– Слава царю Деметрию! – отозвались все.
Только Аристодем Милетский был сдержан.
– Надо торопиться!.. Ни сегодня, завтра родосцам может прийти помощь из Египта!.. – предостерег он.
– Надо торопиться! – отозвался Деметрий.
В стремлении к победе над врагами и укреплению собственной власти Деметрий без сожаления жертвовал тысячами жизней воинов и близких друзей.
– Настоящих друзей у царя просто не может быть, – говорил он в доверительных беседах, – у царя есть только подданные, которые в любой миг обязаны жертвовать собою для славы своего владыки.
Как только корабли и машины были приведены в боевую готовность, Деметрий снова направил их в сторону большой гавани. Пылающие стрелы, подобно огненному смерчу, посыпались на родосские корабли, метательные машины бомбили каменными ядрами стены, катапульты очищали от защитников башни и бастионы. Всё ближе и ближе приближались неприятельские машины для штурма внутренней гавани.
Едва узнав, что враги приближаются и гавань находится в величайшей опасности, сотни добровольцев, самых лучших воинов и моряков, вызвались рискнуть своей жизнью, чтобы сделать отчаянную попытку спасти город. Под градом стрел и камней быстроходные военные корабли, разогнавшись, на большой скорости разорвали цепь плавучего частокола и, подвергая себя смертельной опасности, врезались острыми носами своих кораблей в корпуса неприятельских судов, на которых были установлены несущие смерть машины. Корабли флотилии Деметрия начали наполняться водой и тонуть. Две исполинские машины поглотило море, третью о трудом удалось спасти и переправить на берег. Но родосские герои оказались в кольце вражеских кораблей. Передовой корабль родосцев, сильно поврежденный, вместе с тяжело раненным навархом и матросами попал в руки неприятеля. Двум кораблям удалось спастись.
Мощный штурм был отбит. Родосцы снова восстановили свою древнюю славу отважных и искусных моряков.
Взамен потопленных машин Деметрий немедленно приказал соорудить новую, втрое большего размера. Поднявшаяся на море свирепая буря разрушила и потопила и этот исполинский истребитель людей. Богам были явно ненавистны захватнические замыслы Деметрия. Непобедимый Деметрий терпел одно поражение за другим.
Но покоряться судьбе молодой царь не собирался.
Деметрий решил продолжить осаду со стороны суши.
Родосцы с ужасом наблюдали, как вокруг города снова стремительно росли исполинские гиганты, и вынуждены были срочно приступить к постройке второй стены позади первой. Для строительства пришлось разрушить театр, прилегающие к стене здания и даже храмы, так как в городе не хватало строительных материалов.
Вскоре посреди расчищенного поля выросла гигантская башня гелеополида, имевшая с обеих сторон по две черепахи, к которым примыкали крытые галереи, обеспечивающие сообщение между машинами и лагерем. Рядом были воздвигнуты две колоссальные, обитые железом и имевшие форму корабельных носов стенобитные машины. Тысячи воинов были готовы привести в движение эти исполинские сооружения.
Полчища войск окружили город, чтобы идти на штурм. Все окрестности Родоса пылали в огнях бесчисленных костров.
Перед началом штурма Деметрий устроил пир. Вышедшего из шатра царя окружили военные, певцы, рапсоды, акробаты, музыканты, танцовщицы. Прямо на земле были разостланы ковры и скатерти. Царь и Ламия восседали на возвышении, покрытом дорогими коврами.
Деметрий повелительным взором обвел своих подданных, лица которых были освещены пляшущими огнями костров.
Вскоре защитники Родоса, наблюдающие за вакханалией, оглохли от грохота барабанов, пения, выкриков, извергающих потоки чудовищной лести, восхваляющей Деметрия и его отца Антигона и их чудесную судьбу, сравнимую с судьбой великого Александра. Голова шла кругом от всего, что приходилось слышать и видеть.
При свете костров и факелов пир выглядел как горячечный сон. Только ближайшие сподвижники царя вели себя сдержанно, вспоминая о недавних поражениях.
– Завтра мы ворвемся в город и овладеем его твердынями, – поднимая очередной кубок, похвалялся молодой царь, уже изрядно хмельной от горделивого сознания своей скорейшей и окончательной победы.
Пирующие единодушно поддержали царя, убеждали его, что боевой дух защитников Родоса сломлен и они падут перед Деметрием на колени, чтобы предотвратить разрушение города и сохранить свою жизнь.
Но с восходом солнца все увидели, что на стенах города стоят плотные толпы вооруженных людей с копьями и щитами.
