при штабе Эйзенхауэра Эдвин Сайберт). Он сообщил, что 90-я дивизия захватила в районе Меркерса германские золотые запасы. Я попросил Эдди держать все происшествие в строжайшей тайне, пока мы точно не определим, кому принадлежит золото».
Из досье историков: золото в штольнях
По приказу из Пентагона делом «меркерских штолен» стала заниматься специальная группа американской секретной службы. Уже на следующий день Паттон заносит в дневник: «В 15 часов Эдди сообщил мне, что был в подземелье, где находится золото. Там он сразу наткнулся на горы бумажных банкнот, рейхсмарок. По его подсчетам, их было примерно на миллиард долларов. Золота он, однако, не увидел. Эдди полагает, что оно должно находиться за какой-то стальной дверью. Я приказал подорвать дверь небольшим количеством взрывчатки… Эдди взорвал дверь и обнаружил за ней 4500 золотых слитков весом по 35 фунтов каждый. Их стоимость – примерно 57 миллионов 600 тысяч долларов».
О нахождении золота немедленно поставили в известность генерала Эйзенхауэра. Генерал поначалу усомнился в подлинности цифр: нет ли тут какой-нибудь ошибки! 78 тысяч килограммов золота в одном месте! Он решает осмотреть штольни сам. 12 апреля 1945 года в Меркерс тайно прибыли генералы Эйзенхауэр, Паттон и Брэдли. Вот что писал впоследствии об этом посещении Эйзенхауэр: «Мы спустились в подземелье и сразу заметили ящики, набитые увязанными в пачки банкнотами. Это были всевозможные валюты, в том числе доллары и фунты. В соседней штольне были сложены слитки золота. По мнению наших экспертов, стоимость сокровищ, которые нам довелось увидеть, равнялась не менее чем 250 миллионам долларов.
Здесь же в беспорядке валялись сотни ценнейших полотен, настоящих шедевров. Большинство из них было уже подпорчено. Я тотчас же приказал опечатать все картины».
Итак, американские генералы недвусмысленно признали факт захвата ими меркерского клада. Несомненно и то, что они знали, что найденные ими сокровища являлись результатом грабежа. Об этом, в частности, свидетельствует и запись в дневнике, сделанная под горячую руку Паттоном: «12 апреля 1945 года. Кроме иностранных валют мы нашли там сумки, набитые золотыми и серебряными портсигарами, шкатулками, золотыми часами, столовыми приборами и вазами. На сумках не было никакого фирменного клейма или штампа: вероятнее всего, что их содержимое – плоды гигантского грабежа…»
Что же сделали с этим золотом американцы? Как ни удивительно, официальная версия на этот счет просто отсутствует.
В «репарационных списках», которые представлялись после 1945 года на всех международных переговорах тогдашним государственным секретарем Маршаллом, ни разу не упоминалось о находке в Меркерсе. Правительство США не информировало о «меркерских сокровищах» даже так называемую Трехстороннюю комиссию по приему и равноправному распределению захваченного в Германии золота, состоявшую из представителей США, Англии и Франции. Несмотря на публикацию цитировавшихся нами дневников Паттона и Эйзенхауэра, меркерский клад все еще числится в списке бесследно пропавших военных трофеев. Его поиском вот уже двадцать с лишним лет занимается Интерпол – Международная сыскная организация. Сотрудники Интерпола опросили сотни свидетелей, чтобы еще раз зафиксировать факт, который, собственно, никто и не смел отрицать: меркерский тайник был захвачен американской армией.
Кстати
Здесь уместно привести еще один отрывок из дневников Паттона: «Шеф военной разведки 90-й дивизии проболтался о найденном кладе, хотя я его своевременно предупредил о секретности дела».
Болтливость подчиненного доставила Паттону уйму служебных неприятностей. Но и при более молчаливых сотрудниках разведки американцам вряд ли удалось бы сохранить в тайне свои действия в Меркерсе. Остались в живых три «смертника», сообщившие им о тайнике. Старожилы Меркерса показали, что в апреле 1945 года американцы тайно вывезли множество ящиков.
Голова Нефертити, обнаруженный в калийной шахте Меркерса в 1945 году
Здесь след «меркерских сокровищ» вроде бы теряется. Куда же они исчезли?
