Сам Яннис этого не видел. Он пришёл позже. И ему рассказали, что генуэзцы через некоторое время посадили своего командира на телегу, которая уехала на восток, в сторону ставки василевса. Ставка располагалась близ того места, где речка Ликос уходила под землю, в трубу под городскими улицами, то есть довольно далеко от западных стен, но василевс приказал привезти раненого к нему. Юстинианиса осмотрел и перевязал врач-генуэзец, но василевс решил, что раненого должен осмотреть ещё и придворный лекарь, лечивший всю семью василевса.
Генуэзцы были в замешательстве и даже починку стен бросили, поэтому Яннис, раз работы не нашлось, отправился в ставку, но там ничего не узнал и не увидел, зато повстречал отца, который сказал, что надо идти домой, и что рана предводителя генуэзцев не опасна для жизни.
Раз рана не опасная, Юстинианис утром должен был снова вернуться на свой пост. "Если лекари не запретят", - думал Яннис. Хотелось увидеть генуэзского командира на прежнем, "законном" месте, ведь это означало бы, что тот вполне здоров. Ради такого зрелища было не жалко пересечь пешком весь Город!
Отец наверняка сказал бы: "Зачем ты ведёшь себя, как посыльный Якова Нотараса? Не хочу, чтобы сын Луки помыкал моим сыном", - но сейчас это было не важно. Вот почему Яннис быстро спустился к арене ипподрома, пробежал её вдоль и юркнул в арку северо-западного выхода. Оттуда мальчик быстро домчался до улицы Месы* и побежал по ней, чтобы в итоге добраться к воротам Святого Романа, а если понадобится, то и дальше, к Пятым военным воротам, то есть лагерю генуэзцев.
* * *
Меса, когда туда выскочил Яннис, была почти безлюдна, а её необычная по сравнению с другими улицами ширина лишь подчёркивала это безлюдье. Взошедшее солнце освещало всё её пространство, но справа и слева, за колоннами зданий, царила тьма.
Меж колоннами всё же виднелись прилавки зеленщиков, сыроделов и других торговцев съестным, уже собиравших пустые корзины. Еды в осаждённом Городе после двух месяцев осады всё больше не хватало, поэтому покупатели разбирали товар вскоре после рассвета, и к началу литургии** ничего не оставалось. Яннис слышал, как об этом говорили повара в их доме, и потому не удивлялся.
_____________
* Меса (название переводится как "средняя") - главная улица Константинополя, пролегала с востока на запад: от площади перед собором Святой Софии до западных стен. В географическом центре Города она разветвлялась на две, ведущие на северо-запад и юго-запад. Юго-западная ветка в свою очередь разделялась ещё на несколько. Ветки Месы тянулись ко всем крупным воротам Города, расположенным с западной стороны.
** Литургия - ежедневная церковная служба, проводившаяся в первой половине дня, обычно - в 9 утра.
_____________
Форум Константина - огромный круг вытоптанной земли - оказался ещё пустыннее. У колоннады, тянувшейся по краю круга, совсем не было людей. За ней располагались двери лавок с самым дорогим в Городе товаром, но владельцы лавок даже не пришли, потому что обеспеченным жителям Города с началом осады стало неприлично думать о роскоши. Здесь торговля не процветала.
Раньше на форуме с раннего утра толклось много народу, но сейчас отсутствие толп делало это место особенно похожим на циферблат огромных часов, а колонна, возвышавшаяся в центре и увенчанная статуей василевса, отбрасывала длинную резкую тень, по которой многие завсегдатаи площади определяли время.
Когда Яннис был ребёнком, ему почему-то казалось, что эта тень должна издавать шорох, перемещаясь по земле, но шороха не слышно, потому что вокруг слишком шумно. Теперь же форум опустел, поэтому Яннис не удержался от соблазна ненадолго остановиться и прислушаться.
В итоге мальчик действительно услышал кое-что - не шорох, а некий гул, но очень скоро понял, что этот плохо различимый звук исходит не от тени. Источник находился где-то впереди - шум доносился через арку, за которой продолжалась улица Меса.
И снова путь пролегал по пустому, широкому, освещённому утренним солнцем пространству с бесконечными колоннадами по правую и левую сторону. Через некоторое время должен был показаться форум Феодосия, который в отличие от форума Константина был не круглым, а прямоугольным. Неужели, там опять не встретилось бы никого или почти никого?
Яннис, устав бежать и запыхавшись, теперь двигался по Месе быстрым шагом, но даже за шумом собственного дыхания слышал, что гул приближается. Меж тем людей вокруг стало заметно больше - причём не лавочников, а прохожих, которые все двигались в одном направлении: в сторону шума. Яннис снова припустился бегом, а через несколько минут увидел впереди толпу и услышал протяжное церковное пение.
Несмотря на то, что ширина улицы составляла шагов сорок, если не пятьдесят, толпа была такой большой, что заполонила всё от края и до края. Впереди, будто развеселившиеся собаки, бежали несколько юродивых. Далее степенно шествовали священники и дьяконы в церковном облачении. Стало видно, что несут большую икону. Солнечный луч, отражаясь в золоте оклада, слепил глаза. За ней виднелись разноцветные, расшитые золотом балдахины, которые обычно носят над мощами, защищая их от зноя. Значит, не только икона, но и другие реликвии покинули свои привычные места в храмах. Как видно, молящиеся решили снова "выйти в море" несмотря на "бурю", разразившуюся два дня назад, и Яннис решил ненадолго присоединиться к ним.
Изнутри людской поток казался куда более разнородным, чем снаружи. Сразу обращали на себя внимание чёрные одеяния монахов - почтенных старцев, благоговейно смотрящих вперёд. Были здесь и плащи ремесленников, а род занятий владельца порой угадывался по следам на ткани, однотонной и неяркой: вот этот - красильщик, этот - горшечник, этот - наверняка кузнец. Кого-то угадать совсем не получалось, а на счёт других сразу становилось ясно, что это рыбаки - уж слишком сильно пахло рыбой от одежд.
Яннис сразу решил, что рыбаки пришли из портов со стороны Золотого Рога, ведь с тех пор, как к Городу подошёл турецкий флот, нигде кроме Золотого Рога не удавалось заниматься ловлей. Правда, с каждым днём улов становился всё более скудным. Наверное, поэтому рыбаки решили молиться, а не сесть в лодки и выйти в залив.
И всё же, несмотря на присутствие всех этих людей, наибольшую часть толпы составляли не они, а женщины, которые вели с собой малолетних детей или несли их на руках. Были здесь также и старухи, и юные девушки, которые, конечно, хотели помочь защитникам своей молитвой, если не могли помочь иначе.
Все люди в толпе: мужчины, женщины и дети подпевали священнослужителям, шедшим впереди. Кто-то пел мелодично, а кто-то - не очень. Их голоса - гулкие и звонкие, громкие и тихие, сиплые и чистые, гнусавые и не гнусавые - сливались в один звук. И этот звук был красив, он даже завораживал.
Яннис меж тем двигался в общем потоке, надеясь узнать, не связано ли происходящее со странной тишиной в Городе, но не мог найти собеседника. Пусть толпа оказалась неплотной и шла довольно медленно, не сразу удалось найти в ней место, чтобы никому не наступать на пятки, случайно не толкнуть человека в спину и самому не стать препятствием на чьём-нибудь пути.
