Дивей-Мурза. Как накидывает на него аркан какой-то казак и волочит в русскую крепость. Хан в ужасе закрывает глаза.
– О Аллах, за что ты так караешь своего верного слугу?!
Захлопнулись ворота перед самым носом крымцев. Чуть не свалился с коня сотник Назар, его успели подхватить казаки, усадили на бочонок. Сидит сотник у стены гуляй-города, улыбается. Славная вылазка! Славная сеча!
Хоть и отчаянно бился сотник Назар Беркузле, не он сегодня герой. Герой сегодня казак Темир Шибаев Алалыкин из Суздаля, что лично взял в плен Дивей-Мурзу.
Шипит и плюется любимый карача крымского хана, обзывает всех собаками. Клянется Аллахом, что не успеет солнце скрыться за деревьями, а нукеры хана ворвутся и освободят его. И он лично сдерет здесь с каждого кожу.
– Замучаешься сдирать, – цедит сквозь зубы казак Темир Шибаев.
– Посмотрите, как вас мало, – кричит карача. – Вам не устоять против крымской силы! Вспомните прошлый год!
– Ничего, бывало и хуже, – рассудительно говорит седой стрелец, примеряясь заткнуть рот буяна грязной тряпицей. – В прошлом не устояли, а ныне устоим.
Смеются русские, смеются татары, сотник Назар тоже смеется… И вдруг посерьезнел. Там, во время вылазки одно лицо в толпе врагов ему показалось очень знакомым. Неужели брат?
Видно, разгневал Аллаха хан Девлет-Гирей своими нечестивыми словами. И тем, что не позволил правоверным свершить дневной намаз. Послал Всемогущий на его голову еще больший позор, чем можно было представить.
Гонец ногайского юрта соскочил с коня у самого шатра и крикнул отчаянно:
– Спасайся, великий хан, урусы ударили нам в тыл.
Страшная весть! Не соврал гонец, зря его замучили лютой смертью. Действительно, пришел царь Иван с огромным войском и принялся уничтожать крымские полки, теперь остается только спасаться.
Не знал крымский хан, что опять обманули его урусы. Русский царь так и остался в Новгороде. Под Молодями русские обошлись своими силами. Во время дневной вылазки казаков конница Воротынского вышла из гуляй-города через потайные ворота, прошла лощиной и теперь ударила крымцам в тыл. Всего две тысячи всадников было в полку князя, но у страха глаза велики, где две тысячи, там четыре, а где четыре, там все сорок!
Увидев замешательство в рядах противника, ударили все русские пушки гуляй-города, открылись все ворота, конница Хворостинина пошла в решительную атаку. Крымцы отступили. А Дивей-Мурза так и сгинул в русском плену, слишком уж дерзким оказался.
Радуется великой победе русское войско. Радуются и смеются боярские сыновья с уцелевшей челядью, радуются стрельцы и мушкетеры, радуются верные псы государевы опричники, радуются татары. Даже раненые веселятся, напившись воды. Потом, завтра будет еще скорбь по павшим товарищам, а сейчас время радости. Победа!
Но не радуется сотник Назар Беркузле. Стоит он на коленях под крутым холмом с непокорным гуляй-городом. Льет горькие слезы над телом своего брата. Шесть долгих лет не виделись, и вот – скорбное свидание. Лежит Мустафа-Ибрагим на спине, голубые глаза смотрят в небо. Голубизна эта от прабабки, полонянки из литвинок.
Хорошо умер брат, достойно, в бою, не мучился. Тяжелая пуля из русской пищали пробила нагрудную пластину бехтерца и попала в горячее сердце бывшего касимовского улана. Эх, не спасла его золотая монета, висевшая на груди. Та самая, что в роду их от отца сыну передавалась. И вот теперь от брата к брату.
Назар коснулся лица своего брата, прикрыл ему глаза. Монету на цепочке снял, кровь с нее стер и повесил себе на грудь. Никто не упрекнет Назара, что его брат был врагом. Брат за брата не отвечает. И мертвым ни русские, ни татары не мстят. Зато упокоится тело брата на Старом касимовском кладбище рядом с прахом отца и деда, и прадеда…
Помолился Назар за душу Мустафы-Ибрагима, кивнул казакам, чтобы погрузили тело на вороного коня, да привязали покрепче, и похромал к своей лошади.
Глава 12. Царевич Смутного времени
Ураз-Мухаммед-Ондан, пожалуй, самый противоречивый из касимовских салтанов. Он служил царю Борису Годунову, но изменил царю Василию Шуйскому. Мечтал о возрождении величия степной Орды, но при нем своя, касимовская знать разделилась на враждующие лагеря. Собирался захватить Казань и Смоленск, но собственная столица – Касимов – была взята штурмом. Он поддерживал Лжедмитрия как законного царя, но пал от его же руки. Поистине, противоречивая судьба Ураз-Мухаммед-Ондана является символом смутного времени.
В книге Н. И. Шишкина о Касимове есть интересная подробность:
«До нашего времени дошла родословная Уразъ-Мухаммеда вырезанная по-арабски на небольшомъ (весомъ въ 71 золотникъ) серебряномъ ящике для корана, хранящемся въ Азіатскомъ музее Императорской Академіи Наукъ. Ящикъ этотъ принадлежалъ самому Уразъ – Мухаммеду, пріобретенъ Академіею въ 1736 г. вместе съ разными вещами графа Брюса. Родословная вырезана на задней стороне ящика (переводъ съ арабскаго); тамъ читаемъ следующее: «Урусъ-ханъ (его) сынъ Каиручукъ-ханъ, (его) сынъ Баракъ-ханъ, (его) сынъ Джанибекъ-ханъ, (его) сынъ Ядикъ-ханъ, (его) сынъ Шигай-ханъ, (его), сынъ Онданъ султанъ, (его) сынъ Уразъ-Мухаметъ ханъ».
Родословная – роскошней не бывает: прямой наследник хана Уруса, а тот праправнук самого Чингисхана!
В отличие от своих предшественников, занимавших касимовский трон, Ураз-Мухаммед пошел на службу к русским отнюдь не добровольно. Старший сын Ондан-султана, великого воина, получившего за победы прозвище Узын-ук (Длиннострелый), внук казахского хана Шигая, Ураз-Мухаммед воевал против русских в орде хана Кучума. Бился храбро, но все же в 1587 году пятнадцатилетний чингизид попал в плен к продолжателю дела Ермака воеводе Чулкову. Русские тогда уже нашли «ключик» к сибирскому ханству, зачем воевать, когда можно переманить? Обещать сохранить привилегии и веру и щедро платить за верную службу. Но если заупрямятся – бить без пощады! Ураз-Мухаммеда бить не пришлось, его взяли хитростью…
Подробности пленения царевича подробно описаны в летописи «Покорение Сибири»:
«…После же гибели атамана Ермака в водах Вагая в Искер вошел со своей дружиной и объявил себя великим ханом последний представитель рода Тайбуги – Сеид-Ахмад. Однако править Сеид-Ахмаду пришлось недолго: … русскими строился Тобольск. Грозно взирал хан со стен Искера, как рядом, в нескольких шагах от его вотчины противником возводится новый город. Тобольск был срублен за лето 1587 года. Несмотря ни на что, хан избегал конфликта с русскими, которые, по его мнению, были способны метать огонь из «палки».
Сеид-Ахмад (последний хан Сибири) решает заключить союз с казахским ханом Тауекелем (Тевкалем). Летом 1588 года племянник Тевкаля 16-летний Ураз-Мухаммед и его
