Осерчали скорпионы на хозяйку богатого дома. Собрали они свой яд и напоили им одного из них, самого сильного и самого свирепого. Тот, забравшись в дом той богатой женщины, ужалил ее сына, и тот умер.
Когда Изида узнала о мщении скорпионов и о смерти ребенка, она опечалилась, но, как всегда полная решимости, а не пассивного созерцания, тут же пошла в тот богатый дом и воскресила своими магическими чарами убиенного младенца. Скорпионы недоумевали, почему она пожалела злую хозяйку богатого дома. На это Изида ответила им:
— Дитя ни в чем не виновато, а потому не должно страдать за грехи своих родителей. Но и мать этого ребенка наказывать так сурово нельзя: тем самым опять же будет наказан невинный младенец. Ведь кто нужен ребенку больше, чем родная мать? Боги должны быть не только справедливы, но и милосердны.
— Моисей учит: око за око, зуб за зуб… — задумался Иисус. — А тут, наоборот, милосердие и прощение. А ведь права Изида! И почему надо наказывать человека за грех совершенный его предками? А ведь именно это вещает наш Господь: «Накажу до третьего колена за нераскаянный и неисповеданный грех вашего рода». Правильно ли это, справедливо ли это? Наверное, мой отец, Иосиф, был прав: Бог должен меняться вместе с человеком, иначе между старым Богом и новым Человеком образуется непроходимая пропасть…
Когда Хорус вырос, он вернулся на родину, где с помощью своей матери Изиды отнял силой престол у Сета и сам стал правителем Египта. С тех пор каждый египетский фараон назывался «живущий Хорус». Это означало, что фараон богоподобен, что он является тем невидимым мостиком, который соединяет человека с Богом. Остальные же люди — пыль и прах, носимые ветром по пустыне.
Хорус женился на прекрасной Хатор, которая представала в разных ликах: то женщины, то коровы, то змеи, то львицы, то сикомора — платанового дерева. Это была Богиня Неба, олицетворявшая саму Природу. Кроме того, Хатор чтилась как Богиня красоты, танцев и музыки.
Через много-много лет после правления Хоруса и Хатор, в Египте появилась Первая династия фараонов, которая правила страной двести лет.
Много было Богов в Египте. Кроме Ра и Озириса, был святой бык Апис — Бог Плодородия, и чтимая в Египте священная кошка Бастет — Богиня Радости и Веселья, и священное животное крокодил Себек — Бог Воды, и многие другие.
И была еще златохвостая птица Вени, которую греки- ионийцы называли Фениксом. Каждые полтысячи лет сжигали злые силы эту птицу, но она каждый раз восставала из пепла, будучи еще более прекрасной и могущественной.
По каждому поводу египтяне обзаводились богом. И различных храмов было столько же сколько и богов: у Анубиса был храм в городе Киса, который греки называли Кинополь — Город Собаки; у Хатор — главный храм в городе Дендера; у Аписа был храм Апейон близ Мемфиса, у Себека — храм в Файумском оазисе, что близ Крокодилополя…
— Нет, — подумал Иисус, — многобожие — это неподходящий путь. Это ближе к суевериям, чем к вере. И служить люди должны только Единому Богу, а если какие-то святые и нужны, они должны быть на сто голов ниже, они должны быть несравнимы с Богом.
Конечно же, конечно же, Бог должен быть един! — думал Иисус. — Люди, поклоняющиеся разным Богам, всегда будут разъединены. Почему чаще всего воюют страны? Потому что они либо веруют в разных Богов, либо не чтят Бога вовсе.
Но вот на египетский трон взошел фараон Аменхотеп, муж прекраснейшей из прекрасных во все века — божественной Нефертити. Искоренил он всех многочисленных человеко- и звероподобных древних Богов, запретил поклоняться им, а Бога Солнца — Ра возвеличил и повелел почитать за единственного истинного Бога. До него Ра олицетворялся в нескольких образах, но Аменхотеп повелел всюду помещать единственное изображение: Золотой диск с расходящимися лучами. Этот образ Бога Ра назывался Атон. Сам Аменхотеп изменил свое имя на Эхнатон, что означало «Слава Солнцу». В честь Бога Атона он построил прекрасный новый город Эхетатон и перенес туда свою столицу из старинных Фив. И был в этом городе воздвигнут величественный храм Богу Солнца.
