишан, умножая посмертные богатства святого Али.
Тысячи батманов вакуфной земли (наподобие церковных угодий при католических и православных монастырях) принадлежат сейчас гробнице.
Триста семей дехкан-чайрикеров из окрестных кишлаков (их можно было бы назвать монастырскими крестьянами) приписаны к вакуфным землям и обязаны обрабатывать их - пахать, сеять, собирать урожаи пшеницы, кукурузы, винограда.
Всю жизнь, не щадя себя, заботился Ак-ишан о том, чтобы распространить власть святого Али на многочисленные стада овец и крупного рогатого скота, на сотни верблюдов, на многие табуны лошадей. Несколько тысяч вооружённых человек мог посадить на коней первый шейх Шахимардана, чтобы, встав во главе их, защитить гробницу от угрозы нападения неверных.
Заслуги высокочтимого Ак-ишана перед святыней не остались неоцененными. В конце своей доблестной и праведной жизни он был причислен к лику святых.
Титул этот вместе с наследственным правом быть смотрителем, хранителем и сберегателем усыпальницы-мавзолея, как и всю полноту духовной власти над мусульманами Коканда и Маргилана, как и место главы религиозных шейхов при гробнице, Ак-ишан передал своему сыну, Мияну Кудрату, завещав ему и дальше приумножать во славу аллаха стада и земли.
Медленно, степенно, держась очень прямо, обходит святой Миян Кудрат площадку перед мазаром. Движения его плавны, значительны, полны достоинства, подобающего высокому сану, огромная белоснежная чалма величественно плывёт над сгорбленными полосатыми спинами склонившихся перед духовным пастырем верующих. Большие чёрные глаза шейха внимательно оглядывают пришедших к святому Али паломников. Все ли почтительны и смиренны? Все ли укротили земные свои страсти, прежде чем предстать перед всевышним? Не оскорбит ли чья-нибудь дерзкая гордость праха святого Али?
