Тасуэи сердито шлепнула его по плечу веером:
— Домашний тиран! А ты Поликрите изменял?
Геродот посерьезнел:
— Веришь — нет!
— Да ладно, — хесит сделала вид, что сомневается. — Наслышана я про ваши симпосии с флейтистками... Женщины в Элладе заперты в гинекеях, им даже на рынок не сходить без провожатого. Зато мужья бегают к гетерам. В Афинах диктерионы на каждом углу... А ты мужчина видный...
— Не знаю... — буркнул Геродот. — Мы не в развратных Афинах жили, а на острове Самос, в семье моего друга Херила. Поликрита была его сестрой. Нравы в провинции не такие, как в столице, люди там проще и честнее. Работают, любят, детей растят... Херил мою семью спас, когда нас из храма Геры прогнали. Приютил... Да и она мне столько раз помогала... Как бы я им в глаза смотрел после такого... А вообще, мне кажется, ты меня провоцируешь... Бросай ты это дело.
Он отвернулся.
— Сам не ведись, — с грустной усмешкой сказала Тасуэи.
Потом погладила его ладошкой по лицу:
— Ладно... Прости, я не хотела тебя обидеть.
Геродот молчал, кусая губы.
Тогда она села перед ним на корточки и посмотрела в глаза:
— Ну? Простил? Душа моя... Мне просто хочется, чтобы ты думал обо мне.
Галикарнасец стряхнул с себя раздражение.
Повернувшись к хесит, мягко сказал:
— Простил.
— Вот и хорошо, — обрадовалась Тасуэи. — Готов дальше слушать?
Когда Геродот кивнул, она продолжила:
— У Ферона не было наследников, поэтому после его смерти фараоном стал Протей из Мемфиса. Но я сейчас не про это хочу сказать... Помнишь Тирский квартал рядом с храмом Птаха? Там еще храм финикийской богине Иштар был... Египтяне называют ее чужеземной Афродитой, а мемфисские эллины Еленой... Ничего не напоминает?
— Еленой? — удивленно переспросил галикарнасец. — Той самой, которую тевкры насильно держали в Илионе, и из-за которой разразилась война с ахейцами?
На лице хесит появилось скептическое выражение:
— Так ваш аэд Гомер написал... Хотя в храме Пер-Баст считают иначе... Я тебе расскажу про то, что слышала от жрецов. Так вот... Похитив Елену, Александр повез ее к себе на родину, в страну тевкров...
— Сейчас это Троада, — вставил Геродот.
Кивнув, Тасуэи продолжила:
— Но не доплыл, потому что шторм отнес его корабль в Египетское море. Команда была измотана, провиант и питьевая вода закончились... Александру грозил бунт, тогда он вошел в Канобское устье и доплыл вверх по Нилу до города Тарихеи... Однако стоило кораблю бросить якорь в гавани, как матросы сбежали в храм Хонсу. Узнав о нанесенном Менелаю оскорблении, жрецы решили отправить гонца к фараону... Протей приказал доставить Александра с Еленой в Мемфис. На допросе тевкр начал юлить и изворачиваться. Тогда Протей выгнал его из Египта, а Елену вместе с награбленными сокровищами оставил во дворце...
— Странно, — с сомнением в голосе заметил галикарнасец. — В «Илиаде» этого нет... Правда, у Гомера Александр и Елена тоже долго скитались по Эгейскому морю, но оказались не в Египте, а в Финикии.
Он прочитал по памяти:
— Там у нее сохранимся пышноузорные ризы. Жен сидонских работы, которых Парис боговидный Сам из Сидона привез, преплывая пространное море. Сим он путем увозил знаменитую родом Елену [59].
Потом спросил:
— Откуда жрецы Бастет это знают?
— Менелай рассказал.
— И что было дальше?
Хесит вздохнула:
— Ахейцы с помощью афинян захватили Илион, несмотря на заверения Приама, что Елены в городе нет. Елены там действительно не оказалось, тогда Менелай отправился в Египет... Протей вернул ему жену и золото, но царь Спарты отплатил фараону за добро злом... Задул сильный северный ветер Кебуй, который вы называете Этесиями. Менелай из-за этого никак не мог отплыть в Спарту. Он принес в жертву богу южного ветра Ноту двух египетских мальчиков, а когда Протей пришел в бешенство от его поступка, сбежал в Ливию... Вот как-то так...
Геродот обескураженно молчал. Рассказанная Тасуэи история показалась ему правдивой. Действительно, ни Приам, ни Гектор не стали бы подвергать Илион опасности ради прихоти Александра. Но тогда почему Менелай им не поверил?
«Здесь что-то другое... — сосредоточенно думал он. — Я вижу в случившемся карающую руку высших сил. Даже если гибель города выглядит как обычная для любой войны катастрофа, на самом деле это проявление божественной воли».
Геродот одной рукой обнял Тасуэи. Над Нилом затухали последние закатные всполохи. Дневная ладья Ра Манеджет готовилась погрузиться в подземный мир, чтобы превратиться в ночную ладью Месектет. На потемневшее небо из живота Нут выкатились первые звезды — дети Осириса и Исиды.
Барис медленно скользил по ставшей вдруг свинцовой воде. Холмы сползали к реке песчаными осыпями. С берега доносились монотонные окрики погонщиков.
Быки брели по мелководью, оглашая сумерки протяжным мычаньем. В болоте надрывались лягушки. Беспокойно вскрикивали птицы. Когда крокодил с громким плеском ушел под воду, по заводи прошла волна.