Зазвучали трубы и войска Деметрия издали боевой клик. Машины придвинулись к стене и принялись за страшную работу.
Штурм начался со всех сторон города.
Самая крепкая башня, выстроенная из громадных каменных глыб, рухнула, прилегавшая к ней стена рухнула тоже и образовалась громадная брешь. Но позади бреши возвышалась новая стена, доступ к которой преграждали нагроможденные перед ней развалины башни и стены.
Деметрий вынужден был временно приостановить дальнейший штурм.
Удары гонгов и звуки сигнальных рожков заставили родосцев прислушаться. Защитники города обратили свои взоры на море. К берегам острова приближалась вереница кораблей. Сомнений быть не могло!.. Это шла помощь от Птолемея!..
Флотилия из Египта была близка к цели своего назначения. Впереди в дымке показывался и исчезал берег Родоса. Лопасти длинных весел погружались в прозрачную воду и вновь вскидывались в такт насвистыванию флейтистов, сидящих на носах кораблей.
– Погляди, что это? – обратился к Леонтиску Менелай?
Показались многочисленные паруса десятков кораблей? 0ни появились внезапно и шли с большой быстротой, – их подгоняли попутный ветер и слаженная работа гребцов. Сомневаться не приходилось, – вражеские корабли заметили египетский караван и спешили окружить его.
– Трубите сигнал к бою! – крикнул Леонтиск и приказал при нести его доспехи и меч.
– Кажется мы угодили в самое сердце флота Деметрия, – озабоченно проговорил Менелай.
Вражеские корабли неумолимо приближались. Воины готовили багры с крючьями, намереваясь зацепиться ими за борта египетских судов.
Египтяне поспешно вооружались, надевали шлемы, брали в руки копья и дротики.
Флотилии Леонтиска без потерь удалось обойти корабли Деметрия, обогнать их и под всеми парусами войти в свободную гавань. Военный опыт Леонтиска, и Менелая, полученный ими в Кипрской войне, счастливо сочетался с добросовестностью и отвагой воинов. Ни один корабль не пострадал. Родосцы были на долгое время обеспечены хлебом, вином, продуктами ж опытными воинами, в основном из родосцев, служивших в египетских войсках.
Наступила глубокая ночь, безветренная и безлунная. Воины Деметрия, воспользовавшись темнотой, атаковали посты родосцев, перебили их, проникли в город и двинулись к развалинам недавно разрушенного для строительства новых стен и укреплений театра, сохранившаяся каменная ограда которого могла служить прекрасным оборонительным пунктом.
Вторжение врагов в город замечено было своевременно. В первые минуты страха и отчаяния едва не случилось то, на что рассчитывал Деметрий. Он предполагал, что войска со стен и из гавани покинут свои позиции и бросятся в центр города, чтобы уничтожить ворвавшийся в город неприятельский отряд. В таком случае он при утреннем штурме нашел бы укрепления не занятыми и без труда захватил бы их. Но родосские военачальники по совету Менелая и Леонтиска отдали приказ, чтобы никто из воинов, находившихся на стенах и в гавани, не покидал своих жестов. Против ворвавшихся в город врагов выступил отряд самых отважных воинов из недавно прибывших на помощь египтян под командованием Менелая.
При первых лучах солнца из лагеря Деметрия раздались звуки труб и боевые клики. Загрохотали вереницы тяжелых камнеметов на катках, поползли вперед тараны, заскрипели гигантские башни, влекомые усилиями тысяч рабов.
Начался штурм гавани, башен и стен.
Деметрий был убежден, что на этот раз возьмет город приступом. Он стоял на возвышении, исполненный боевой страсти, наслаждался зрелищем исполинских осадных машин, возведенных по его замыслам и указаниям. Молодой царь любовался этими великанами, верил в их силу. Он не сомневался, что сейчас городские стены окончательно рухнут, не выдержав ударов таранов, а защитники города будут погребены в развалинах или падут под градом каменных глыб.
Жестокие, ненасытные глаза царя словно говорили: «Это я придумал этих грозных исполинов!.. Я… И это грандиозно!.. С ними я подчиню себе весь мир!.. И Родос, и другие города не устоят передо мною… И Египет не устоит и отступит перед моей мощью!..»
Гибель заглянула в глаза родосцев.
В городе царила величайшая паника. Многим казалось, что город уже находится в руках неприятеля. Между тем отряд родосцев и египтян всё увеличивался. Каждый, кто только был в состоянии владеть оружием, спешил на битву, от которой зависала свобода и жизни.