Когда умер Эхнатон, новая единобожная религия умерла, из небытия опять восстали многочисленные египетские Боги. Восстали, как златохвостая птица Вени-Феникс из пепла. Трудно одному Богу бороться со многими Богами! Но Бог Атон, покинув непокорных египтян, отошел от Египта и стал искать угодные себе людские души за Черемным морем. Сохранилась легенда, что этот Бог возродился в Иудейской вере в образе Яхве…
Многое узнал Иисус, живя в Египте, о многом стал задумываться. Жизнь мирская его совершенно не интересовала, он был весь в мыслях о Боге. Порой, правда, возникала у него крамольная мысль: а есть ли Бог вообще? Ибо если он есть, то почему творится в мире столько несправедливости и насилия? Почему негодяям и злодеям сходит с рук то зло, которое они творят? И как показывает история с Иовом, Бог и сам не безгрешен и не столь уж справедлив: зачем он подверг жесточайшим испытаниям праведника, подпав под влияние Сатаны, который направил помыслы Божьи… Искушение?! Да ты же, Господи, Всемогущ и Всезнающ — ты же должен был и так знать, что Иов — святой! А вдруг и в Загробной Жизни, если она есть, так же по ошибке душе праведника не воздадут должного, а душу великого грешника по ошибке же облагодетельствуют? Так и будет потом всю оставшуюся вечную жизнь один бесконечно мучиться безвинно, а другой — незаслуженно наслаждаться!
Дела Иисуса процветали, его суверен стал, благодаря умелому управлению Иисуса, еще богаче прежнего. Иисус настолько полюбился Снофру, что тот не скрывал своего намерения отдать за него дочь свою, красавицу Анат. Анат была уже совсем взрослая девушка — ей исполнилось четырнадцать лет. Женившись на Анат, Иисус становился бы прямым наследником Снофру, у которого не было сыновей.
Где-то в глубине души, Иисус поддавался соблазну тихой и спокойной жизни с молодой женой, принадлежащей к такому видному роду. Но он отогнал это искушение: он видел иное свое предназначение. В грандиозные планы Иисуса, которые, нужно признать, еще не были четко определены им самим, не входила перспектива обзавестись семейством и пустить корни в гостеприимной стране.
Иисус понимал, что его отказ от женитьбы будет воспринят Снофру как большая обида, нанесенная ему неблагодарным иноземцем. Когда ему было сделано недвусмысленное предложение его благодетелем принять египетскую религию, поскольку иначе он не может выдать за него своею дочь, Иисус не отказался, но попросил разрешения поехать на неделю в пустыню, чтобы последний раз помолиться своему Богу и покаяться. В этой просьбе ему отказано не было, и он в сопровождении двух слуг, которые были приставлены к нему Снофру для слежки за ним, отправился на Восток.
Три всадника скакали и скакали на Восток, останавливаясь только в редких оазисах чтобы пополнить запасы воды. Один из тайных стражников Иисуса как-то заметил ему, что они уже в двух днях езды от Пер-Бастета, а Иисус до сих пор еще не выбрал места для моления. Они остановились, наконец, в одном оазисе и приготовились к ночевке: Иисус сказал, что завтра утром он начнет свое последнее покаянное богослужение.
Когда утомленные долгой и тяжелой дорогой, стражники уснули глубоким сном, Иисус потихоньку поднялся, растреножил всех трех коней, оставил спавшим без задних ног египтянам провианта на пару дней, а сам налегке поскакал, прихватив и двух других коней, что было мочи на Восток, подальше от Пер- Бастета. Его расчет был прост: когда стражники очухаются и поймут, что Иисус исчез, им понадобится неделя, не меньше, чтобы спешенными добраться до Пер-Бастета. Он был уверен, что Снофру снарядит за ним погоню. Но в это время Иисус будет уже далеко- далеко. Как говорят, ищи следы вчерашнего самума в бескрайней пустыне!
Конечно, он согрешил, украв коней, нарушил Моисееву заповедь: «Не укради». Но ведь и кража краже рознь! Почему бы ни рассматривать этих коней как скромное вознаграждение за труд? К тому же цель у Иисуса была святая, а ради святой цели разве не стоит слегка подправить принципы?
Достигнув первого же портового города, Иисус выгодно продал трех прекрасных арабских скакунов и поспешил найти корабль, отправлявшийся на Крит.
Только когда сел он на корабль, то почувствовал себя в безопасности. Уставший от довольно долгого бегства из Египта, Иисус заснул сном праведника. Наутро он проснулся в благодушном настроении и, помолившись, снял с себя грех кражи: в конце концов, он оставил у Снофру столько своего добра, что оно сторицей окупит этих скакунов. Это не обман — это просто обмен!
Через несколько дней корабль пришвартовался в порту столицы Крита — славном городе Кноссе, расположенном на северном побережье острова.
Остров оказался чудесным местом — просто земной рай да и только! Погода весь год замечательная, теплое море, безоблачное небо… Только жаркий ветер сирокко иногда приносит тучи мельчайшего песка с юга, из пустынь Египта. Будто злится иссушенная африканская земля, что не досталось ей от Господа такой благодати, какая дана Криту.