Некоторый свет проливает коротенькое сообщение, появившееся 3 октября 1945 года в европейском издании газеты «Нью-Йорк таймс». В нем, в частности, говорилось, что в Роттердам прибыло огромное количество трофейного немецкого золота. Его отгружают на американский военный корабль, чтобы отправить в Соединенные Штаты.
Во время опубликования этой заметки еще ничего не было известно о меркерском кладе, и она не была должным образом оценена.
В свое время Юлиус Мадер побывал в Вайнярд-Хейвене, небольшом городке в штате Массачусетс, где жил генерал-майор американской армии Эдвин Сайберт. Темой их беседы был меркерский клад. Мадер попросил Сайберта рассказать подробности транспортировки сокровищ из Меркерса. Однако бывший руководитель секретной службы уклонился от ответа. Тогда Мадер прямо спросил его: находятся ли эти сокровища где-нибудь в США? После некоторого раздумья Сайберт рекомендовал Мадеру обратиться за справками в военное министерство США.
Итак, следы грабежа теряются в Пентагоне. Его руководители, не смея отрицать очевидного, хранят скандальное молчание.
Агенты Интерпола между тем до сих пор усердно рыщут по планете в поисках меркерского золота.
(По материалам газеты «Юнге вельт», ГДР)
Самые весомые из легких трофеев Второй мировой
«Когда солдаты чувствуют жажду, они быстро находят что-либо пригодное, как будто имеют какое-то шестое чувство. Если принадлежат к армии-победительнице, то зачастую направляются не к колодцу, а в подвал, ведомые непонятным инстинктом», – писал американский военный историк Дэвид Роуэн.
Именно так действовала группа солдат 3-й армии генерала Джорджа Паттона. Они беззаботно обшаривали огромные подвалы замка Кронберг, расположенного в 20 километрах от Франкфурта-на-Майне.
Генерал Дж. Паттон
Их глаза заблестели от радости, когда они узрели 1600 бутылок старого вина наилучших лет. Им попросту хотелось выпить. Разве они не выиграли войну? Несколько бутылок казались им попросту военной добычей, трофеем, да и принадлежали они бывшим хозяевам замка, ярым сторонникам гитлеризма.
Никто из них не считал, что совершает что-то предосудительное.
Замок, в котором было 76 залов и комнат, располагался среди лесов на горном массиве Таунус и принадлежал герцогскому роду Гессен. Его главой в это время была великая герцогиня Маргарита, сестра бывшего кайзера Вильгельма II. Ей исполнилось 73 года.
Американские военные власти реквизировали замок для устройства в нем центра отдыха для солдат, а герцогиню – известную сторонницу нацизма – поселили в домике ее советника, выделив единственную комнату.
Радостные вопли солдат, нашедших такое количество отличного вина, не помешали одному из них задуматься: почему бутылки помещены в самом дальнем, труднодоступном углу подвала? Быть может, чтобы скрыть нечто более ценное? После осторожной беседы со служащими замка солдат вернулся и решил приподнять бетонную плиту, находившуюся в углу.
Предчувствие не обмануло его. В глубокой яме покоился тяжелый деревянный ящик.
Хищение вина в глазах солдат не было престyплением, но теперь дело обстояло иначе. Солдаты отнесли ящик к офицеру – начальнице центра отдыха. Когда содержимое вывалили на ковер, все были буквально ослеплены блеском бриллиантов, изумрудов, сапфиров в золотых оправах. Это были ценнейшие коронные драгоценности рода Гессен-Дармштадт. Даже неспециалист мог оценить их в миллионы долларов. Эти сокровища было необходимо передать высшим военным властям, но солдаты считали, что это не их дело. Свой долг они выполнили – и вернулись к винным бутылкам.
Через полгода после этого события герцогиня Софи Гессен начала готовиться к своему повторному замужеству. Самая молодая из четырех сестер принца Эдинбургского и кузина принцессы Кентской в 1930 году (ей было тогда 16 лет) вышла замуж. Ее мужем стал принц Кристофер Гессенский, правнук королевы Виктории. Он погиб в Италии, будучи майором люфтваффе. Во время итальянской кампании Софи Гессен узнала, что ее дядя, граф Маунбаттен, и брат, принц Эдинбургский, воюют в том же секторе, что и ее муж, только в качестве неприятелей.
Теперь она выходила за Георга Вильгельма, герцога Ганноверского, также потомка королевы Виктории. Род Гессен не собирался отказываться от традиций. Герцогиня считала, что обязана надеть некоторые из
